– Ты зачем за мной идёшь?
– Тебе показалось, господин.
– Будешь лгать, сброшу твой труп в Сену.
Река была недалеко, в полусотне метров, видна набережная. Парень попытался рвануться, но хватка у Александра сильная. Куртка затрещала по швам, попытка не удалась. Улица пустынна, Саша кулаком ударил поддых. Парень согнулся от боли, стал ртом хватать воздух. Дав ему отдышаться, Саша повторил вопрос:
– Кто тебя послал и зачем?
– Узнать, что за тип и кому служишь.
– Уже лучше. Ты говори, пока говоришь – живёшь.
– Привратник велел проследить, где ты живёшь.
– Вот как? Я не сделал ничего предосудительного.
– Ты похож на человека из окружения Ногарэ.
Вот уж с кем рядом Александр хотел быть меньше всего. Гильом наверняка запомнил лицо обидчика, нанесшего ему рану. Видимо, Саша утратил бдительность и ослабил хватку. Парень рванулся, Саша не удержал. И «хвост» помчался по набережной. О, да похоже, приближённые короля не очень доверяют друг другу, как пауки в банке готовы сожрать друг друга. Но скверно, что его приметили в лицо. Шёл к постоялому двору, несколько раз проверялся, больше наблюдений не было. Получалось, время, проведённое в Париже, пропало без пользы. Ни на полшага он не приблизился к адъютору. Скорее всего, и другие вельможи тоже имеют охрану и с человеком с улицы говорить не станут. Влиятельные господа, представляющие интерес для советников короля, наверняка нашли бы другие подходы. Не искушён Саша в дворцовом этикете, знакомых нет, выходит – в Париж стремился зря. Надо ехать в Авиньон, попытаться встретиться с папой, а ещё с финансистом приорства Анжуйского.
Утром и выехали. По меркам Франции, прохладно, градусов десять-двенадцать тепла. Стефано, человек южный, настоящий итальянец, кутался в одежду.
– Скорее бы в родные края! Как здесь живут люди, в такой холодине!
Саша ухмыльнулся. В Россию бы его, где снег и минус двадцать считается лёгким морозом. Две недели конных переходов, и крестоносцы в Авиньоне. Расположились на постоялом дворе. Александр знал, где проживает и как выглядит финансист приорства. Комтуры и магистры на виду, что с них взять? Служаки! А финансист всегда в тени, в лицо его знают люди доверенные. Деньги – это всегда соблазн, и не все способны противостоять искушению быстро, пусть и незаконно, обогатиться.
Саша на встречу пошёл один, перепроверился по дороге. Никакой брони, оружия, рыцарской накидки, затрапезная дорожная одежда. Вот и нужный дом, как его описал де Моле. Каменный, в один этаж, ничем не выделяется на улице. Саша постучал в дверь, которую открыл мужчина средних лет.
– Я по поручению де Моле, – сказал Саша.
– Тс! – приложил палец к губам мужчина. – Входи.
Прошли в скромно обставленную комнату. Сзади раздался шорох. Саша резко обернулся, мгновенно пожалев, что не взял оружия. За спиной стоял гигант: казалось, мощные мышцы порвут рубаху. А за поясом у гиганта был нож, размером с короткий римский меч.
– Не волнуйся, всего лишь мой охранник. Он глухонемой и служит у меня давно.
Ага, не волнуйся, когда за спиной вооружённый орангутанг. Хозяин выжидательно смотрел на Сашу.
– Ах, да!
Саша достал и передал хозяину кусочек кожи, неровно обрезанной. Хозяин из стола вытащил другой кусок, приложил. Линии разреза на обоих кусках сошлись. Хозяин удовлетворённо кивнул, и чудовище за спиной вышло из комнаты. Саша перевёл дух.
Хозяин дома заметил, улыбнулся.
– Жоффруа на всех так действует. Хотелось бы знать, с кем имею дело.
Саша достал пергамент, предъявил хозяину. Тот прочитал.
– Да, Великий магистр передал мне с оказией послание, что назначен новый приор! Рад видеть. Меня зовут Жан Рене. Нужны деньги?
– Нет. У меня долгий разговор.
– Я не тороплюсь. Вина?
– Потом. Жан, есть ли у тебя подход к папе?
– Где папа и кто я? Попробовать можно, Курия продажна и алчна. Но это займёт время.
Жан помолчал:
– И деньги. Кардиналы без монет не сделают ни шага.
– Найди подход, скажи – сколько. Я решу, стоит ли овчинка выделки? Мне нужна аудиенция папы, желательно с глазу на глаз.
– Совсем наедине невозможно. Хотя бы секретарь присутствовать будет.
– Пусть так. Как у вас в городе обстановка? Великий магистр следующим годом хочет посетить Францию. Полагаю, Авиньон не минует, скорее всего с него начнёт.
– Насколько я знаю, папа мало что решает. В городе каждый день приближённые от короля. И такая активность навевает мысли о переговорах.
– Ты угадал, Жан. Король замышляет какую-то пакость против тамплиеров.
– Орден-то чем провинился? – удивился Рене.
– Хотя бы тем, что давал королю деньги в долг. Знаешь, есть поговорка. «Берёшь чужие деньги, а отдавать надо свои». Королю явно не хочется.
– Наш орден самый могущественный и не раз выручал короля, а ещё прославился в Крестовых походах.
– Короли быстро забывают оказанные им услуги, Жан. Я остановился на постоялом дворе «Белая лилия». Как только сможешь найти подход к папе, известишь.
– Курия требует всё больших выплат от ордена. Как быть?
– Придержи деньги. Плачься, что орден испытывает временные трудности, делай малые выплаты. Полагаю, наступают трудные времена, и деньги пригодятся самому ордену.
– Кое-что уяснил. А почему Великий магистр не даёт указаний?
– Де Моле давно не был во Франции, а обстановка здесь для ордена складывается не самая благоприятная.
Говорить Рене о всех предстоящих трагедиях ордена Александр не стал. К чему?
Потянулись спокойные дни на постоялом дворе. Николас и Стефано наслаждались отдыхом, тёплой погодой. До побережья Средиземного моря от Авиньона рукой подать, и климат мягкий, тёплый. Прошла неделя, вторая. В один из дней в комнату Александра постучали. Александр открыл дверь, на пороге Жан.
