Черт… Черт возьми… И как дальше?
Остин выглядывал из-за спин товарищей, беззвучно проклиная впереди стоящего рыцаря с пышным плюмажем на шлеме. На самом деле его, разумеется, беспокоило другое. Не очень высокий, но крутой и утыканный кольями склон с узкой, извивающейся зигзагами тропинкой. Сверху заметно суетились люди. Показалась какая-то телега, быстро обрастающая разным хламом и все больше походящая на баррикаду. По их строю пока не было сделано ни одного выстрела. Но не было ни малейших сомнений, что как только они начнут взбираться на склон – выстрелы последуют. А учитывая крутизну подъема, предстояло либо карабкаться на четвереньках, либо передвигаться по извивающейся тропке, тем самым увеличивая длину пути в разы.
Салливан прокричал команду. Группы бойцов рванули вперед. Остин держался за ним, вместе с пятью другими рыцарями. За большими щитами кое-как укрывалось по несколько человек. Через тридцать шагов достигли склона, некоторые просто кинулись карабкаться вверх, кто молча, кто с диким боевым кличем. Солдаты лиги ответили ожидаемым залпом. По щиту забарабанили стрелы и болты. Некоторые из наконечников проклевывались сквозь крепкую, окованную железом древесину, словно граненые жала.
Остин испуганно отдернул ногу от болта, впившегося в землю по оперение в паре дюймов от стопы. От незащищенной железным сабботоном стопы… Он грязно выругался, жалея, что на нем нет полного доспеха. И в следующую секунду понял, что ошибался. Подскользнувшись на глинистой почве, вывалился из группы, уверенно ползущей вверх под прикрытием щита. Падая, инстинктивно зацепился рукой за ближайшего рыцаря, опрокинув и его тоже. Судорожно стараясь замедлить падение – вырвал из склона клок пожухлой травы и кубарем покатился вниз. Кувыркнувшись всего пару раз – чудом сумел остановиться, распластался на голом, глинистом участке, переводя дыхание. Чиркнув по шлему звякнула стрела, моментально выводя из оцепенения и придавая дополнительной прыти. Загребая руками и ногами Остин пополз, хотя судя по скорости передвижения – скорее побежал, обратно под защиту большого щита. Только он успел нагнать свою группу, как рыцари оглушительно заорали и кинулись наверх, цепляясь за осыпающуюся почву навершиями мечей и свободными руками. Сам не зная почему – Остин рванул следом, так же бешено вопя, с широко раскрытыми от ужаса глазами. Вокруг падали люди, пораженные стрелами и болтами, кувыркаясь через голову катились вниз, иногда сшибая товарищей. В пустом, практически стерильном сознании юноши промелькнула только одна мысль…
Нахер все это.
И в следующую секунду он преодолел последние метры подъема. Не сбавляя скорости сбил с ног усача, замахнувшегося на него буздыганом. Врезавшись плечом в живот противника так, что позавидовал бы и матерый тур. Перед глазами блеснул наконечник гизармы, метнувшийся навстречу из-под заваленной деревянным хламом телеги. Остин отпрянул в последний момент, откидываясь на спину. На мгновение встретился взглядом со стрелком, стоящим на телеге с натянутым луком. Словно опускаемая решетка перед воротами замка, перед ним ухнул об землю высокий, прямоугольный щит, вовремя заслоняя от выстрела.
– Вставай Келли! – Салливан улыбался. Увидев, что юноша кинулся за остальными, он не успел задержать его и сейчас радовался, застав невредимым. Сам рыцарь вскарабкался наверх первым из щитоносцев. Исключительно из-за подопечного, на помощь которому спешил. Последнюю треть его пути отмечала череда широких засечек, оставленных на склоне окованным торцом щита. Сейчас Салливан видел, что торопился не зря. – Куда-а! Меч!
Остин, устремившийся вперед как только поднялся – растерянно завертел головой. Он только сейчас заметил, что потерял меч еще на склоне. Уперевшись ногой в изрубленное тело небесного, о которое только что чуть не споткнулся, вырвал из его ключицы узкий топор на длинной рукояти. На миг замер, тяжело дыша и судорожно сжимая скользкое от крови древко.
– А-а мать… – на выдохе прошипел Остин, шарахнувшись в сторону просвистевшего мимо болта. Он был слишком напуган, что бы оставаться на месте. И потому кинулся вперед.
Уйдя вбок от косого взмаха меча попытался достать бритого наголо детину топором. Лысый ожидал удара, нырнул под руку и непременно прикончил бы Остина… Но получил гардой меча под ухо и рухнул как подкошенный. Сваливший его Бен уже бежал дальше, резко ныряя в стороны, стараясь уклониться от выстрелов. Коротко ухнув, Остин рубанул по барахтающемуся под ногами обритому бойцу, развалив череп почти надвое. С силой вдохнув сквозь стиснутые зубы, кинулся вслед за гвардейцем, который уже успел добраться до телеги и ухватившись за край доски ловко перемахнул через высокий борт. Клинок Бена замелькал с нечеловеческой быстротой, со свистом рассекая луки, которыми в страхе пытались загородиться стрелки, древки алебард и гизарм, таких бесполезных теперь, когда противник приблизился вплотную. Руки, сжимавшие оружие… хрупкие кости и мягкое мясо – практически не задерживали крепкого лезвия, прорубающегося все дальше.
Пнув сапогом в лицо солдата, вылезающего из-под телеги с короткой пикой в руке, Остин уперся в деревянное колесо и крякнув от натуги перевалился через борт. Перекатился, вскочил на ноги, широким взмахом выбил арбалет у тощего, морщинистого типа. Тот взвыл, хватаясь за покалеченную руку, несколько пальцев отскочили вместе с оружием. Второй удар пришелся в основание шеи, душераздирающий вопль захлебнулся влажным бульканьем. Через телегу уже перебирались другие рыцари, наспех наваленные ограждения по бокам разваливали ударами топоров и пинками, растаскивали в стороны. Остин неудачно соскочил с телеги подвернув ногу и слегка прихрамывая поспешил дальше. Бен был уже в десяти шагах впереди, а за ним тянулся след из убитых и покалеченных. Но как бы быстр не был гвардеец – трое с рогатинами все же приперли его спиной к частоколу и неподалеку арбалетчик торопливо прилаживал ворот. Остин с воплем швырнул топор, до стрелка было не больше дюжины шагов и хотя удар пришелся древком, заросший мужик диковатой наружности плюхнулся на задницу. Тем временем Бен глубоким выпадом убил одного из своих противников, обратным движением хлестанул по бедру второго, а третий пустился наутек. Подхватив упущенную им рогатину гвардеец швырнул ее Остину, поблагодарив коротким кивком. Молодой
