— Вы, должно быть, разочарованы, что оказались не правы.
— Не надейтесь слишком на встречу с ней. Пусть Авернус на Каллисто, но она даже не в городе. И я не знаю, посетит ли она церемонию открытия. Я даже не в курсе, где она остановилась. Но вот как я поступлю. — В глазах Эуклидеса Пейшоту, спрятанных за визором, блеснула злобная насмешка. — Если она все же приедет, мне, возможно, придется говорить с ней о биоме, даже если ей неинтересно то, что мы делаем. Мне совсем не сложно упомянуть ваше имя. Если она не слышала о вас.
— Спасибо. Но в этом нет необходимости.
— Предложение искреннее. В детстве я любил сажать в банку разные виды муравьев и смотреть, кто из них победит. Признаюсь, мне любопытно, что может произойти, если столкнуть двух гениев.
— Дело не в том, кто выиграет или проиграет или чьи идеи масштабнее и лучше. Вопрос в том, чтобы вступить в диалог, Ради блага семьи.
— Что ж, не забудьте сообщить мне, как продвигаются ваши дела с Авернус, — сказал Эуклидес Пейшоту. — Если вам не удастся с ней связаться, если ваши люди не справятся со своей задачей, я готов замолвить словечко. Пусть вы не являетесь кровным родственником, мне нравится считать, что вы преданы дядюшке. А теперь мне пора жать руки и вести светские беседы да пропустить пару бокальчиков, пока не пришла пора толкать речь.
Шри проверила шпионскую программу, которую запустила в городскую сеть, чтобы следить за происходящим, но отчет выдал лишь стандартные мегабиты пустых предположений. Профессор позвонила своему секретарю и дала задание выяснить все, что он сможет. Затем она набрала номер Альдера, затерявшегося где–то в плотной толпе, — тот ответил, что ничего не слышал, но расспросит своих новых друзей. В конце концов она связалась с полицейским Ди Фуджитой, но и та сказала, что о прибытии Авернус на Каллисто ей ничего не известно. Арестовать и удерживать Спеллера Твена и Лока Ифрахима до окончания церемонии открытия офицер сочла не лучшей идеей. Не только потому, что Лок Ифрахим обладает дипломатическим иммунитетом, но и оттого, что веских доказательств заговора нет.
— Мы не можем привлечь его просто по подозрению, — сказала Ди Фуджита. — Мы даже своих граждан не имеем права арестовать на таких основаниях, а уж тем более вашего.
— Подозрению? Он уже убил по меньшей мере одного человека.
— Пока у вас нет убедительных доказательств того, что Спеллер Твен или Лок Ифрахим планируют навредить Авернус, мы не вправе их тронуть. Вам остается лишь обратиться в Сенат и убедить их, что дело касается городской безопасности. Возможно, удастся получить официальное разрешение и сместить его с должности.
— Вы можете гарантировать результат?
— Сперва Сенат должен согласиться провести голосование по данному вопросу. А затем нужно набрать большинство голосов.
— И тогда об этом узнает весь город.
— Все никак не привыкну к тому, как вы относитесь к работе нашего правительства, — сказала Ди Фуджита.
— А я никак не привыкну к тому, что вы проводите общественные опросы на популярность при принятии решений, от которых зависит безопасность города. — Шри кипела от негодования, готовая вот–вот взорваться.
Она закрыла глаза, представила холодное белое небо Арктики над испещренным льдинами океаном и сказала:
— Если я сниму его с должности, это будет все равно что объявить войну мистеру Пейшоту. Я должна быть уверена, что вы меня поддержите.
— Я продолжу следить за Спеллером Твеном и Локом Ифрахимом — вот как я вам помогу. Сообщите, если узнаете что–нибудь, — попросила Ди Фуджита и отсоединилась.
Шри не могла покинуть прием, пока не закончатся речи. Ей пришлось вести светскую беседу с незнакомыми людьми, до которых ей не было дела. Все это время она думала о последствиях того, что ей рассказал Пейшоту, и о том, каким образом лучше установить контакт с Авернус в то короткое время, что оставалось до церемонии запуска проекта. Наконец сложный механизм движения толпы свел ее лицом к лицу с Локом Ифрахимом.
Он едва заметно кивнул и спросил, не изменила ли Шри своего решения касательно дела, которое они обсуждали в ходе последней встречи.
— Вы меня подвели, — заметила Шри. — Авернус здесь, а я узнаю об этом от Эуклидеса Пейшоту.
Удивление, отразившееся на лице Лока Ифрахима, казалось подлинным.
— Если это не очередной слух, а правда, то об этом не известно никому из моих знакомых. Мистер Пейшоту случайно не поделился с вами, как он узнал о ее приезде?
— Я не спрашивала его об этом. Но в вас, мистер Ифрахим, я разочарована. Очень разочарована. Либо вы общаетесь не с теми людьми, либо они вам лгут. Авернус здесь. Где–то на Каллисто. Может быть, в городе, может быть, где–то еще — например, на ферме вакуумных организмов, где она раньше работала. Я хочу знать, где она, откуда прилетела, кого привезла с собой. Но больше всего я хочу знать, как с ней связаться. Если вам удастся раздобыть полезные сведения, я прощу вашу неудачу и прослежу, чтобы вас щедро наградили. Если Лок Ифрахим владел информацией, которую скрывал от нее, Шри собиралась заставить его говорить — взяткой или угрозами. Даже если он не в курсе, стоит использовать его и тем самым держать под наблюдением.
Молодой дипломат немного подумал и сказал:
— В порту у меня есть контактное лицо. Я поговорю с ней сразу после вечеринки.
— Вы не станете ждать окончания празднества, потому что информация мне нужна как можно скорее.
— Может потребоваться время.
— Жду вас у меня в номере в три часа, — ответила Шри, повернулась к нему спиной и позволила толпе увлечь себя.
С речью выступили бразильский посол и мэр Радужного Моста, далее Эуклидес Пейшоту произнес несколько слов, хоть и не сообщил ничего нового. Правда, выступил он хорошо: четко расставил акценты на ключевых фразах, заработал бурные аплодисменты, которые принимал с хитрой улыбкой, затаившейся в уголках губ, будто вспомнил удачную шутку. Наконец Шри удалось улизнуть и при этом не вызвать дипломатического скандала. Когда она добралась до апартаментов, секретарь сообщил, что Лок Ифрахим уже прибыл. Он ждал ее в темном пузыре для наблюдений — его силуэт, отливающий черным и серебром
