3
Большинство заключенных в клетке крепко спали, когда внезапно включили свет. Яркие слепящие лучи отражались от поляризованных панелей купола и расположенных под углом балок. Время едва перевалило за полночь. Мужчины и женщины поднимались с пола, вылезали из гамаков. Повсюду раздавался один и тот же вопрос: что произошло? Несколько человек принялись медленно и ритмично хлопать в ладоши, но очень скоро это прекратилось. Люди нервничали и боялись. Прошло несколько минут, и земля затряслась. Резкий короткий толчок. Затем еще один. Теперь уже все заключенные повскакивали. Какой–то мужчина завопил, что охрана собирается выкачать воздух и убить всех. Женщина выкрикивала имена детей, оставшихся в городе. Еще одна в центре клетки принялась распевать мантры, и около дюжины человек присоединились к ней. Хор голосов поднимался под купол тента. Многие выстроились по периметру клетки, возле той стороны, что выходила к зданию убежища, и дружно требовали выдать им гермокостюмы.
Мэси сказала Уолту Ходдеру, что они правы.
— Если по городу или в кратер ударит ракета, да любое кинетическое оружие, обломки разнесет на значительное расстояние. По опыту знаю. Даже если мишень не мы, все равно надо убираться отсюда. Или хотя бы надеть скафандры.
Девушку охватили волнение и страх. Она не сомневалась, что война в конце концов началась. Ничто уже не будет прежним. Она задумалась, где сейчас мог находиться Ньют. Надо надеяться, он в безопасности, в одном из подземных укрытий в обители клана. Потому что если ему в голову взбрело отправиться на «Слоне» с какой–нибудь ненормальной миссией, то его наверняка убьют.
Уолт Ходдер ненадолго задумался, а затем заявил:
— Ворота — самое слабое звено клетки. Если воспользоваться системой рычагов, то можно снять их с петель.
— Предлагаешь организовать побег? А как же дроны?
Уолт Ходдер внимательно наблюдал за двумя машинами, зависшими в воздухе за ограждением.
— Роботы не обращают внимания на шум. Однако, если мы попытаемся прорваться, они обязательно среагируют. Тогда можно попробовать поговорить через них с тюремщиками.
— Только если они не попытаются подстрелить нас из тазеров. Или дротиками с транквилизаторами.
— Едва ли они прислушаются к нашим доводам. Но попытаться мы обязаны. Начнем с водопроводных труб — из них получатся отличные рычаги.
— А скамейки могут служить точкой опоры, — сказала Мэси. Теперь, когда было чем заняться, она почувствовала себя намного лучше. — Пойдем поищем добровольцев.
Ножки скамеек, стоявших по обе стороны стола, были привинчены к полу клетки. Десяток людей принялись раскачивать их из стороны в сторону, пока болты не ослабли. В получившуюся щель можно было втиснуть взятую из душа трубу и окончательно оторвать скамейки от пола. Уолт Ходдер решил, что им понадобятся две скамьи в качестве опоры для труб–рычагов. На трубы будет давить как можно большее количество людей, чтобы приподнять и сместить ворота. Заключенные готовили вторую скамью, как вдруг кто–то закричал. Прошло несколько секунд, прежде чем Мэси поняла, что произошло: дроны приземлились.
— Что бы все это значило? — спросил кто–то.
— Нам нужно работать, — отвечала Мэси.
Вторая скамья уже почти поддалась, когда из квадратного здания, где размещались гараж и шлюзы, появились два человека в белых скафандрах. Шлемы их были пристегнуты к поясам. В руках они держали импульсные винтовки. В одной из фигур Мэси узнала Саду Селену. Не глядя на заключенных, девочка вместе со своим спутником быстро пересекла территорию и вошла в укрытие.
Арестанты удвоили усилия и уже вырвали из пола болты с одной стороны. Вдруг в здании раздались приглушенные выстрелы. Тут же кто–то выбежал — это был молодой человек с аккуратно подстриженной бородкой, один из тех, что допрашивал Мэси. Мужчина едва одолел половину пути, как воздух разорвал треск выстрела — мужчина упал лицом вниз, на зеленой рубашке растекалось кровавое пятно. Женщина, что убила беглеца, была из Призраков — худощавая, непомерно высокая, в белом облегающем костюме. Она подошла к клетке, встала рядом с дроном и стала целиться в заключенных. «Всем прекратить», — приказала она. Мэси и остальные попятились, а женщина повысила голос и велела всем сесть на пол.
Кто–то осмелился спросить, правда ли, что началась война. Призрак презрительно взглянула на него.
— А ты как думаешь? Сядь. Всем сидеть.
Из здания вывели Авернус с дочкой, пять членов команды гения генетики и Лока Ифрахима. У всех руки были скованы впереди пластиковыми наручниками. Следом шли Сада Селена со своим спутником и еще двое мужчин в белых облегающих костюмах. На мгновение процессия замерла посреди территории. Сада отделилась и подошла к женщине с пистолетом.
— Они ломали мебель, — доложила женщина.
— Пытаются сбежать, — констатировала Сада.
Девушка повесила на плечо толстоствольную импульсную винтовку и позвала Мэси.
Та поднялась и подошла к решетке. Арестанты таращились на нее.
— Твой последний шанс, — сказала Сада. — Я еще могу забрать тебя в безопасное место.
— А как же другие?
— Здесь с ними ничего не случится. У нас достаточно заложников, как видишь. Я предлагаю тебе это как другу.
— Я пойду с тобой только при условии, что остальных тоже отпустят.
— Нет. Вдруг им взбредет в голову оказать сопротивление.
— Что ж, тогда я остаюсь здесь. С моими друзьями.
— Началась война, Мэси. Пока что бразильцы выигрывают. Они только что уничтожили систему наземной обороны. Совсем скоро их отряды будут здесь. Твоя единственная возможность сбежать от них — пойти с нами.
— Значит, вы кидаете Марису Басси и собираетесь сами использовать заложников, чтобы добиться выгодных условий капитуляции.
— Мы не собираемся сдаваться, — бросила женщина с пистолетом.
Сада рассмеялась:
— Да вы же понятия не имеете, что мы сделали! Сидите тут взаперти, пока вершится история. Охрана вам, наверное, ничего и не сказала. О том, как началась война, Мэси. Мы запустили глыбу льда по базе на Фебе. Бразильцы, правда, разнесли ее при помощи водородной бомбы, но отдельные осколки достигли поверхности и оставили очаровательную цепь кратеров.
— Сада, они ни за что не оставят вас в покое. Не важно, сколько у вас заложников, — они вам никогда не простят этого удара.
— Да они благодарить нас должны. Им ведь нужна была причина, чтобы развязать войну, и мы ее милостиво предоставили. А еще мы
