– Ну что я могу сказать. Есть правда в словах Антипа Никодимовича. Не во всем. Но есть. Швед и впрямь обложил нас, почитай, со всех сторон. И торговлишку нашу решил порушить. Все это так. Вот только что касаемо моих секретов, так тут все немного иначе. Карл согласен получить их в довесок к земле Псковской. Вы спросите, с чего я это взял? Так я отвечу. Год назад Новгород подписал со Швецией договор о вечной дружбе. А сегодня новгородцы уж стонут под каблуком Карла, – забыв упомянуть о союзе Новгорода с Данией и Саксонией, произнес Иван.
Но мало ли кто и с кем в какие союзы вступает? Главное, что не новгородцы напали на шведов, а очень даже наоборот. Вот на это и надо обращать внимание. Остальное – детали, которые можно опустить. Не соврал же он в самом-то деле. Просто не обо всем упомянул. То грех невеликий.
– И не пошел швед на нас только потому, что опасается псковских полков, – обведя взглядом вече, продолжил Иван и с нажимом уточнил: – Пока опасается. Иначе бы уже вторгся в наши пределы. Вот и выходит, что главное – не секреты, а захват новых земель.
Иван выдержал паузу под возбужденное гудение толпы, предоставляя возможность осознать его слова. И услышал именно то, что хотел услышать. Возмущенные поведением шведов, псковичи выказывали поддержку боярину. Значит, пока все идет так, как надо. Правильно Лиза рассчитала. Умничка.
И Лука, и Антип были в сговоре с Карповым. Иное дело, что друг про друга они не ведали. Ну да оно им и не надо. Тем лучше исполнят свою роль. Великая княгиня Трубецкая предложила сыграть на опережение. Нужно быть идиотом, чтобы не предположить, что кто-то решит разыграть карту недовольства в отношении Ивана. Ни он, ни Елизавета дураками не были. Э-эх. Ее бы сюда. Вот у кого талант мозги вправлять.
Хотя ей и нужды бы не было кого-то там в чем-то убеждать. Народ в нее попросту влюблен и буквально ловит каждое слово. И верит всему, что она ни скажет. Не все, конечно, но подавляющее большинство.
– Далее, господин Псков, – продолжил Иван. – Я понимаю мастеровых, у коих начал залеживаться в амбарах товар. Карл нам сильно подгадил, перекрыв речной путь на Москву. К тому же еще и Великие Луки прибрал к рукам. Но это вовсе не значит, что купцы не могут вести торговлю. Путь через Инфлянтское воеводство и Литву открыт. И дело тут даже не в том, что они боятся потерять из-за кружного и более тяжкого пути. В конце концов, это они восполнят, увеличив цену в Русском царстве. Тут иное. Под Карла с его происками они ведь могут сбить закупочную цену в Пскове. Вот и получается, кому беда, а кому и мать родная.
Нарастал гул. Пришлось малость помолчать, выжидая, пока разволновавшееся вече успокоится. Ну вот не было желания надрывать глотку. И потом, пускай накрутят друг дружку да перемоют косточки торгашам. Готовили враги такой удар. Иван точно это знал. Просто решил опередить. Они могли выставить и куда более умелого оратора, но сейчас уже поздно. Выйди даже трижды искусный краснобай, раззадорить толпу не получится. Ответив на более слабый выпад и заполучив одобрение веча, Иван ослабил все последующие удары.
– Господин Псков, – подняв руку, призывая к молчанию, вновь заговорил он, – трудности, о которых я сказал, касаются торговли с Русским царством. Что до европейских держав, то на сухопутных путях все остается так, как и было. Разве что со шведами торговли нет. Но то они себе хуже делают, потому как им приходится перекупать наш товар у соседей. А вот с морской торговлей совсем худо. То верно. Но причина в том, что Карл нынче ведет войну против саксонцев. А его моряки под этим предлогом потрошат каждого встречного торговца. И так было всегда. Потому и наши купцы не выходят в море. Опасаются похмелья в чужом пиру. И правильно делают. Но кто, я вас спрашиваю, в том повинен, если не Карл?
И вновь буря возмущения. Нашлись даже горячие головы, которые требовали накостылять шведу, как это уже было в прошлом году. Тут же подали голос иные, начав одергивать зарвавшихся. И спор сам собой свернул в иную плоскость.
Вновь припомнились новгородцы, которым псковичи так и не пришли на помощь. Кто-то помянул было Карпова и его дружину, трусливо отсиживавшуюся в сторонке, пока их давних союзников крушили. Да тут же его заткнули, припомнив предательство новгородцев.
Надо бы все же хоть какой-то регламент ввести. Пока-то вот такие бессмысленные свары только на руку. Но, по сути, непорядок. Удивительно, что эдак вообще хоть до чего-то умудрялись договориться.
Прогорланили еще часа три. Поднимались различные вопросы. Но главное, пожалуй, было одно. Купцы уяснили, что их игра раскрыта и теперь ремесленники и мануфактурщики встанут в позу, когда речь зайдет о снижении цен. А коли так, то вскорости и осенние караваны кружным путем отправятся на Москву. И пусть не слишком бойко, но торговлишка оживет.
А вот с сырьем для металлургического завода плохо. Сбываются мрачные прогнозы Ивана. Карл поставлять руду не пожелал, уральская отрезана. Остается только болотная. Ну и запасы, что были сделаны на черный день. Судя по всему, доходы Карпова должны были просесть раза в три. А учитывая, что ему приходилось содержать постоянную дружину в три полноценных полка, удар мог получиться сокрушительным. Уже через год Ивану грозили ощутимые финансовые трудности.
Но на деле все оказалось не так страшно. Разумеется, финансовые потери изрядные, особенно от экспорта металла в ту же Англию. Но ведь Карпов предвидел это. А потому компенсировал наращиванием производства готовой продукции.
Возросли объемы изготовления карет и легких экипажей, как увеличился и их модельный ряд. Этот новомодный транспорт расхватывался как горячие пирожки. Вовсю заработали заводы оптических приборов, часовой и оружейный. Последний все больше ориентировался на экспорт. Причем не на гражданский рынок, а на выполнение госзаказа Русского царства.
Николай старался наладить выделку своего огнестрельного оружия. Но оно получалось изрядным по цене и уступало качеством. Попытался надавить на Карпова-старшего, да тот сослался на сыновей. Мол, эти два охламона что-то там удумали, а он только и того что следит за производством. Вот если будут такие же станы, то непременно сумеет начать выделку. А без них ну никак ему не управиться. И построить их он не сможет.
Кстати, и от отца шла подпитка чистой монетой. Не мог тот позабыть о сыновьях. Как помнил и о намерении Ивана подмять под себя Псковскую землю. Оно, конечно, мал золотник, да вот дорог. Шутка сказать, сын московского стрельца встанет во главе удельной земли. Да еще и проживает с настоящей царевной, одарившей
