Тайфун

происходило со мной в часы, не отмеченные на циферблате». И он стал жить в мире тех бесплотных образов и видений, которые приносит с собой ночь и разгоряченная фантазия. Для него перестали существовать ошибки памяти, предположения, догадки. Все, что только приходило ему на ум, становилось для него реальным фактом, который отличался от обычного осязаемого факта лишь тем, что происходил в иные часы. Так перепутались у него всякие представления о правде и вымысле. Более того: вымысел просто перестал для него существовать и стал непререкаемой правдой…

Не знаю, к каким выводам придете вы, но я сделал вывод, что мозг человеческий слаб и становится подвластным тем ничтожным событиям, которые упорны в своем проявлении и которым мы часто не придаем значения. В сущности, мы ничего не знаем.

Сон золотой

I

Когда письмо было расшифровано, Прэг вызвал своего помощника Свэна и вполголоса прочел ему:

«В срочном порядке снимите помещение для конторы не ниже 5-го этажа. Желательно даже в 6-м. Сам дом должен быть угловым, помещение конторы должно выходить на две улицы. Необходимо также, чтобы на крыше в любой момент можно было установить радиостанцию. Осторожно, не возбуждая толков, запаситесь провиантом (консервы, сахар, сельтерская вода), вместительной посудой для питьевой воды и свечами. То, другое и третье должно хватить на 4 дня. Контору зарегистрируйте, как бюро по покупке фильмовых сценариев и манускриптов. Поместите об этом несколько объявлений в газетах и для начала действительно приобретите два-три сценария, а затем от покупки воздерживайтесь под предлогом того, что ожидаете ответа от своего начальства относительно уже посланных вами манускриптов. Старайтесь развернуть обширную, но ни к чему не обязывающую переписку. Сами себе посылайте телеграммы и заказные письма. Когда контора будет устроена, пришлите подробный доклад, после чего получите дальнейшие инструкции».

Свэн мрачно выслушал приказ и недовольным тоном заметил:

— Не люблю потемок. Зачем эта таинственность? Либо нам можно доверять, либо нельзя. А если можно, то для чего эта препошлейшая авантюристическая манера выражаться загадками?

Прэг ответил:

— Вы же знаете наших. Они никому не доверяют.

Свэн сердито отмахнулся рукой.

— Мне обещали, — обронил он неприязненно, — лабораторную работу. Пока что речь идет о каких-то консервах, сельтерской воде и сахаре. К химии это не имеет ни малейшего отношения.

— Не нужно нервничать. Подождем дальнейших инструкций, — сказал Прэг. — И займемся поисками помещения.

Оба замолчали, недовольные друг другом.

Свэн пожал плечами и, выколачивая трубку, говорил:

— Я человек глубоко штатский и совершенно неопытен в этих военных ребусах. Поэтому не могу догадаться, в чем дело. Но вы в таких вещах, должно быть, собаку съели. Как вы думаете, — что это все должно означать?

Прэг бросил небрежный взгляд на письменный стол, затем аккуратно переложил карандаши и линейки и, как бы нехотя, сказал:

— Я думаю, что в скором времени начнутся военные действия.

— Война? — с брезгливостью подхватил Свэн и даже привстал от изумления.

— Что вас так удивляет? — не без укора возразил Прэг. — Вы, изобретатель переатола, удивляетесь тому, что его хотят испытать на деле?

Свэн смущенно замигал глазами. По его горлу пробежала судорога, точно он проглотил несколько невысказанных слов.

— Да, да, конечно… — пробормотал он. — Но, как человек невоенный, я не так-то легко примиряюсь с тем, что приближается война.

— Нужно быть последовательным, — отчеканил Прэг и подумал: «От этой ученой размазни надо будет отделаться при первом удобном случае. Иначе у него, чего доброго, заговорят его штатские нервы».

Решительно поднявшись со стула, Прэг осторожности ради добавил:

— А может быть, я ошибаюсь. Пожалуй, что это только репетиция.

— Нет-нет! — взволнованно заговорил Свэн. — Теперь я сам вижу, что это так. Обратите внимание: «не ниже 5-го этажа». Удивительно, как военное дело ловко умеет использовать всякое открытие, всякое изобретение. Единственное, чего я не могу понять — это, почему надо запастись провиантом на 4 дня. Разве нам придется выдерживать осаду?

Прэг не высказал своих соображений по этому поводу, хотя мог бы. Он посмотрел на часы, попрощался со Свэном и отправился на табачную фабрику.

II

Грек Пополаки, заведующий табачной фабрикой, молча показал Прэгу только что полученную телеграмму. В ней было сказано:

«На днях получите большую партию табаку. Примите все меры к тому, чтобы через 20 дней было готово 6 миллионов рекламных папирос среднего размера и 200 тысяч сигар. Подробности следуют почтой».

Пополаки лукаво прищурил один глаз и, поскоблив плохо выбритую шею, тихо сказал:

— А где я буду хранить эту уйму? И, наконец, почему ничего не сказано насчет упаковки?

Прэг одобрительно кивнул головой и заявил:

— Да, это упущение. На мою ответственность: упаковывайте в коробки по 500 штук. Если не хватит места, я у вас половину заберу. Приступайте к работе сегодня же. Дня через три я к вам заеду со своим помощником.

— Вы мне так и не хотите дать номер своего телефона? — спросил Пополаки.

— Не имею права, — сказал Прэг. — Таков приказ генерального штаба. Да у меня и нет собственного телефона.

После этого краткого разговора Прэг отправился в гараж.

— Что нового? — спросил он у заведующего гаражом.

— Ремонт вчера закончен. Все в полной исправности, — сказал заведующий; в его осанке и в манере рубить слова чувствовался военный. — И как раз сегодня получен приказ. Прикажете показать?

— Покажите, — сказал Прэг. — Расшифровали?

— Так точно.

— Прочтите, — попросил Прэг.

Заведующий отчетливо прочел:

«Через 20 дней в гараже должно быть 30 автомобилей. Желательно, чтобы не все были новые. 28 шоферов прибудут за два дня до нужного срока. Проверьте их знакомство с улицами. Днем позже прибудут 28 седоков. Устройте пробную ночную поездку. Седоки должны иметь при себе хронометры. Доклад о пробной ночной поездке сделать Прэгу. Он же должен дать остальные указания».

— Как вы полагаете: это маневры или настоящее наступление? — вкрадчиво спросил заведующий гаражом.

— Ничего не знаю, — озабоченно сказал Прэг. — По-видимому, в штабе установилось решение до самого последнего момента никого ни во что не посвящать. Смею вас уверить, что я знаю столько же, сколько и вы.

Но это была неправда. Инженер-полковник Прэг был автором хитроумного плана овладения вражеской столицей и сам разработал все детали его. Генеральный Штаб решил, что лучше Прага никто не осуществит этого плана и предоставил ему полную свободу действий.

Прэг был честолюбив, но не тщеславен. Поэтому — до поры, до времени, — его нисколько не тяготила маска очень скромного исполнителя чужих поручений. А это ему нужно было для того, чтобы не наживать себе врагов и чтобы на все вопросы подчиненных отделываться своей неосведомленностью. И он настолько последовательно проводил это правило, так держался в тени, что никогда от своего имени не отдавал никаких распоряжений. Он предпочитал распоряжаться негласно. Так, например, даже те приказы, которые он читал у Свэна, у Пополаки и у заведующего гаражом — были написаны им самим.

III

Год назад химик Свэн придумал газ, названный им