Тут Пройдоха попал в самую точку. Загадочный Эвард Смит, так он значился в фальшивых документах, несколько недель готовил несчастный случай на съемочной площадке. Но так получилось, что высадка японского десанта на Гавайях очень сильно встревожила Рузвельта, и он взялся за подготовку к войне, в том числе информационную, еще активнее, чем в нашей истории. Актера мобилизовали, весь так хорошо продуманный план полетел к чертям, а готовить новую операцию одному было долго и трудно. Так что пришлось «Смиту» обратиться к местному бандиту.
* * *о. Оаху, Гавайи.
Тимоти Вэнс с удивлением рассматривал суматоху, царившую в гарнизоне, куда его срочно вызвали без объяснения причины. Что случилось, было совершенно непонятно. Кроме обычных усиленных постов, всюду еще мелькали белые каски военной полиции. На плацу топилось множество не только пехотных, и флотских офицеров. Казалось, здесь собралась половина всего командного состава острова. Тиму еще никогда не приходилось видеть столько больших чинов сразу.
Заметив знакомого солдата, Вэнс схватил его за рукав и спросил, что там за тип, из-за которого поднялась такая суматоха. Посмотрев на Тима ошалелыми глазами, пойманный рядовой обреченно махнул рукой. – Там Первая Леди.
– В каком смысле?
– В смысле, миссис Рузвельт.
Как ни старался Вэнс обойти толкучку стороной, но его уже заметили и потащили прямо к Элеоноре Рузвельт. Жена президента, отважившаяся на полет в осажденный гарнизон, ласково улыбнулась ставшему знаменитым сержанту, и пожав ему руку, продержала ее достаточно долго, чтобы фотографы тщательно запечатлели сей исторический момент.
После фотосессии Тима без лишних слов осчастливили новым назначением. – Поступаешь в распоряжение лейтенанта из первого кинопроизводственного отдела.
Второй лейтенант, которому отдали Тима, был высоким, хорошо сложенным красавцем с голливудской улыбкой. Форма у него была странной – кавалерийские ботинки, бриджы и широкополая шляпа дополнялись значком в виде крылышек, указывающим на принадлежность к авиации. Но в первые дни войны, когда из запаса призвали множество офицеров, подобные несоответствия были в порядке вещей.
Вглядевшись в лицо своего нового командира, Вэнс даже присвистнул от изумления, и не удержался от реплики – ты «Гиппер», – но тут же поспешил поправиться. – Счастлив служить под вашим командованием, сэр.
– Значит так, сержант. Пока работаете с моей съемочной группой, никаких званий. Вы Тимоти, а я Ронни. Согласны?
– Но вы же не просто офицер, вы же звезда.
– Забудь об этом, я же в отличии от тебя не настоящий герой, а киношный.
– Разве? А я слышал, что когда ты в юности работал спасателем, то вытащил из воды семьдесят семь человек.
– Верно, но в меня же при этом не стреляли. Так, Тим. Я перед полетом ничего не ел, а молодой организм требует пищи. Пойдем поищем, чем бы нам перекусить, а то на голодный желудок плохо работается.
– Тогда у меня предложение. Здесь, в гарнизоне суета страшная, так что лучше отправиться прямо к нам в учебный лагерь. Это недалеко, и заодно есть что поснимать.
Ронни не возражал, и вся съемочная группа, побросав оборудование в грузовик, отправилась завтракать в более спокойное место.
Часовой у въезда в лагерь сидел на стуле, но не дремал – на войне нельзя расслабляться. Окинув строгим взглядом приезжих, и убедившись, что джапов среди них, он спросил у странного офицера.
– Ты куда?
– А куда может стремиться военный? – весело ответил Ронни. – Конечно же, поближе к кухне.
– А, ну давай. Тим тебя проводит.
Временная столовая временного лагеря представляла собой несколько столов, накрытых навесом. Мест на всех не хватало, и Тим потащил командира, вернее, продюсера, к штабелям ящиков, лежавшим неподалеку. Снаряды к зенитным орудиям еще вчера выгрузили где придется, и до сих пор не могли придумать, куда их теперь переместить.
Вольготно расположившись на ящиках, которые служили и столами, и стульями, Тим стал ждать, пока им принесут завтрак. Ронни без колебаний последовал его примеру, но кивнув на солдат, которые как ни в чем не бывало завтракали рядом с ними, поинтересовался. – Не боятся они сидеть на снарядах?
– Там же взрывателей нет.
– А если налет японцев?
– Ну, этого можно не беспокоиться. Джапы берегут боеприпасы для кораблей, и на нас их больше не тратят. Ведь скоро подойдет наш флот с авианосцами, и тогда у них каждый снаряд будет на счету.
Вскоре принесли еду, и Тимоти смущенно улыбнулся. – Извини, Рон, у нас тут не ресторан, и фарфоровой посуды тоже нет. – Тарелки действительно были металлические, хотя и эмалированные. Богатым ресторанным ассортиментом повара тоже не могли порадовать. Завтрак можно было бы принять за скромный пикник, если бы не зеленый цвет салфеток и скатерти.
Впрочем, спартанские условия ничуть не смутили звезду, и он как ни в чем не бывало уплетал яичницу и запивая ее холодным пивом прямо из котелка.
– Как тут у вас дела? – спросил он, немного утолив голод, и перейдя к следующему блюду. – В газетах трубят о победах, но вы так вкопались в землю, как будто ждете нападения.
– Победы? – фыркнул сержант, вяло ковыряя вилкой в салате. – Когда джапы высадились на островах, их удалось выпихнуть с Мауи, вот и все успехи. Вот только потом оказалось, что эта высадка была отвлекающей, а все основные силы десанта были брошены на Кауаи. Гарнизон там немногочисленный, так что шансов у него, сам понимаешь. По ночам корабли еще вывозят жителей и раненых из Порта Алена, но не факт, что наши смогут там продержаться еще хотя бы несколько дней.
– Да у вас же на Оаху больше двух дивизий.
– Остров большой, – рассудительно возразил Тим. – Когда японцы привезут подкрепления, нам будет очень трудно его оборонять, а ведь здесь наша главная база. Да и сам посуди. Вот пошлют на Кауаи к примеру полк. Отбить остров обратно он все равно не в силах, и сможет только удерживать ключевые позиции. А противник тем временем высадится еще где-нибудь, к примеру, на Большом острове. И что же
