– Моя оценка создавшейся ситуации и осознание своих собственных способностей не позволили мне осуществить это, – сухо ответила инспектор.
В мгновение ока младенец оказался на руках у Брайанта, прижатым к его куртке. Сержант ритмично задвигал руками – младенец несколько раз дернулся, а потом стал успокаиваться.
Ким почувствовала, как напряжение ослабевает.
– Брайант, ты настоящий… – прервал ее вошедший в комнату Доусон.
– Кев, какого черта…
– Ни за что не пропущу такое. – Сержант, фыркнув, направился к младенцу и поставил пакет рядом с пакетом Брайанта.
– Ты все ему рассказал? – Ким осуждающе посмотрела на своего коллегу.
Тот взглянул на нее так, как будто она была идиоткой.
– А то как же? Ты и младенец… Я просто не смог сдержаться.
Инспектор покачала головой, а Доусон меж тем пощекотал младенца под подбородком.
– Я подумал, что лучше мне появиться, прежде чем вы утащите его в комнату для допросов и начнете задавать вопросы. – Он пожал плечами.
– Восхитительно, теперь нам не хватает только…
– Что здесь происходит, босс? – спросила Стейси Вуд, ставя на стол третий пакет.
Ким в отчаянии всплеснула руками.
– Брайант, скажи хотя бы, что ты не вызвал на всякий случай военных!
– Нет. Нас и так здесь достаточно, – ответил сержант без всяких извинений. – А теперь, если позволите, я займусь рассылкой приглашений…
– А что здесь? – поинтересовалась Ким, указывая на пакеты.
– Подгузники, – ответил Брайант, кладя ребенка на стол.
– Молоко, – откликнулась Стейси.
– Игрушка, – пояснил Доусон.
– От трех мудрецов, – прокомментировала Ким. – Прости, Стейс, но жить здесь младенец не будет. Мы его не усыновляем, а просто присматриваем за ним несколько часов…
Брайант стал снимать комбинезон с младенца, а на лице Доусона появилось задумчивое выражение.
– Если мы три мудреца, то вы тогда непороч[7]…
– Не советую тебе заканчивать эту фразу, Кев, – огрызнулась Ким.
В этот момент Брайант повернулся к ней лицом.
– Поздравляю, командир. Это мальчик, – произнес он с глупой ухмылкой.
Осмотрев их всех троих, Ким поняла, что они наслаждаются ситуацией, и пожалела о том, что не всучила младенца Джеку, несмотря на все его возражения.
Потом Стоун посмотрела на младенца, который счастливо гулил, глядя на Брайанта. Нет, она все сделала правильно. Младенец в тепле и безопасности, а это самое главное.
– Стейс, не подашь мне подгузник? – попросил Брайант как раз в тот момент, когда Ким протянула руку к кофеварке. Ночь обещала быть долгой.
– Я все сделаю, босс, – вызвался Кевин.
Инспектор чуть было не покачала отрицательно головой, но тут зазвонил ее телефон.
– Стоун, – ответила Ким.
Пока она слушала звонившего, выражение ее лица изменилось,
– Все ясно, – сказала детектив и отключилась. – Брайант, отдай ребенка. – велела она, хватая свою куртку. – На Бартон-роуд труп.
Такие звонки не сулят ничего хорошего, но, оглянувшись на извивающегося на столе маленького человечка, Стоун решила, что тут она по крайней мере знает, что делать.
Глава 6
Через одиннадцать минут после звонка Ким уже стояла перед полицейской лентой, огораживающей место преступления. Снег продолжал идти, но еще не успел намерзнуть на дорогах.
В переулок, который проходил под железнодорожным полотном и исчезал где-то в восточной части Холлитри, выходили задние стены магазинов.
Несколько мгновений Стоун постояла спиной к месту преступления. Если обывателей и заинтересовало происходящее, то они наблюдали за ним издалека. Представители общественности еще не успели собраться вокруг, стараясь занять места поближе к мертвому телу.
