– Расходы тут не причем, – безаппеляционно, как он это часто делал, заявил Мехлис. – Если каждый год войны стоит правительству США около ста миллиардов долларов, а поставки Советскому Союзу могут сократить войну, как минимум, на полгода, то выгода для американцев очевидна, и сенаторы должны это понимать.
– Большинство поняли, и отвергли все поправки изоляционистов, – напомнила Аня, – хотя без драки в сенате и не обошлось (* в переносном смысле, разумеется). Однако вернусь к сенатской комиссии. Она занималась не только тем, что экономила средства бюджета, но и ускоряла, по возможности, производство вооружений. Вот, например, возьмем Мустанг, неплохой, в общем-то, самолет.
– Очень даже неплохой, лучше Эйркобры – заверил Куликов.
– Хороший-то он хороший, но запускать Мустанг в серию американцы не торопились, а все потому, что его создатели решили сэкономить и не захотели давать мзду чиновникам. Руководители концерна наивно решили, что раз их истребитель нужен армии, то его и так примут на вооружение, но не тут-то было.
– Да уж, – презрительно скривился Мехлис, – военные ведомства в США настолько лишены надзора и руководства, что они просто скупаются частными компаниями. Подкуп в капстранах – основа бизнеса.
Жмыхова терпеливо дослушала ценные замечания Льва Захаровича и продолжила:
– И вот с такими делами комиссия Трумэна тоже разбиралась. Сажать казнокрадов, взяточников и саботажников, конечно, не сажала, но ускоряла внедрение и производство новых систем. Даже проект Манхэттен они мониторили. Хотя считается, что об атомной бомбе Трумэн узнал лишь будучи президентом, но на самом деле его комитет обладал такими полномочиями, что контролировал и сверхсекретные исследования. Разумеется, после смерти Трумэна комитет закрывать не станут, но работать без такого руководителя он будет вхолостую. Так что в случае затяжной войны с Японией отсутствие такого фактора может сыграть немалую роль. Но комиссия, это только начало его деятельности, а главное началось, когда он возглавил страну. Поначалу все складывалось хорошо. Трумэн, как истинный фермер, человек, безусловно, экономный и даже прижимистый, что немаловажно для послевоенной экономики, когда необходимо значительно сокращать военные расходы. Итак, став президентом, Трумэн поставил перед собой цель сократить военный бюджет со ста миллиардов до минимума – десяти, а лучше, до пяти-шести миллиардов. Но для ВПК, вошедшего во вкус, такая ситуация была абсолютно неприемлемой, и военные концерны постоянно искали повод для увеличения военных расходов.
– И когда СССР взорвал свою Бомбу, они такой повод получили, не так ли? – предположил Шелепин.
– Да, как раз в сорок девятом году американские военные развернули воздушную сеть датчиков, способных обнаружить в воздухе следы радиоактивности, появляющейся после взрыва атомной бомбы. Поэтому первое испытание ядерного оружия, проведенное в нашей стране, было сразу же замечено в Америке. В это время Трумэн как раз собирался провести очередное сокращение военного бюджета, и он попробовал замять дело, заявив, что причиной повышенной радиоактивности является обычный взрыв в лаборатории. Ну, так, во всяком случае, рассказывает Саша. Но, как и следовало ожидать, Пентагон и военные концерны со своим лобби разом насели на президента, требуя денег. Еще бы, ведь теперь появилась возможность выбить из бюджета колоссальные суммы на строительство новых стратегических бомбардировщиков, производство атомных бомб и разработку новых, водородных боеприпасов. Трумэну не хватило стойкости, и вместо урезания военных расходов ему пришлось выделить дополнительные ассигнования на увеличение ядерного арсенала. Ну, а в нашей истории, я надеюсь, ядерной гонки не случится. Или Америка резко сокращает армию и возвращается к изоляционизму, занимаясь лишь делами западного полушария, или же, в крайнем случае, гробит свою экономику военными расходами, но без создания ядерных боеприпасов. Оба варианта для нас вполне приемлемы.
Тут даже Шелепину нечего было возразить, однако комсомолец все же умудрился найти, к чему придраться:
– Аня, а не может случиться так, что без такого популярного кандидата от демократов, каким Трумэн стал бы к сорок пятому году, следующим президентом выберут республиканца? Скажем, Тафта, или кто там у них еще среди лидеров партии.
– Конечно, могут и республиканца выбрать – признала очевидный факт Жмыхова, – но от этого ничего не изменится.
Железный Шурик на минуту задумался, вспоминая политинформации о международном положении, которые он проводил в институте, и уточнил вопрос:
– Я понимаю, что демократы от республиканцев не сильно отличаются, но какая-то разница есть? Все же демократы относятся к нашей стране более дружелюбно, чем республиканцы. Хотя, надо признать, что к Трумэну это не относится.
– Безусловно, – кивнула девушка, – имеются политиканы, плетущие антисоветские интриги и педалирующие красную угрозу исключительно по идеологическим соображениям, но основные интересы сенаторов лежат все-таки в экономической сфере. Все определяется тем, кого данный конгрессмен или сенатор лоббирует. Возьмем, к примеру, самые актуальные внешнеполитические проблемы США в послевоенном мире: план Маршалла и размещение войск в Европе, и на этих примерах проиллюстрируем поведение депутатов. Что касается плана Маршалла, предусматривающего экономическую помощь странам западной Европы, то очень многие конгрессмены были против. Рассуждали они так – зачем давать кому-то деньги, если у страны и своих проблем хватает? Взваливать дополнительное бремя на налогоплательщиков, не имея никаких гарантий возврата кредита лишь для того, чтобы профинансировать британский империализм, народным избранникам не хотелось. Но представители штатов-экспортеров, то есть республиканцы аграрного юга и демократы промышленного региона Новой Англии, вне зависимости от партийной принадлежности, активно лоббировали предоставление кредита, и оказались правы. Ведь вся эта ссуда в конечном итоге оказалась в руках американских финансовых и промышленных групп и, к тому же, выполнение плана Маршалла значительно укрепило позиции США в Европе.
– Хорошо, данный план для американцев действительно полезный, тут не поспоришь, – согласился Шурик. – И потомство не вынесет нам благодарности, если мы допустим его выполнение. Ну а для чего Трумэн создал новые базы за рубежом? Ведь это означало увеличение числа призывников и рост военных расходов, но никаких признаков перевода советской экономики на военные рельсы американцы не замечали, а значит, и причины для военного присутствия не было.
– А для того, чтобы увеличить военные расходы, сенаторам часто и не требуется особого повода, – хихикнула Жмыхова. – Ведь расходы государства означают доходы магнатов и депутатов. Возьмем, допустим, Роберта Тафта. Это самый типичный республиканец-консерватор. Он видный политик, сын президента, сенатор и, полагаю, его дети и внуки
