– Не люблю затягивать с исполнением порученных дел, – развёл руками Аварис.
– Конечно, мы окажем всю помощь, на которую только способны, нашим братьям из дома «жизни», – вежливо подытожил разговор Вулно.
– Так же мне бы хотелось воспользоваться вашей эфирной станции для ментальной связи если вы не против, – благодарно кивнув озвучил ещё одну просьбу Аварис.
– Всенепременно, – мастер дома «смерти» расплылся в улыбке.
Выйдя во двор из башни дома «смерти» Аварис подставил лицо прохладному ветерку. Голова ещё гудела после сеанса связи с мастером Аданом. Еле хватило сил дотянуться до него на таком расстоянии. Всё что удалось узнать в этом походе рассказать мастеру по открытому каналу он так и не рискнул. Стоявший рядом Вулно с хитрым взглядом не давал поводов для сомнений. Весь разговор прослушивался. Но общий настрой своего взволнованного ученика Адан уловил и попросил прислать подробный отчёт с надёжным человеком.
– Сегодня будет ливень, – тоскливо протянул Лакуст, стоявший рядом с небольшой повозкой задрав голову к небу, затянутому тёмными тучами.
Дождь лениво моросил всё утро. То усиливаясь, то практически прекращаясь.
– Радуйся, – хмыкнул Аварис, – ты с нами не едешь.
– Как так? – воин удивленно посмотрел на предводителя отряда.
– Мы выдвинемся на место сегодня в полдень. Ты останешься дожидаться завтрашнего корабля в столицу и отправишься на нём с важным посланием к мастеру Адану, – пояснил дальнейшие действия воину Аварис и двинулся обратно в башню.
– Вот это другое дело. Вот такое задание по мне, – весело проговорил приободрившийся Лакуст и отправился в конюшню насвистывая незамысловатую мелодию.
* * *Утро началось с колки дров. Лениво моросил тёплый дождь. Лучи утреннего солнца пробивались сквозь низколетящие тёмные облака. Тяжёлый колун то и дело взлетал и обрушивался на очередное полено.
– Доброе утро, – раздался девичий голос рядом.
Оторвавшись от монотонной работы, я посмотрел на Мару стоявшую в двух шагах от меня во вчерашнем сарафане с большой исходящей паром деревянной кружкой в руках. Прислонив колун к большой колоде, я откинул назад мокрые от пота волосы и приветственно махнул рукой.
– Просто решила тебе отвар принести, – немного помявшись, произнесла девушка, протянув кружку.
Благодарно кивнув, я сделал глоток из кружки и поставил на колоду рядом.
– Извини, за вчерашнее, – я неопределенно повёл плечом, – неловко вышло, – закончил я весело улыбнувшись.
– Я…
– С добрым утром! – раздался громкий бас Харана, прервав Мараграс в начале фразы.
Девушка смущённо махнула мне рукой и быстрым шагом пошла ко входу в таверну. Покрытый шрамами асани проводил девушку взглядом и посмотрел на меня сузив глаза внимательно рассматривая.
– Бросай дрова. Хватай меч и щит, – со злой усмешкой проговорил вышибала.
Повинуясь, я собрал дрова, положил их под навес в дровницу и вернулся уже к бывшему наёмнику с тренировочным инвентарем. Скинув рубаху под тент поверх дров, я одел щит на левую руку и взяв меч провернул мельницу идя к асани. Не останавливаясь, я пошёл вокруг противника, готовясь к нанесению удара.
Первым атаковал клыкастый. Приняв удар на щит, я сразу пошёл в контратаку. Мой выпад так же был отбит, и за то, что полностью раскрылся, сразу получил наказание, в виде удара ногой в живот отправившего мою тушку на землю. Перекатившись, я сразу вскочил на ноги и встряхнулся, сбрасывая налипшую грязь. Перехватив поудобнее щит, отбивший во время переката руку, я вновь пошёл вокруг противника.
– Знаешь, такие татуировки обычно наносят два типа людей. Боевые маги, либо колдуны экспериментаторы, – усмехнувшись Харан кивком головы указал на рисунок, нанесённый на левую половину груди и резко нанёс удар деревянным мечем. Удар полностью отвести не удалось, и по касательной тяжёлая палка больно прошлась по плечу. – На боевого мага ты не тянешь. Страсти к магическим экспериментам я за тобой тоже не заметил. Так зачем тратить такие большие деньги на то, что тебе ненужно? – закончив свою мысль, асани резко перешёл в атаку.
Снова поднявшись с земли, я сплюнул под ноги кровавый сгусток и вытер разбитую краем щита губу запястьем руки, сжимающей деревянный меч.
– А просто страсть к прекрасному и искусству татуировки в частности, как вариант не рассматривается? – усмехнувшись, ответил я сиплым голосом, пытаясь отдышаться.
– Знаешь, я очень не люблю, когда чего-то не понимаю, – оскалился асани и сделал ложный выпад, – не хочешь объяснить, чем ты занят?
– Просто пытаюсь остаться живым, здоровым и желательно при деньгах, – пожал я плечами делая очередной круг вокруг противника. – Дальше этих мотивов пока не ушёл.
– Ну ладно, как хочешь, – криво усмехнувшись, бывший наёмник перешёл в жёсткую атаку.
– На сегодня всё, – через десять минут произнес асани, бросив на землю щит. Дождавшись пока я поднимусь с земли клыкастый подошёл ко мне вплотную. – Напоследок. Обидишь девочку, и Доран до тебя добраться не успеет.
Проводив взглядом спину бывшего наёмника, скрывшуюся за дверью кухни, я зачесал ладонью назад мокрые от пота и дождя волосы и лишь покачал головой. Деревня. Все, всё, вашу мать, знают.
* * *– Горный ублюдок, – раздался тихий шёпот подмастерья за спиной.
Я лишь хмыкнул, сделав вид, что не услышал фразу наглого пацана.
– Позови мастера, – не оборачиваясь кинул я через плечо, не отрываясь от разглядывания представленных в лавке товаров.
Передо мной на полках и стеллажах лежали разные изделия из меди. Подойдя к одному из них, я внимательно стал рассматривать несколько небольших фляг карманного размера. Подняв одну из них, каплевидной формы, я взвесил её в руке. Верхняя, более узкая, часть была обтянута кожей. Нижняя, более широкая и округлая, была покрыта выгравированным изображением сокола, сидящего на ветке. Вытащив туго идущую пробку, к которой был присоединён кожаный ремешок не позволяющей ей потеряться, я заглянул внутрь.
– Сколько? – задал я вопрос вернувшемуся подмастерью помахав фляжкой.
– Один пьес, – откликнулся пацан.
Положив серебряную монету на прилавок, я сунул фляжку во внутренний карман куртки. Для обезболивающего отвара должна подойти.
– Вы хотели со мной поговорить? – раздался скрипучий голос.
Обернувшись, я увидел короткостриженого мужчину с кустистой бородой лет тридцати пяти, одетого в коричневые штаны, серую рубаху и
