— Ты можешь вытащить нас с этого корабля? — гортанно прорычал Леор.
— Да.
— У тебя есть телепортатор, способный зафиксировать координаты, несмотря на шторм?
— Нет.
Леор покачал головой:
— Тогда избавь меня от прихотей колдунов.
Он развернулся, оттолкнулся от пола и прыгнул в направлении широко открытых дверей, ведущих к хребтовой магистрали корабля. Его воины уже скрылись.
— Фальк, — начал было я.
— Удачи тебе, Хайон.
Сказав это, он с тяжеловесной ловкостью отступил вслед за своими людьми, волоча Саргона за наплечник.
Я наблюдал, как они уходят, беззвучно обзывая их глупцами. Ашур-Кай у меня в наушнике разразился иронической тирадой, словно нянька, отчитывающая нашкодившее дитя.
— Не понимаю, почему ты еще не на борту корабля, — ворчал он. — Сехандур, ты вообще понимаешь, что эти глупцы из Третьего легиона запускают абордажную технику? Уж об этом я мог бы тебе не напоминать.
Я услышал, как после этого сухого выговора он окликнул экипаж мостика «Тлалока», приказывая им готовить корабль к погружению обратно в шторм.
— Ты не мог бы поторопиться? — добавил он, вновь обращаясь ко мне. — Открывай канал.
Я не ответил. Пользуясь нашей психической связью, я смотрел его глазами на экран оккулуса. Наши корабли уже были в меньшинстве. Вражеский флот нарушил строй: им не терпелось приступить к резне, и они сокращали дистанцию, чтобы пустить в ход самые мощные орудия. Пыльную пустоту уже рассекли первые торпедные залпы. Оставляя за собой огненные полосы, они мчались к нашим кораблям.
За группами боеголовок, в нижнем квадранте экрана, мигали руны ауспика — индикаторы абордажной техники, спешившей прямиком к нам. Не только к нашим кораблям, но и к обездвиженному остову «Его избранного сына». Близились первые столкновения.
У нас было пять кораблей. Пять против семи. Флагман Фалька, «Зловещее око», был смертоносно прекрасным крейсером. В лучшие свои дни он мог выйти против сильнейших кораблей любого флота легионов, однако эти дни остались далеко позади. Его рассекали рубцы, полученные за годы нашего изгнания. «Королевское копье» — элегантный охотник, снайпер, действующий на дальней дистанции, — лучше всего подходил для одиночных рейдов в космосе. Едва ли он обладал вооружением или броней для затяжных флотских сражений, даже без учета ран, полученных им в изобилии. А «Восход трех светил», самый новый из боевых кораблей моего брата, выглядел так, словно погиб много месяцев назад, но почему-то все еще держался на плаву.
«Челюсти белой гончей», закованные в красную и бронзовую броню XII легиона, уже приближались к остову «Его избранного сына», чтобы забрать Леора и его воинов с мертвого крейсера. Если бы корабль Пожирателя Миров вступил в бой — на что я не хотел всерьез рассчитывать, — то смог бы вести поединок с одним из эсминцев или малых крейсеров, однако против флагманских судов он был практически бесполезен.
Пять против семи. Даже один на один они бы нас уничтожили.
Я уже поднимал топор, чтобы открыть канал, когда вокс-сеть взорвалась перекрикивающими друг друга голосами. Каждый из них вносил в этот гвалт свою долю проклятий. Глазами Ашур-Кая я видел причину происходящего. На краю шторма из-под прикрытия туч выходили громадные коварные силуэты, которые приближались со всех сторон.
Это было уже не пять против семи. Спасение оказалось иллюзией, и я не мог не восхититься хирургической аккуратностью засады. Кто бы ни желал нашей смерти, он организовал убийство безупречно.
Ведущий корабль был линкором. Его тупой нос украшала скульптура распятого золотого имперского орла с изломанными крыльями. Этот звездолет сам по себе мог бы разорвать всю пятерку наших кораблей на куски. То, что он вел за собой смертоносный флот, лишь добавляло оскорбление к позору. Они даже не держали атакующий строй. У них не было в этом нужды, ведь они знали, что вцепились нам в глотку.
Этот флот был слишком крупным для одного сражения. Несомненно, это была часть армады, разорившей Луперкалиос, а теперь задавшаяся целью выследить уцелевших Сынов Хоруса.
— Нас вызывают, — произнес Ашур-Кай. — Вернее, вызывают тебя.
Я наблюдал, как смерть приближается в обличье колоссального линкора, позади которого двигалась акулья стая его менее крупных сородичей.
— Принимай, — отозвался я.
Затрещавший в воксе голос был мне незнаком. Он также держал себя в рамках — я слышал в его тоне улыбку, скрытое торжество, однако говоривший воздерживался от прямого злорадства.
— Капитан Искандар Хайон с «Тлалока»…
Он произнес «капитан» как куа тхаруаквей, «предводитель душ», на безупречном тизканском наречии Просперо. Я всегда думал, что меня убьет обезумевший от крови дикарь с Фенриса, здесь же меня вот-вот должен был прикончить ученый.
— Я Хайон. Хотя уже какое-то время не называл себя капитаном.
— Времена меняются, не правда ли? Говорю ли я также с командиром «Челюстей белой гончей», центурионом Леорвином Укрисом, известным под именем Огненный Кулак?
— Не называй меня Огненным Кулаком, — тут же отозвался в воксе Леор.
Его голос не звучал ни оскорбленно, ни рассерженно, хотя я знал, что он почти наверняка испытывал оба этих чувства. На фоне его ответа мне было слышно приглушенное стрекотание сочленений доспеха во время бега по кораблю.
— Я Кадал из Третьего легиона, и мое звание — сардар Шестнадцатой, Сороковой и Пятьдесят Первой рот. Как вам, возможно, уже сообщили экипажи ваших мостиков, мой флот не стреляет по вашим кораблям, только по крейсерам в цветах Сынов Хоруса. В связи с этим у меня есть для вас предложение: ваши жизни. У меня нет раздора с Тысячей Сынов или Пожирателями Миров. Возвращайтесь на свои корабли, и вам позволят уйти обратно в шторм целыми и невредимыми.
— Сардар Кадал, — ответил я. — Полагаю, что ты нам лжешь.
Треск вокса совершенно не скрыл его басовитого, понимающего смешка.
— Хайон, просто дай мне взять Фалька и его людей. Меня не интересуют ни твои мелкие фокусы, ни этот глупец Огненный Кулак. Говорю еще раз, возвращайтесь на свои корабли и оставьте Сынов Хоруса мне. Даю слово, что сохраню вам жизнь, и можете отправляться обратно в свои крепости с вестью о моем милосердии.
— Что заставляет тебя столь упорно охотиться за Фальком? — спросил я.
— Он один из них, — произнес Кадал.
Один из них. Легионер Сынов Хоруса. Легиона, который оставил нас на гибель под огнем вновь вспыхнувших злобой имперских орудий. Так легко скрыться от возмездия, но невозможно избежать позора.
— Сардар, странно, что ты занимаешь позицию морального превосходства, хотя твой легион в Терранской Войне вряд ли принес много пользы. Чем вы занимались, пока остальные из нас растрачивали свою кровь и жизни под стенами дворца?
— Я сделал вам предложение, — повторил сардар, не собираясь глотать приманку, — хотя я и был уверен, что улыбка его угасла.
Я оглянулся на своих спутников. Мехари и Джедхор молчаливо и неподвижно наблюдали. Гира бродила вокруг контрольных кресел и по-прежнему занимавших иссохших ее трупов. Я
