– Сейчас я хочу попросить тебя о двух одолжениях. Первое – пожалуйста, давай скроем наш развод от Джея и остальной семьи до того момента, когда…
Мейсон не смог договорить. Он все еще не мог примириться с тем фактом, что его брату осталось жить всего несколько недель.
Скарлетт молча смотрела на него, и ее темные глаза не выдавали ее чувств. Ему всегда было трудно понять, о чем она думает. Это всегда оставалось для него тайной. Он до сих пор не знал, винит ли она его за то, что у них не может быть детей.
Конечно, это была его вина, но считает ли она его в ответе за то, что впереди ее ждет одинокая старость? Этого он не знал. И он не знал, считает ли она его виноватым в том, что произошло с Эваном. Боролся ли он достаточно сильно за то, чтобы оставить его у себя? Нанял ли он самых лучших адвокатов? Он думал, что приложил все возможные усилия, чтобы Эван остался с ними. Но, очевидно, этого было недостаточно.
Он знал лишь одно: во всем, что касалось Скарлетт, он потерпел поражение. А он был к этому непривычен. Он превратил маленький магазинчик, который открыл еще тогда, когда учился в университете, в целую сеть крупных магазинов, расположенных по всей Америке – в Калифорнии, во Флориде и даже на Гавайях. Это предприятие оказалось еще более успешным, чем он мог мечтать. Но все это было мелочью по сравнению с тем выражением отчаяния, которое было на лице Скарлетт в тот день, когда у них отобрали Эвана. Он подвел ее, отнял у нее самую заветную мечту.
– Хорошо. А какое второе одолжение? – наконец спросила Скарлетт.
– Я хочу снова переехать в наш дом. – Он поднял руку, чтобы остановить неизбежный протест. – Не насовсем. Я не хочу, чтобы ты думала, будто я пытаюсь заговорить тебе зубы и обзавестись бесплатной нянькой. Но я хочу, чтобы Джей думал, будто мы будем вдвоем воспитывать Луну, и успокоился на этот счет. Все думают, что мы все еще вместе.
Скарлетт побледнела.
– Ты бросил меня, а теперь рассчитываешь, что я разрешу тебе вернуться?
Мейсон понимал, что это он был инициатором их разрыва, но ему не нравилась мысль о том, что Скарлетт уже привыкла жить без него. Все-таки они прожили вместе девять лет.
– Да, я прошу именно этого. Но ты сама знаешь, что я не стал бы делать это, если бы у меня был выбор. Это лишь на то время, пока Джей еще жив. И это даст мне возможность подготовить место для ребенка в моем новом жилище. А в нашем доме в Малибу уже есть готовая детская.
Скарлетт побледнела еще больше.
– Детская Эвана? Ты хочешь поселить Луну в комнате Эвана?
Мейсон сжал губы. Она была просто одержима во всем, что касалось Эвана. И прежде он никогда не противоречил ей. Но он понимал, что это ненормально – превращать комнату в священный храм в память о ребенке, который никогда туда не вернется.
– Эта комната свободна, – сказал он. – И я не прошу поселить туда Луну навсегда.
Скарлетт поджала губы, но не стала возражать.
– Хорошо. Можешь переехать и взять к нам Луну. Но я не собираюсь становиться нянькой. Через две недели в Сан-Франциско открывается выставка моих работ, не говоря уже о том, что у меня большой контракт с отелем на Гавайях, а я уже и так выбилась из графика из-за всего, что с нами случилось.
– Это справедливо, – осторожно сказал Мейсон. – Что я должен сделать?
– Я готова притвориться ради Джея, что мы все еще муж и жена, но тебе придется нанять няню, которая будет ухаживать за Луной. Я не стану – я не могу – входить в комнату Эвана. Мне даже неприятно, что Луна поселится там, но я понимаю, что это неразумно. Так что можешь использовать эту детскую, но не рассчитывай, что я буду сидеть там, укачивая Луну и распевая ей колыбельные. Пожалуйста, не проси меня об этом.
Слезы выступили у нее на глазах. Прошло уже больше года с того дня, когда они передали Эвана его биологической матери, но Скарлетт переживала так, словно это случилось только вчера.
Мейсон надеялся, что она с радостью приютит его племянницу, но, похоже, дело обстояло совсем не так. Более того, казалось, что ее ужасает эта перспектива, что очень удивило его. Но главным было то, что она согласилась на эти два одолжения. А потом он что-нибудь придумает.
– Я понимаю, – сказал он. – Спасибо тебе. Утром я первым делом займусь поисками няни.
– А где малышка сейчас?
– У моих родителей. Они, скорее всего, оставят ее у себя до похорон Рэчел.
Скарлетт кивнула, потом открыла сумочку, достала ключ и протянула его Мейсону.
– Это ключ от дома. Я поменяла замок после того, как ты уехал. Но не забудь заранее предупредить меня, когда соберешься переехать. Помни, что это больше не твой дом.
С этими словами Скарлетт повернулась и направилась к своей машине. Мейсон видел, как она садилась в машину, и его сердце разрывалось от боли и разочарования. Все последние годы их совместной жизни эти чувства не покидали его. Он надеялся, что со временем они притупятся. Но, похоже, они только обострились.
Скарлетт согласилась пойти ему навстречу, но он видел, что она делала это с большой неохотой. Она любила свою маленькую племянницу, но не хотела выступить в роли ее матери. Она хотела иметь собственного ребенка. И именно поэтому он принял решение расстаться с ней. Чтобы она не обвиняла его в крушении своих надежд.
И это означало, что после смерти Джея ему придется растить Луну самостоятельно.
Глава 2
Тебе просто нужно войти туда. Пересилить себя.
Нахмурившись, Скарлетт повернулась к своему менеджеру, Эйприл. Они сидели около бассейна, любуясь океаном.
– Ясно. Тебе больше нельзя наливать вина.
Скарлетт взяла со стола бутылку шардоне и переставила ее подальше от своей подруги.
– Я не пьяна. И я говорю вполне серьезно, Скарлетт. Сделай это прямо сейчас. Я даже могу пойти с тобой. Просто открой дверь и войди в детскую. Я думаю, что когда ты сделаешь это, ты почувствуешь себя лучше. Это ведь просто комната.
– Спасибо. Я подумаю над вашими словами, доктор. Но я не собираюсь делать это прямо сейчас.
Эйприл была ее лучшей подругой, но Скарлетт уже жалела, что рассказала ей о том, какая сложилась ситуация между ней и Мейсоном. Ее подруга была человеком прямолинейным и никогда не стеснялась высказать все, что
