Но поскольку разглядывать будущего мужа казалось ей не совсем уместным, Клэр попыталась нарушить неловкое молчание:
– Я хочу создать траст для наших детей, в который войдет остаток моего состояния. Мой отец держал эти поместья отдельно от герцогства. Он хотел, чтобы я получила хоть что-то с материнской стороны.
– Хорошо. – Молодой человек откинулся на спинку стула и, лениво усмехнувшись, спросил: – Вы нервничаете?
– Нет. – Она вскинула голову и прищурилась. – Почему вы спрашиваете?
– Вы сидите на краешке стула, и у меня складывается впечатление, что в любой момент вскочите и сбежите. Давайте обсудим что-нибудь еще, кроме трастов и угодий, хорошо? Я расскажу вам о себе то, чего никто не знает, а вы сделаете то же самое в ответ.
– Это такая игра?
Она прикусила нижнюю губу, чтобы не нахмуриться.
Пембрук посмотрел на ее губы. О чем это она?
– Нет. Я просто решил, что так мы сможем лучше узнать друг друга.
– Ах, – прошептала Клэр.
В этом не было нужды, потому что она уже согласилась выйти за него. Но когда она поняла, чего он хочет, внутри у нее что-то растаяло. Это просто покорило ее.
– Я начну. – Один уголок его рта приподнялся. – Итак, я хочу, чтобы вы торжественно поклялись никому не рассказывать о том, что мы тут обсудим.
– Конечно.
Клэр притронулась двумя пальцами к губам, давая понять, что их секрет останется между ними.
Его серые глаза потемнели.
– Хочу, чтобы вы знали, что я проверю надежность этого замка́ позже.
Клэр покраснела.
Казалось, что Пембрука удовлетворил ее ответ. Он улыбнулся.
– Когда я был мальчишкой, я мечтал завести себе домашнего питомца, но мать строго запрещала держать животных в доме. Потому я тайком пронес в свою комнату одну ручную кошку из сарая. Два месяца я никому не показывал Афину.
– Афину?
Пембрук повел бровью.
– Это хорошее имя для охотницы за мышами.
– Что случилось потом? – спросила Клэр, сдерживая себя, чтобы не рассмеяться.
– Мои сестры однажды вечером проговорились, что у меня в комнате на кровати спит кошка. Мать пошла ко мне и потребовала отдать ей Афину.
– Бедная кошечка и бедный мальчик.
– Не переживайте. У этой истории хороший конец. Я просто сообщил матери, что, увидев мышь, я взял дело в свои руки. Афина заслуживала того, чтобы остаться в доме. Обеспокоенная новостью о мышах, мать согласилась безо всяких возражений. С того дня Афина свободно правила в Пемхилле.
– Она справлялась с работой?
– Понятия не имею. – Пембрук откинулся на спинку стула и расслабился. – Мышь, о которой я говорил, я встретил на пастбище. Афина дальше двора не уходила.
Клэр прикрыла рот рукой, чтобы скрыть улыбку.
– Вы никому не рассказали об этом?
– Никому, – прошептал он. – Исключая вас.
Она вздрогнула и отодвинулась от него. Неужели он дразнил ее? Или этот его тон значил что-то другое?
– Ваша очередь.
Она сглотнула. У нее было столько секретов, что ей было сложно выбрать один, которым можно было бы поделиться.
– Несколько лет назад я покинула границы Лэнгем-холла, никого не предупредив.
– Невероятно, – пробормотал он, но его глаза смеялись.
– В часе езды от поместья находился цыганский табор. Я поехала туда и купила там магический шар.
Это признание подтвердило, что она верила в проклятие. Как еще можно было объяснить отчаянное стремление Клэр защитить семью после смерти ее первого жениха Арчарда.
В комнате повисла тишина. Не сводя глаз с девушки, Пембрук взял ее за руку.
– Что такое магический шар?
– Это такая сфера, которая удерживает проклятия и не позволяет им навредить родным. – Наверное, с ее стороны было очень глупо рассказывать ему об этом. Клэр на миг замерла, но заставила себя закончить: – Старая цыганка пообещала мне, что шар будет отпугивать злые чары от нашего дома. Он находится у меня в спальне, отпугивая проклятия…
Внезапно он запрокинул ее голову и нежно коснулся губами ее рта. Затем, отстранившись, посмотрел на нее горящими глазами и сказал:
– Когда мы поженимся, можете взять его с собой. Если захотите.
– Вы боитесь моего проклятия? – Этот вопрос дался ей без труда, словно поцелуй Алекса лишил ее всяких сомнений и страхов.
– Нет. – Их губы снова встретились. – Мой поцелуй просто запер ваш секрет во мне.
Клэр медленно заморгала. Может, она действительно боялась проклятия? Боялась приблизить к себе еще одного человека и потерять его, как и других? Она покачала головой, пытаясь побороть минутную слабость. Они обсуждали брачные договоренности, а не секреты.
Следующий пункт не имел почти никакой финансовой ценности, но был таким же важным, как любой вопрос, касавшийся денег. Верность в браке порождала взаимное уважение и укрепляла отношения. Клэр воочию убедилась в этом на примере тети и дяди.
Если Пембрук признает, что у него есть любовница, и откажется бросить ее, Клэр не сможет выйти за него. В противном случае его интрига даст лишний повод свету сделать ее жизнь несчастной. Она уже достаточно настрадалась из-за этого, и ей не нужны были дополнительные проблемы из-за него и его любовницы.
– Я хочу, чтобы мы полностью отдались друг другу. – И тут же выпалила: – Вы должны немедленно бросить любовницу.
Его серые глаза сверкнули, и он посерьезнел. Придвинувшись к Клэр, Алекс спросил:
– Откуда вы знаете, есть у меня любовница или нет?
– Люди считают, что вы содержите Моник Лафонтен. – Клер не сдвинулась с места. Если бы она пошевелилась, то тем самым проявила бы слабость. – Если у вас с ней интрижка, вы должны с этим покончить. Мой кузен Маккалпин проверит это, прежде чем мы обвенчаемся.
Он был очень близко, но Клэр не позволяла себе даже мигнуть. Не выдавая своего волнения, она ждала ответа с таким видом, будто у нее впереди была целая вечность. Хотя, по правде говоря, внутри у нее все сжалось от страха. Возможно, она зашла слишком далеко, достаточно далеко, чтобы он просто встал и ушел. Однако она не могла себе позволить проявить слабость.
– О боже, да вы, похоже, говорите вполне серьезно! – воскликнул он.
– Да.
Клэр вопросительно посмотрела на Пембрука. В ее груди начала подниматься паника. Что, если она совершила ошибку? Она оскорбила его. Она не имеет права потерять свой последний шанс на брак. Как она могла так ошибиться?
Пембрук нарушил молчание, ответив ей тихим, спокойным голосом:
– Я не поддерживаю подобных связей. Весь прошлый год я оплакивал сестру и не покидал Пемхилл. Я не собираюсь больше обсуждать свое прошлое. Оно не влияет на наш союз.
Холод сковал сердце Клэр. А что с ее прошлым? Если бы он знал, что ей довелось пережить, он бы пришел в ужас. Все мысли застыли, превратившись в огромный ледяной ком. Тряхнув головой, девушка попыталась прийти в себя.
Как она могла быть так жестока, вызнавая о его связях с женщинами, в то время как молодой человек заперся в родовом гнезде, оплакивая сестру?
– Простите, я знаю, что терять близких и родных очень больно. Я понимаю, что вы до сих пор скорбите.
Пембрук смотрел
