– Это тебя не касается, – густо покраснела Аллегра.
– Значит, как щеночка. – В ответ она гневно сверкнула глазами. – Аллегра, а тебя когда-нибудь целовали по-настоящему?
– Конечно, – с вызовом бросила Аллегра.
– До поцелуя, которым мы только что обменялись?
– Ты просто ужасный. – Она развернулась, чтобы уйти, и Кристиан поднялся из-за стола и последовал за ней.
– Постарайся не разрушить иллюзию, – попросил он.
– Какую иллюзию? – не поворачиваясь, спросила Аллегра.
– Что мы невероятно счастливы по поводу нашей помолвки. И что я иду за тобой в дом, чтобы изнасиловать на первом попавшемся под руку предмете мебели.
Ее плечи напряглись, но она не повернулась. Они вошли в дом, и Кристиан закрыл за собой дверь, нажав на кнопку и опустив все шторы в комнате.
– А теперь можешь дать волю своему гневу. Нас никто не видит.
– Я не хочу ругаться с тобой. Я отправляюсь спать. Одна.
– Ты так говоришь, как будто у тебя есть еще один вариант. Аллегра, может, я удивлю тебя, но я не собираюсь играть роль коварного соблазнителя. – Его тело, сходившее с ума от желания, назвало его лжецом. – Я постараюсь, чтобы ты покинула наш брак по возможности в целости и сохранности. Если ты решишь оставить ребенка со мной и начать новую жизнь, я не стану тебя осуждать.
– Еще чего. Я никогда не оставлю своего малыша. И я не собираюсь вести себя так, словно в ошибке, которую мы допустили, совсем нет моей вины. Я принимаю последствия случившегося. Кристиан, я хочу ребенка. Может быть, не от тебя и, может быть, не сейчас, но я всегда хотела малыша. И пусть все складывается далеко не идеально, я приму все как есть.
– Тогда попрошу тебя, не веди себя, словно ты пленница. У тебя был выбор.
– Я буду вести себя так, как посчитаю нужным, – вздернула подбородок Аллегра. – Я покончила с тем, чтобы притворяться идеальной. Я разрушила все надежды родителей и разрушила саму себя. Думаю, теперь мне ни к чему быть паинькой. Спокойной ночи.
Она развернулась и поднялась по лестнице, оставив его сердитым, возбужденным и без малейшей надежды на спасение.
* * *Следующие несколько дней Аллегра старательно избегала Кристиана, и он, казалось, абсолютно не возражал.
Так что она бродила по дому, пытаясь придумать, чем себя занять. Аллегра была вовлечена в несколько благотворительных проектов, в которых продолжала принимать участие, но в остальном она чувствовала себя потерянной. Вот что значит потратить несколько лет жизни, готовясь стать принцессой. В результате ты приобретаешь навыки, которые больше нигде не можешь использовать.
Аллегра вдруг почувствовала себя опустошенной, бесполезной. Всю жизнь ее подводили к тому, что когда-то она станет женой Рафаэля. Но не срослось. Потом она станет бывшей женой Кристиана, и что прикажете ей делать?
Если родители откажутся помочь ей материально, как она будет жить? Аллегра ничего не умела делать. У нее никогда не было никаких целей в жизни, кроме тех, которые ей диктовали родители. И это… Это вызывало презрение. Если у нее родится дочь, каким примером она будет для нее?
И даже если родится сын, он не сможет гордиться ею.
Раздался телефонный звонок. Звонила ее мать. Похоже, слухи дошли и до нее тоже.
Аллегра не могла не ответить матери, потому что это было бы то же самое, что избегать десницы Божьей.
– Алло?
– Аллегра, я потрясена тем, что ты не предприняла никаких попыток связаться со мной.
– Прости. Все случилось так быстро.
– Когда ты делала свое «небольшое заявление» о том, что вынуждена разорвать помолвку с Рафаэлем по причине своей беременности, ты могла бы упомянуть, что отец твоего ребенка – Кристиан.
– Я не знала, как он отреагирует, и боялась сказать ему.
– Тебе следовало больше бояться своего отца, – ледяным тоном заявила мать. – Но как я поняла, теперь ты поговорила с ним.
– Да.
– И он согласился жениться на тебе, а это значит, что твоему отцу не придется кастрировать его. Что уже хорошо, потому что он всегда тепло относился к Кристиану.
Аллегра испытала странное чувство облегчения. Казалось, что ее мать совсем не сердится.
– Думаю, Кристиан очень признателен.
– Ты плохо обошлась с Рафаэлем, изменив ему.
– Плохо, что изменила? Или плохо, что оказалась в щекотливой ситуации, из которой не смогла выбраться, чтобы выйти за него?
– Конечно, последнее. – Аллегра представила, как мать пренебрежительно махнула рукой. – Думаю, Рафаэль вряд ли воздерживался все эти годы. И вряд ли он ожидал, что ты будешь хранить обет безбрачия. Я уж точно не ожидала. Ты Валенти. – Она сказала эти слова так, словно они все объясняли. – А Валенти должны быть осторожными и контролировать ситуацию. А ты не смогла. Хотя я очень признательна тебе за то, что ты не связалась с каким-нибудь мелким художником или футболистом.
– Ты рада, что отцом моего ребенка оказался Кристиан?
– Я бы так не сказала. Но раз ты уж совершила неблаговидный поступок, думаю, связь с испанским герцогом – не самое большое зло.
– Надеюсь.
– Конечно, – продолжила ее мать, – Рафаэль был принцем.
– Его государство меньше Испании, – ответила словами Кристиана Аллегра.
На другом конце провода повисла пауза. Затем ее мать громко вздохнула.
– Полагаю, ты права. Когда вы собираетесь пожениться?
– Кристиан говорит, что лучше всего через месяц.
– Тогда у нас мало времени для подготовки.
– Да, но в противном случае на свадьбе я буду выглядеть так, словно у меня под платьем надувной мяч.
– Только не это, – ужаснулась мать.
– Вот именно. Так что у нас есть один месяц.
– Торжество состоится в Испании?
– Конечно.
Кристиан настаивал на этом, а ей было все равно. По правде говоря, Аллегра даже обрадовалась, что ей не придется возвращаться в Италию. Отстаивать свою точку зрения перед матерью было намного легче по телефону, чем с глазу на глаз.
– Нужно будет позвонить дизайнеру, который шил тебе первое платье, и заказать другое. Что-нибудь в испанском стиле?
– Что-нибудь не приталенное. А в остальном мне все равно.
Мать не уловила иронию в ее голосе.
– Отлично. Мы все обсудим. И… Аллегра, эта свадьба должна состояться. Если нет, мы с отцом будем вынуждены прервать с тобой общение, пока ты не усвоишь урок. – С этими словами она повесила трубку.
Аллегра потерла глаза, чувствуя усталость, несмотря на то что она весь день ничего не делала. Может, это симптомы беременности или все дело в том, что она оказалась в странной ситуации и при очень странных обстоятельствах. А тут еще разговор с матерью, которая могла держать в напряжении, даже будучи в хорошем настроении, а уж про плохое можно и не говорить.
Ее желудок заурчал, и она поняла, что не против перекусить.
Прежде чем выйти за дверь, Аллегра глянула в зеркало. Спутанные волосы, свободная рубашка, застегнутая на все
