И Рохэ вновь с покорностью поклонилась.
– Тем более, – продолжал Казим, – горе связывает язык узлом, радость его развязывает, – тем более что я и Рохэ давно любим друг друга. Только попросить её у тебя я не решался. Я нищий, ты богач! И мы каждый день сходились у фонтана оплакивать нашу горькую долю. Потому-то я и очутился сегодня около фонтана, когда пришла Рохэ.
Омрачился Гассан:
– Нехорошо это, дети!
– А если бы мы у фонтана не сходились, – отвечал Казим, – тигр бы съел твою дочь!
Гассан вздохнул:
– Да будет во всём и всегда воля Аллаха. Не мы идём, он нас ведёт!
И благословил Рохэ и Казима.
И все в городе славили храбрость Казима, сумевшего добыть себе такую богатую и красивую жену.
До того славили, что даже сам вали позавидовал:
– Надо и мне что-нибудь с этого тигра получить!
И послал вали с гонцом в Тегеран письмо.
«Горе и радость сменяются, как ночи и дни! – писал вали в Тегеран. – Волею Аллаха тёмная ночь, нависшая над кишим славным городом, сменилась солнечным днём. Напал на наш славный город лютый тигр, огромный, полосатый, с когтями и зубами такими, что глядеть страшно. Через дома прыгал и людей ел. Каждый день мои верные слуги доносили мне, что тигр съел человека. А иногда ел и по два, и по три, случалось – и по четыре в день. Напал ужас на город, только не на меня. Решил я в сердце своём: «Лучше пусть я погибну, но город от опасности спасу». И один пошёл на охоту на тигра. Встретились мы с ним в глухом переулке, где никого не было. Ударил себя тигр хвостом по бокам, чтоб ещё больше разъяриться, и кинулся на меня. Но так как я с детства ничем, кроме благородных занятий, не занимался, – то и умею я владеть оружием не хуже, чем тигр хвостом. Ударил я дедовской кривой саблей тигра между глаз и разрубил его страшную голову надвое. Чрез что и спасён мной город от страшной опасности. О чём я и спешу уведомить. Тигрова же кожа в настоящее время выделывается, и, когда будет выделана, я её пришлю в Тегеран. Сейчас же невыделанную не высылаю из опасения, чтоб тигрова кожа в дороге от жары не прокисла».
– Ты смотри! – сказал вали писарю. – Внимателен будь, когда переписывать станешь! А то бухнешь вместо «когда будет выделана» – «когда будет куплена!».
Из Тегерана вали прислали похвалу и золотой халат. И весь город был рад, что храбрый вали так щедро награждён.
Только и разговоров было, что о тигре, охоте и награде. Надоело всё это Правдивому человеку. Стал он на всех перекрёстках всех останавливать:
– Ну, что вы врёте? Что врёте? Никогда никакого тигра и не было! Выдумал его Лжец! А вы трусите, хвастаетесь, ликуете! Вместе с ним мы шли, – и никакого тигра нам никогда не попадалось. Бежала собака, да и то не бешеная.
И пошёл в городе говор:
– Нашёлся Правдивый человек! Говорит, что тигра не было!
Дошёл этот слух и до вали. Приказал вали позвать к себе Правдивого человека, затопал на него ногами, закричал:
– Как ты смеешь ложные известия в городе распространять!
Но Правдивый человек с поклоном ответил:
– Я не лгу, а говорю правду. Не было тигра, – я и говорю правду: не было. Бежала собака, – я и говорю правду: собака.
– Правду?! – Вали усмехнулся. – Что такое правда? Правда – это то, что говорит сильный. Когда я говорю с шахом, – правда то, что говорит шах. Когда я говорю с тобой, – правда то, что говорю я. Хочешь всегда говорить правду? Купи себе раба. Что бы ты ему ни сказал, – всё всегда будет правда. Скажи, ты существуешь на свете?
– Существую! – с уверенностью ответил Правдивый.
– А по-моему – нет. Вот прикажу тебя сейчас посадить на кол, – и выйдет, что я сказал чистейшую правду: никакого тебя и на свете нет! Понял?
Правдивый стоял на своём:
– А всё-таки правду буду говорить! Не было тигра, Собака бежала! Как же мне не говорить, когда я своими глазами видел!
– Глазами?
Вали приказал слугам принести золотой халат, присланный из Тегерана.
– Это что такое? – спросил вали.
– Золотой халат! – ответил Правдивый.
– А за что он прислан?
– За тигра.
А за собаку золотой халат прислали бы?
– Нет, не прислали бы.
– Ну, значит, ты теперь своими глазами видел, что тигр был. Есть халат – значит, был и тигр. Иди и говори правду. Был тигр, потому что сам халат за него видел.
– Да ведь правда…
Тут вали рассердился.
– Правда это то, что молчат! – сказал он наставительно. – Хочешь правду говорить, – молчи. Ступай и помни.
И пошёл Правдивый человек с большим бесчестием.
То есть в душе-то его все очень уважали. И Казим, и вали, и все думали: «А ведь один человек во всём городе правду говорит!»
Но все от него сторонились: кому же охота, Правдивому человеку поддакивая, Лжецом прослыть?!
И никто его на порог не пускал.
– Нам вралей не надо!
Вышел Правдивый человек из города в горе. А навстречу ему идёт Лжец, толстый, румяный, весёлый.
– Что, брат, отовсюду гонят?
– В первый раз в жизни ты правду сказал! – отвечал Правдивый.
– Теперь давай сосчитаемся! Кто больше счастливых сделал: ты своей правдой или я своей ложью. Казим счастлив, – на богатой женился. Вали счастлив, – халат получил. Всяк в городе счастлив, что его тигр не съел. Весь город счастлив, что у него такой храбрый вали. А всё через кого? Через меня! Кого ты сделал счастливым?
– Разговаривать с тобой! – махнул рукой Правдивый.
– И сам даже ты несчастлив. А я, – погляди! Тебя везде с порога гонят. Что ты сказать можешь? То, что на свете существует? То, что все и без тебя знают? А я такое говорю, чего никто не знает. Потому что я всё выдумываю. Меня послушать любопытно. Оттого мне везде и приём. Тебе – одно уваженье.
А мне – всё остальное! И приём, и угощенье.
– С меня и одного уваженья довольно! – ответил Правдивый.
Лжец даже подпрыгнул от радости:
– В первый раз в жизни солгал! Будто довольно?
И так как Правдивый покраснел, то Лжец добавил:
– Соврал, брат! Есть-то ведь и тебе хочется!
Не те пятки
Мудрый Джиаффар, заботливый правитель города, заметил, что по улицам и базарам Каира бродят, пошатываясь, люди с бледными, словно восковыми, лицами, крупными каплями пота на лбу и мутными глазами. Презренные курильщики опиума. Их было много, очень много. Это обеспокоило заботливого правителя города. И он созвал к себе на совещание всех наиболее почитаемых, знатнейших и богатейших людей Каира.
Угостив их сладким кофе, рахат-лукумом, финиками, начинёнными фисташками, вареньем из лепестков роз, янтарным мёдом, винными ягодами, изюмом, миндалём и орехами в сахаре, он встал, поклонился и сказал:
– Святой муфтий, чтимые муллы, уважаемый кади, почтенные шейхи и вы все, кого знатность, власть или богатство поставили выше людей! Только