Брайант предъявил удостоверение, а Ким натянула бахилы, которые ей предложили.
Где-то на середине переулка ее поприветствовал знакомый голос:
– Детектив Стоун! А ведь я так и надеялся, что именно вы будете тем дежурным офицером, которого вытащат из теплой постельки в это свежее морозное утро.
– Китс, сейчас почти два часа ночи, и за последние двадцать четыре часа я ни разу не видела ни своего дома, ни своей собаки. Так что можете продолжать ваши шуточки. Но я вас предупредила… И что у нас здесь?
Китс являлся местным патологоанатомом, который по большей части был абсолютно несносен. Невысокий, с растительностью на подбородке, которая, по всей видимости, должна была компенсировать отсутствие волос на голове, он обладал саркастическим, суховатым чувством юмора и обычно выбирал Ким в качестве мишени для своих шуток. В большинстве случаев Китс ей нравился. Но только не в такое время суток.
– А вот и Брайант, слава тебе, господи, – сказал патологоанатом, увидев сержанта у нее за спиной. – Вот человек, который умеет поддержать беседу.
– Не стоит дразнить ее, Китс, – простонал Брайант. – По крайней мере, не тогда, когда я так близко от нее.
Хотя Ким хорошо слышала их пикировку, она постаралась отключиться от нее.
Переулок был темным, его озарял лишь свет возле полицейского поста. Фотограф сделал снимок. Вспышка осветила все пространство вокруг.
– Ничего себе, – сказала Ким. – А если еще раз?..
На этот раз она была готова – и сделала свой собственный мысленный снимок. Перед ней было тело женщины в возрасте чуть больше двадцати лет. Светлые волосы, забранные в конский хвост, открывали лицо, еще не тронутое временем. Открытые глаза смотрели прямо в небо.
– Еще раз, – велела Стоун.
Снежинки опускались на ресницы жертвы. Было жутко видеть глаза, которые не мигали, когда на них падал снег.
На женщине была короткая джинсовая юбка, черные туфли на высокой шпильке и никаких колготок. Тело от макушки до шеи и от бедер до кончиков ног выглядело сравнительно нормально.
– И еще раз, – сказала Ким.
Она не могла определить цвет верхней одежды – все было залито красным.
– Еще.
На этот раз детектив смогла рассмотреть как минимум три пореза на ткани.
– Вот, возьмите. – Китс протянул ей фонарь «Мэглайт»[8].
Инспектор взяла фонарь и направила его луч на тело. Кровь окрасила красным весь снег вокруг. Казалось, что на трупе тренировался мясник.
– Сколько ножевых ранений?
– Я насчитал четыре, но уточню, когда поработаю с ней.
– Во сколько? – понимающе кивнула Ким.
– Печень говорит о том, что она мертва уже около трех часов, но вы сами знаете…
– Что трудно сказать точнее из-за погоды, – закончила она его фразу.
– Я рад, что вы чему-то учитесь, инспектор.
Ким не обратила на его слова никакого внимания и вновь перевела луч на тело. Она с трудом сдержалась, чтобы не наклониться и не закрыть глаза жертвы, как бы кладя таким образом конец ее мучениям и отправляя ее на покой. Этакий последний акт милосердия.
Стоун могла догадаться о приблизительном времени, которое сообщил ей Китс, и без ощупывания печени. Снег начался около девяти вечера и повалил вовсю около одиннадцати. Глядя на снег на предплечьях трупа, детектив пришла к выводу о тех же самых трех часах.
– У нее что, сумка под правой рукой? – спросила она.
Китс кивнул и взглянул на судебного фотографа, который отошел назад.
– Прошу вас, – произнес патологоанатом, давая Ким разрешение приблизиться.
Детектив наклонилась и осторожно подняла правую руку жертвы. С помощью фонаря приподняла кожаный клапан на сумке, чтобы заглянуть внутрь. Сверху лежали несколько банкнот.
– Последний клиент? – поинтересовался Брайант, доставая пакет для вещественных доказательств.
– Да, и совсем недавно. – Ким
