По воспоминаниям моториста, оказавшись один в океане, он сначала надеялся на спасение и был уверен, что его возлюбленная уже сообщила обо всем капитану, и судно вот-вот повернут на его поиски. Но скоро корабль скрылся с горизонта. Солнце, завершив свой очередной вояж по небу, окунулось в воду. На смену огненному светилу пришла луна. Она ярко поблескивала, словно подмигивала ему. Сумерки окрасили поверхность воды в зловеще-матовый цвет. Быстро пришла и накрыла океан одеялом черная тропическая ночь. Небо покрылось яркими сверкающими звездами. Моряк не мог оторвать от них глаз и понял, что найти его в безбрежных просторах океана практически невозможно. Вокруг необъятное и бескрайнее море. В возможность спасения он уже не верил. Его охватило отчаяние.
Моторист решил во избежание дальнейших мучений покончить с собой, как вдруг почувствовал, что он не одинок, что рядом с ним находится живое существо. Он ощущал присутствие животного всеми своими нервными клетками. Закрутившись, как волчок на одном месте, он пытался определить, кто же находится рядом с ним.
Фото 2Наконец увидел, как в метрах десяти от него сверкающую поверхность воды прорезал остроконечный плавник. Скоро рядом с ним еще несколько акул плавниками, как острыми лезвиями, рассекали воду.
Отчаяние сменилось страхом, безудержно сжимающим сердце. Звериный вопль эхом отдавался в океане. Смерть уже представилась ему спасением от мук. Говорят, что перед смертью перед человеком проходит вся его жизнь. Однако нет — у него было одно только единственное желание, чтобы все это быстрее кончилось. Акулы то уходили вглубь, пытаясь, как он полагал, рассмотреть его сквозь призму воды, то кружились на поверхности, с любопытством взирая, как он судорожно дергается, стараясь повернуться к ним лицом. Однако агрессивности почему-то не проявляли, настроены были вполне дружелюбно, проскальзывали рядом, но не задевали его.
Шло время… Он не помнил, о чем он думал в то время и думал ли вообще. Бедняга потерял ощущение времени пространства и словно пребывал в летаргическом сне. Страх сменился безразличием и тупой покорностью.
Неожиданно вдалеке горизонт окрасился тусклым светом, который, увеличиваясь, превратился в яркий серебристый сноп прожектора. Не обращая внимания на акул, пленник океана из последних сил поплыл навстречу кораблю. Оказавшись на борту, заплакал от радости, пытаясь бессвязно что-то сказать, но даже головы не повернул к тем, кто провел с ним эти тяжелые часы в океане, делил одиночество и, возможно, спас ему жизнь.
Капитана за аморальщину на корабле, окончившимся выше рассказанным случаем, отстранили на три месяца от должности, пока корабль был в ремонте, а за умелые и высокопрофессиональные действия при спасении человека за бортом вынесли благодарность. А моториста и камбузницу в море больше не пустили.
Фото 1 с сайта: www.tourblogger.ru
Фото 2 с сайта: ru.tsn.ua
Как боцмана сняли с рейса и что из этого вышло?
Боцмана сняли с рейса за несколько часов до отхода из порта Керчь. Его увели под конвоем на берег. В подведомственной ему кладовой под грудой хозимущества таможенники нашли 23 килограмма бронзы. Я хорошо запомнил количество припрятанной бронзы, так как по их просьбе мне пришлось дать им весы, предназначенные совершенно для другой цели — для взвешивания рыбы и вообще всякой морской живности при проведении биологических анализов. Работали мы по программе морского научно-исследовательского института, где я работал, и занимались поиском рыбы и исследованием морских глубин.
Как мы сразу поняли, кто-то навел таможенников на бронзу, так как они сходу, целенаправленно пошли в боцманскую каптерку и стали освобождать ее, разбрасывая сапоги, телогрейки и вообще разнообразное боцманское имущество, и именно в том месте, где была спрятана бронза.
Всем стало ясно. Все молчали. Таможенники тоже. Они только увели боцмана и унесли оприходованную бронзу. Времени на замену боцмана не было. Это целая канитель, связанная с оформлением документов. На его место поставили опытного матроса, и судно ушло в рейс.
В то время, когда мы искали рыбу в Индийском океане, боцману «шили» дело.
«Раскаявшийся» боцман признался, что у него в другом месте на судне припрятано также около 20 кг. бронзы. Возвращаться обратно в Керчь нас не могли заставить, так как мы уже были далеко за пределами нашего родного государства. Капитан, по указанию сверху, дал указание матросу, и он нашел припрятанную бронзу (мне опять пришлось ее взвешивать). Затем он приказал перенести ее в одну из многочисленных кладовок судна, повесить замок и опломбировать.
Для смягчения своей участи, незадачливый боцман пустил в ход заграничные тряпки, купленные в предыдущих рейсах, а также чеки для отоваривания в магазине для моряков загранплавания «Альбатрос», которые его жена не успела еще потратить. И уголовное дело ему «отшили».
Отделался он легким испугом, не считая материальных затрат и закрытия визы на один год. Конечно, пришлось боцману отгулять в ресторанах с нужными людьми, в результате чего ему удалось узнать, кто его предал, что являлось страшной служебной тайной. Но в нашем ушедшем в небытие государстве и не такие тайны продавались, в том числе и разведорганам вражеских стран.
Все имеет свою цену, а иногда просто через ресторан. Проспавшись утром, после обильного возлияния, боцман быстро побежал на телеграф и сообщил приятелям на судне имя предателя.
Дабы немного прояснить ситуацию, — по слухам, на некоторых судах работали стукачи, имеющие кое-какие грешки, как, например, провоз небольшой контрабанды туда или обратно. Таможенники на эти мелкие нарушения благосклонно закрывали глаза при непременном условии: провинившийся время от времени будет закладывать своих товарищей на предмет провоза контрабанды. И, как это ни прискорбно говорить, стукачи и в морском братстве завелись. К сожалению, во все времена и в любой среде находились людишки, предававшие своих товарищей, ради своих корыстных целей. Такой стукач нашелся и у нас.
Начальник радиостанции, получив радиограмму от боцмана, показал ее капитану. Капитан приказал радисту не оглашать никому ее содержания и тем более тем, кому она предназначалась, во избежание неприятностей.
А неприятности, причем очень
