– Однако, – Шелепин честно отрабатывал взятую на себя роль оппонента, – от Умнака до западных Алеут порядка полутора тысячи километров, что само по себе мешает эффективно использовать авиацию против японцев.
– С этой проблемой американцы, надо отдать им должное, справятся без труда, используя свою надежную тактику лягушачьих прыжков. Они строят, э…, будут строить, аэродромы один за другим, все ближе продвигаясь на запад, благо, что техники и опыта строительства им хватало, а противодействие противника минимально. Попаданец уверяет, что летом им удавалось сооружать посадочную полосу за считанные недели, а то и вовсе за десять дней. После продвижения авиации интенсивность налетов на оккупированные острова многократно возрастет, а воздушная разведка сможет загодя обнаруживать транспорты противника. А вот японцы за год пребывания на Алеутах построить аэродром так и не сумели, потому что противник перетопил все их транспорты со стройматериалами.
– Раз так, то и нечего японцам там делать, – решительно отрезала Жмыхова. – Стратегия войны на Тихом океане сводится к одному – продвигать свою авиацию на новые рубежи. Так что если японцы неспособны разместить на Ближних островах Зероузы, чтобы защитить свои базы, то вся затея теряет смысл. А если они боятся вторжения американцев с севера, то было бы логично вернуть Курильские острова нам. Конечно, с условием, что никакие военные самолеты, а тем более, штатовские, на них базироваться не будут.
– Да, действительно логично, – чуть заметно улыбнулся Молотов. – Но вся политика империи носит авантюрный характер, редко базирующийся на логике. Вот смотрите, когда в апреле я вел переговоры с Мацуоки, то предлагал заключить пакт о ненападении с условием территориального урегулирования. Наша страна добивалась от Японии эвакуации Южного Сахалина и передачи Курильских островов, но Япония договариваться не захотела, хотя испытывала большие трудности как в экономическом, так и финансовом положении, а война с Америкой казалась почти неизбежной. Поэтому вместо пакта пришлось ограничиться менее обязывающим договором о нейтралитете. Полагаю, после того, как победы на Тихом океане вскружили японцам головы, они тем более не захотят идти на уступки. Касаемо же опасений японской стороны насчет того, что построив базы на Алеутах, американцы используют их как исходный пункт для высадки на Курилы и Хоккайдо, то они совершенно напрасны. Необычайно тяжелые метеоусловия в этом регионе не позволяют планировать масштабные операции, и я попробую донести до японцев эту простую мысль.
– Наверно, не стоит их отговаривать – неожиданно возразил Мехлис. – Полагаю, ничем серьезным оккупация Алеутов японцами нам не грозит. Да, и должен заметить, что мы могли бы получить от неё значительную выгоду.
– Это какую выгоду, Лев Захарыч? – неподдельно удивился Железный Шурик.
– Конечно, вероятность успеха очень маленькая, но все же, все же… – Против обыкновения начальник политуправления не торопился осчастливить окружающих своими идеями, продолжая ходить вокруг да около. – В общем, продержись японцы до вступления в войну СССР, и мы могли бы освободить острова сами.
Шапошнков поморщился, услышав такой «гениальный» план, и хотел возразить, но потом вдруг задумался. Остальные посвященцы также призадумались, и даже Сталин вдруг перестал вышагивать по кабинету.
– Представьте, каков будет пропагандистский эффект, – приободренный всеобщим молчанием Мехлис даже повысил голос, словно выступал на митинге. – Советский Союз освобождает американскую территорию, которую сами США отвоевать неспособны!
– Звучит заманчиво, – с некоторой надеждой произнес Верховный. – Но есть ли такая возможность, может ли существовать?
– Не выйдет, наверно, – поделился своими сомнениями Куликов. – Сколько они там продержались в реале? Источник докладывал, что год, но год понятие растяжимое. Они могли сидеть на Кыске и восемь месяцев, и восемнадцать, он точно не помнит. Хотя, скорее всего, японцы высадились в мае-июне сорок второго, а американцы, хорошенько подготовившись, освободили острова на следующее лето, в сорок третьем. А нам еще нужно хотя бы полгода на подготовку к войне. Вы, товарищ Мехлис, можете поручиться, что к январю сорок третьего мы возьмем Берлин?
– Но ведь в прошлый раз для переброски войск на восток хватило ровно трех месяцев, – напомнил Мехлис.
– Хватило, но тогда мы готовились в страшной спешка, да и операция ограничивалась лишь Манчжурией и половиной Кореи, а теперь, возможно, придется занять часть Китая.
При напоминании о Китае Василевский, до сих пор слушавший спорщиков вполуха, встрепенулся. Комфронта прибыл в Москву буквально на один день, обсудить в Ставке вопросы материального обеспечения войск и перспективы дальнейшего наступления. Поэтому озабоченный лишь проблемами своего фронта, генерал не вникал в проблемы далеких, никому не нужных островов. Однако, когда речь зашла о Манчжурии, Василевский оживился. Он уже догадывался, что в будущей Японской войне ему придется командовать, как минимум, одним из фронтов, и потому сразу начал задавать конкретные вопросы:
– Какова пропускная способность проводящих линий на Владивостокском направлении?
– Совершенно недостаточная, – помрачнел Молотов, вспомнив, сколько внимания уделялось этой проблеме в его бытность председателя совнаркома. – Если заранее пополнить дальневосточный паровозный парк, подкрепить дороги кадрами и усилить путевое хозяйство, то можно обеспечить пропуск двадцати пяти пар поездов в сутки. Максимум, тридцать, но это зависит от погодных условий.
– А ведь чтобы отправить на Дальний Восток войска и доставить в нужном количестве технику и снаряжение, потребуется, – Василевский на миг задумался, – примерно, полтораста тысяч вагонов. Понятно, что часть штабов и некоторые запасы продовольствия перевезут еще до окончания войны. Но три месяца, это действительно предельный срок для сосредоточения необходимого количества войск и припасов. Однако, если Берлин падет в сорок третьем, некоторый шанс на удержание японскими войсками позиций на Ближних островах к моменту начала войны имеется.
– Борис Михайлович, – подвел черту в споре Верховный, – планы по освобождению Курил у вас были. Добавьте план по Алеутам,
