Мне не нужно стирать воспоминания. Ведь они – это то, что они есть. Воспоминания. Они не могут меня ранить. Все это уже прошло. Неважно, что, когда я была ребенком, отец заставлял меня драться с мальчишками старше и сильнее. Теперь я могу победить их всех. Неважно, что однажды он выстрелил в меня, чтобы я узнала, что такое боль от огнестрельной раны, и научилась драться даже с ранением. Потому что теперь я это могу. Неважно, что он морил меня голодом, пока я не ослабевала, а потом давал мне задания, которые я должна была выполнить. Он научил меня выносливости. Теперь я могу все вынести.
– А как насчет тебя, Райден? – спрашиваю я. – Что сделало тебя таким? Ты заявил, что убил своего отца, но капитан этого корабля – Драксен. Он был его любимчиком? Или он просто-напросто старше? И вообще, почему ты отдал ему то, что заработал сам?
Лицо Райдена каменеет.
– Драксен старше. И он был любимчиком отца. Хотя не могу сказать, что для меня сейчас это важно. Ты была права. Нам надо закончить разговор. Думаю, ты не хочешь сказать мне, где укрытие твоего отца?
– Нет.
Он кивает, услышав то, что и ожидал.
– Приближается шторм, а мы еще не дошли до пункта назначения. Готовься к бурной ночи.
– Я всегда к этому готова.
Я не запоминаю наш разговор – скорее, выбрасываю его из головы. После ночных блужданий я чувствую себя очень уставшей, поэтому ложусь на пол и впадаю в дремоту. Не похоже, что у меня сейчас есть более интересные занятия.
Я резко просыпаюсь от громкого лязга и второй раз за сегодняшний день вскакиваю с отчаянно бьющимся сердцем. Кто-то колотит в решетку моей камеры.
Как только глаза привыкают к свету, я вижу Драксена, который стоит передо мной в шляпе с пером, заложив руки за ремень. Он оглядывает меня так, словно я приз, который он выиграл. Или новое орудие для его корабля. Скорее всего, я для него и то и другое. Но мне все равно. В конце концов я стану тем орудием, которое его прикончит.
Мой отец не мог захватить «Ночного странника» силой. Если бы он потопил его, пробив днище, карта просто-напросто пропала бы. Чтобы найти ее, ему нужно было послать на борт одного человека. Но когда все закончится, я поведу корабль прямо к отцу и он их всех убьет. В поиске сокровищ острова Исла де Канта королю пиратов не нужны конкуренты.
– Как тебе твое жилище, Алоса?
– Стены воняют, и пол грязный.
– Для принцессы воров и убийц в самый раз, тебе не кажется?
– Но кровать бы не помешала.
– Ты можешь попросить ее у кого-нибудь из команды. Уверен, кто-то да откликнется.
– Если я и буду спать на чьей-то кровати, то только если убью его и присвою его собственность. Разве недостаточно людей ты уже потерял, Драксен?
– Ты слишком самоуверенная. Думаю, надо приказать Райдену прибавить к разговорам некоторое количество палок. Это может пойти на пользу вам обоим. А он, клянусь небом, отлично ими орудует.
Видя, что поспать больше не удастся, я беру стул и сажусь, хотя мне уже заранее скучно от предстоящих споров. Драксен не в состоянии сообщить мне ничего интересного. Он надеется, что я буду дрожать и извиваться от страха. Он из тех, кто питается чужой болью. Но до сих пор все его попытки запугать меня были напрасны.
– Я дал Райдену разрешение работать с тобой, но если ты и дальше будешь так недружелюбна, то я, пожалуй, дам попробовать кому-нибудь другому, менее очаровательному. Заруби это себе на носу, пока тут сидишь.
– Лучше молись, чтобы он не размяк. Было бы жаль, если бы я настроила против тебя одного из твоих людей.
– Принцесса, Райден уже имел дело с сотнями женщин. Для него никогда не было проблемой бросить ту или другую. Ты не станешь исключением.
Он уходит, и я слышу, как в камере эхом отдается стук его ботинок.
Драксен – это крепкий орешек. И Райден тоже. Они действуют по-разному, но цели у них одинаковые, и это превращает их в одинаковых глупцов. Ну какой идиот будет красть у короля пиратов? А тем более не проверив тщательнейшим образом свою команду – нет ли в ней шпионов. Организовать мое «похищение» после того, как Терис снабдил нас всей необходимой информацией, было легче легкого.
Я с удивлением вижу, что Райден снова подходит к моей камере – на этот раз с ведром воды, куском мыла и парой тряпок.
Я была уверена, что разозлила его настолько, что он перешел границу доброжелательности. И мне почти совестно, что я успела подумать о нем столько плохого.
Почти.
– У тебя есть десять минут, прежде чем я позову людей, которые за тобой присматривают.
– Мне хватит и девяти, – строптиво говорю я.
Прежде чем уйти, он качает головой.
В этот момент корабль качает чуть сильнее, чем раньше. И правда, приближается шторм. Но я закаленный морской волк. В море я чувствую себя увереннее, чем на суше. Я привыкла к его движениям, к его языку. Если к нему прислушиваться, оно всегда скажет, что будет делать дальше.
К возвращению Киарана и Энвена я успеваю вымыться и переодеться в свежий корсет, на этот раз красный.
– Говорю тебе, поворачивать влево – это к несчастью. Надо всегда втыкать и поворачивать вправо. Тогда будет удача, вот что.
– Энвен, если я воткнул кинжал человеку в грудь, то неважно, вправо я его поверну или влево. В любом случае мне удалось убить мерзавца. Какой мне еще желать удачи?
– Со следующим. А ну-ка в следующий раз промахнешься? Тогда уж пожалеешь, что не нашел времени повернуть кинжал вправо. Нельзя убить человека как следует, если не попасть в сердце.
– Я начинаю думать, что этот «следующий раз» будет уже скоро.
– Не надо бы тебе так говорить, Киаран. Ты же знаешь, я твой единственный друг на этом корабле.
– Должно быть, со мной что-то не так.
Киаран вынимает было свою флягу, но, подняв ее, хмурится. Пусто. Тогда он лезет в карман и вынимает еще одну. Теперь я понимаю, зачем ему столько карманов. Я уж было подумала, что они нужны ворам, чтобы прятать добычу. Но нет, это для того, чтобы хранить многочисленные фляги с ромом. Интересно, сколько их у него еще там болтается?
– Как ваши делишки, мисс Алоса? – спрашивает, повернувшись ко мне, Энвен, похоже, нимало не задетый словами Киарана.
– Неба ради, Энвен… – говорит Киаран. – Женщина сидит в камере. Как у нее могут быть дела, как ты считаешь? Заткнись ты хоть ненадолго, а?
– Женщина может и сама ответить, – замечаю я.
– Тебе тоже лучше бы помолчать, – говорит Киаран. – От вас двоих столько
