Мэси уже вспотела. Она стянула кепку, и теперь ее волосы развевались позади, словно ржавый хвост кометы. Благодаря низкой гравитации на Каллисто бегать было удобнее, чем ходить. А вот менять направление по–прежнему оставалось непростой задачей: при той же массе сцепление с дорогой было гораздо хуже — приходилось заранее просчитывать траекторию, обходить препятствия по большой дуге и замедляться постепенно, поскольку при резкой остановке можно и землю пропахать. Имнно так Билл Хайбридж заработал ушиб нескольких ребер: врезался в один из валунов на гребне основного острова. А Пилгрим Грили так недавно упал, что сломал запястье. Однако Мэси каждое утро до завтрака бегала в котловине озера: это приводило в порядок мысли и готовило к любым трудностям, что ждали ее в течение дня. Мэси легко и плавно повернула на юг, двигаясь параллельно кромке воды, которая с каждым днем все прибывала.
Чаша наполнялась из центра, и сейчас в самой широкой точке вода разливалась на километр. Еще неделя — и она достигнет берегов с обеих сторон; тогда Мэси придется совершать утреннюю пробежку по краю дороги. Вид уже открывался впечатляющий: из труб, расположенных вдоль каждого берега, в широкий канал с коричневатой водой устремлялись быстрые потоки, волны набегали и отступали, сталкивались и образовывали белую рябь. На Каллисто нет недостатка в воде. Вся поверхность спутника целиком состоит из водяного льда — замерзший океан окружает силикатное ядро. Однако при температуре примерно минус сто семьдесят градусов по Цельсию лед по твердости не уступает граниту. Чтобы создать озеро, приходилось бурить и плавить его, затем удалять соединения серы и излишки углекислого газа, обогащать воду кислородом, после чего гнать ее по километровым трубам с подогревом в помещение биома. Одна из таких труб выходила на поверхность у дамбы в нескольких метрах от Мэси. Вода с пеной и паром вырывалась наружу, и ее запах заставлял кровь Мэси вскипать. Миллиарды лет вода оставалась в твердом состоянии, но люди дали ей энергию — и связи между атомами водорода стали слабее: вода перешла в жидкое состояние. Ощущение такое, будто оживляешь ископаемые останки.
Три гигантские машины, что бурили, обрабатывали и растапливали лед, огромный купол, да и сам расположенный в нем биом представляли собой невероятные вложения энергии, труда, инженерной мысли и изобретательности. Мэси твердо вознамерилась внести свой вклад в грандиозный проект дальних. И хотя интересные идеи так и гудели в ее голове, а руки рвались показать класс, хотя еще на Земле она сутками планировала с Манни Варго и командой по планктону всё до мельчайших деталей, с тех пор как она прибыла на Каллисто, уснуть по ночам удавалось с трудом. Расслабляющий эффект низкой гравитации, странный привкус воздуха, непривычные звуки, эхом разносящиеся под высокими сводами лаборатории в основании полой опоры, где Мэси часто оставалась ночевать, — все это способствовало бессоннице. Но главной причиной стало раздражающее беспокойство: вдруг что–то пойдет не так. Она была способна и готова выполнять порученную ей работу, желала проявить себя, но чувствовала, будто пытается удержаться на волне ликования и страха. Да, она оказалась здесь. Она сделала это. И все же один неверный шаг может ее уничтожить.
А в довершение всего ей придется разбираться с заданием, которым наградили ее Спеллер Твен и Лок Ифрахим, этот вечно улыбающийся сладкоречивый дипломат. Проблема заключалась в том, что смерть Манни Варго, вполне вероятно, разбила Урсуле Фрей сердце — она отчаялась и вела себя неадекватно. Тем не менее она по–прежнему оставалась упрямой, надменной и полной снобизма. Какой бы подавленной и одинокой Урсула себя ни чувствовала, она ни за что не воспользовалась бы советом человека столь низкого статуса, как Мэси. А Мэси понятия не имела, кто из команды мог бы ей помочь. Большинство коллег принадлежали к клану Пейшоту. Несмотря на все упражнения, призванные сплотить людей в ходе тренировок, команда быстро разбилась на небольшие группки из трех–четырех единомышленников каждая. Пол и род занятий не имели значения, а вот посторонних в такой группке не жаловали. Что же до остальных, Кристин Куоррик и Патрик Алан Аллард из клана Набуко были женаты и существовали в своем маленьком мирке, куда не пускали никого. Цезарь Пунтаренас симпатий не вызывал: уж больно ему нравилось разыгрывать из себя независимого агента.
Мэси бежала вдоль кромки плещущейся воды, пока не достигла одного из потоков, который с пеной устремлялся в канал шириной в несколько метров. Она с легкостью перемахнула через препятствие, но приземлилась неудачно и распласталась на земле. Удар оказался сильным, и у Мэси перехватило дыхание. Девушка села, размяла руки и ноги, осмотрела себя и не обнаружила серьезных повреждений — она лишь оцарапала ладонь да ушибла бедро. Правда, синяк будет знатный. Тут Мэси заметила небольшой беспилотник с камерой — в биоме их было множество. Этот завис у края озера — толстая сигара около метра длиной, — а камера смотрела прямо на Мэси. Она рассмеялась и показала самолетику средний палец. Интересно, сколько жителей Радужного Моста сейчас наблюдали за ее позорным падением? II тут Мэси осенило — она придумала, как лучше всего подобраться к Урсуле Фрей.
Вернувшись в лабораторию, Мэси обратилась к своим ассистентам, сказав, что те могут помочь ей разрешить одну проблему личного характера. Стоило
