На другой стороне сада Арвам Пейшоту швырнул планшет помощнику и приказал мужчине установить место, где нарушилась герметичность купола. Только тогда Шри осознала: Париж лишился воздуха.
7
Путь до города оказался неблизким: он лежал через холмистую, покрытую кратерами местность и лоскутное полотно полей с вакуумными организмами. Каждые несколько минут Лок оборачивался и осматривал поля — вдруг где мелькнет яркое пятно или какое–то движение, — но, похоже, ему удалось оставить своих преследователей далеко позади. У него не было выбора, убеждал он себя: силы противника превосходили во много раз, и, увы, ему ничего не оставалось, кроме как спасаться бегством. Но он обязательно отомстит, говорил себе дипломат. Он сдастся первой же группе бразильских солдат, что встретится по пути, объяснит им, что знает, как найти Авернус, и сумеет настоять на том, чтобы возглавить поисковую операцию. Гений генетики — весомый приз: за ее поимку Лока щедро наградят. Мысль об этом, о том, что он сделает с Мэси Миннот после того, как девушку передадут ему для допроса, поднимала ему настроение всю дорогу, пока он скакал в неудобном гермокостюме, взятом в тюрьме, в компании своей удлиненной тени.
Прошло уже больше часа, а Лок израсходовал половину запаса кислорода, когда последнее поле осталось позади, и он стал боком спускаться по усеянному булыжниками склону к дороге, что шла через пыльную каменистую равнину к краю кратера, который напоминал гряду невысоких холмов вдоль горизонта. Под черным небом, словно яркий солнечный зайчик, вверх по пологому склону поднимался купол города. По обе стороны над плоской вершиной стен кратера возносились и тут же опускались столбы пыли — шла бомбардировка. В вакууме все предметы казались маленькими, четкими и яркими, а взрывы были беззвучными.
Лок совсем недолго двигался по дороге, когда наткнулся на остатки роллигона, сбитого ракетой. В новообразованном кратере были разбросаны детали композитных панелей, осколки стекла, мгновенно замороженные тела и фрагменты тел. Но после быстрого осмотра Локу так и не удалось найти никакого оружия — тогда он продолжил бодро шагать в сторону города. Наконец он свернул с дороги и направился по открытой местности к космопорту, где в ровном свете взошедшего солнца блестели два больших прекрасных корабля, чьи тупые носы украшали зеленый флаг Великой Бразилии и синий — Европейского союза. В скафандре имелся лишь канал связи малого радиуса действия, да и тот в данный момент не работал. Лок не сможет связаться с силами наступления и дать им знать, кто он и что собирается делать, — оставалось надеяться на лучшее и идти вперед, подняв руки, как бы говоря «Я сдаюсь», благо этот универсальный жест знаком всем.
Лок приближался к группе небольших зданий на краю посадочного поля, когда слева от него поднялся столб пыли, затем еще один и еще — в ряд. Дипломат понял, что по нему открыли огонь, попятился и опрокинулся на спину. Наверное, это и спасло ему жизнь. Прежде чем Лок успел встать на ноги, что–то врезалось в землю в нескольких метрах от него, взорвалось беззвучной вспышкой, подняв тучу обломков, которые пронеслись над головой.
Лок отполз назад и укрылся за ледяным валуном, пережидая, пока не пройдет действие адреналина и его не перестанет трясти. Было ясно, что рисковать и пробираться к транспорту не стоит: поговорить с бразильскими военными он не мог, а оранжевый гермокостюм с черными цифрами на груди выдавал его за беглого преступника из дальних. Придется искать другой способ пробраться в город.
Воздуха у дипломата оставалось меньше чем на час. Большая часть времени ушла на то, чтобы обойти заграждения елочкой, окопы и ловушки, столь тщательно возведенные парижанами и столь же быстро ими покинутые. Ему приходилось спускаться и карабкаться наружу столько раз, что он просто сбился со счету. Все же его настигла удача, и в одном из новообразованных кратеров Лок обнаружил пять тел. Все они были вооружены, а один пистолет оставался до сих пор боеспособным.
Дипломат уже мог видеть сортировочную станцию на краю города, а точнее, всё, что от нее осталось, — место сровняли с землей, а шлюзы охраняли боевые дроны, которые изрешетят его, не раздумывая, не испытывая ни малейших угрызений совести, стоит только приблизиться. На свое счастье, Лок наведался в Париж вскоре после того, как его назначили на службу в систему Сатурна: тогда он объехал весь город, собирая информацию, которая, вне всяких сомнений, окажется чрезвычайно важной для операций по вторжению. Ему были известны другие входы через вторичные купола — поразмыслив, он отправился на восток, где под прямым углом к основному куполу тянулись туннели с фермами.
Шлюз в конце первого туннеля перекрыло большими обломками льда, крыша была вспорота: внутри, в почти абсолютной темноте виднелись ряды замерзших кустов и кукурузных посевов. Следующий туннель остался цел — внутри горел свет и зеленели растения, но шлюз, как и в первом случае, заблокировало. Так было и с третьим, и с четвертым, и со всеми последующими шлюзами. Лок сглотнул ком в горле, стараясь подавить панику: воздуха оставалось на десять минут. Однако, присмотревшись, мужчина обнаружил служебную лестницу, взобрался по ней и помчался по изогнутой крыше. Внизу, под прозрачными панелями, виднелись фруктовые деревья — яркая зелень заставила Лока с ностальгией вспомнить о доме. Он с силой оттолкнулся от крыши и по гигантской дуге перемахнул через пропасть, отделяющую туннель от основного купола.
На Земле такой прыжок занесли бы в книгу рекордов, но на Дионе с ее низкой гравитацией в этом не было ничего удивительного. Маневр оказался почти идеальным. Лок ударился о наклонную панель всем телом, отскочил и упал назад на дорожку внизу, вовремя схватившись за перила. Несколько мгновений он лежал неподвижно, сердце бешено колотилось в груди, он тяжело дышал.
По обе стороны простиралась обшивка купола и под острым углом уходила вниз. То тут, то там в черное небо поднимались тонкие струйки пара: в местах соединения панелей после взрывов разошлись швы, в стене образовались маленькие отверстия от пуль и лучей лазеров, и теперь через них вырывался воздух. Всё говорило об опасности, грозящей самому Локу, ведь в его скафандре воздуха оставалось на считаные минуты. Пока он бочком двигался по дорожке, казалось, что каждый следующий вдох дается ему с большим трудом. Все сложнее оказывалось сохранять спокойствие, особенно когда первая дверь не открылась, так как ее механизм был заблокирован изнутри. Мужчина пошел дальше. Он тяжело дышал, а сердце
