— Это была Даяна Ким. Медики приехали по её адресу. Девушка лежала без сознания. Сейчас она в больнице. Диагностировали гипергликемическую кому. Уровень сахара слишком высокий. Она проживёт несколько дней максимум.
— Ясно. Спасибо за помощь.
29 июля 2015 г. Утро. ДенверВоспоминания стали отпускать, и Даниель перестал видеть Тришу в углу уборной. Он затушил сигарету и выкинул её в урну. После чего он почувствовал вибрацию смартфона, и достал его из кармана. Это был звонок от Агаты.
— Готовь ноутбук. Цель уже здесь.
1.2 Счастье — в неведении
Даниель вышел из уборной, и стал идти к своему столику. Сев на стул, он положил на стол сумку и достал из неё ноутбук. С виду он выглядел как обычный, но на самом деле в нем была небольшая изюминка. Логотип на верхней части был линзой камеры, что для скрытности была заклеена специальной прозрачной плёнкой изнутри, но снаружи имела зеркальную поверхность. А выпуклая крышка ноутбука скрывала в себе плоский направленный микрофон для прослушивания. Детектив настроил компьютер на запись, вставил в разъем наушники и ждал появление клиента. С виду казалось, что он просто сидит в интернете, или смотрит видео.
Через пять минут в зале появилась цель. Эдриан Лэйк. Мужчина среднего роста, черные волосы с небольшой проседью. Голова была крупной, челюсть широкой. Широкий лоб и подбородок. Голубые глаза. Он был одет в светло синий костюм. Под пиджаком костюма была голубая сорочка. Черные туфли из крокодиловой кожи. Всем своим видом Эдриан излучал солидность и шик. Чем и привлёк свою пассию. Рядом с ним шла девушка-студентка. Одетая в ярко-желтый топ и мини юбку, которая больше походила на шорты. Обута она была в босоножки на платформе. На глазах красовались очки мандаринового цвета с большими линзами. Сквозь них цвет глаз казался красным. На левой руке болталась белая сумочка с золотой цепочкой вместо ручки. Они дошли до своего столика, и официант начал принимать их заказ. Даниель подвинул ноутбук так, чтобы пара попадала в середину кадра видео. После чего включил запись, и проверил звук. Со стороны казалось, что он просто работает на ноутбуке, и не вызывал подозрений. Их разговора нельзя было разобрать, поэтому детектив немного подкрутил усиление захвата диапазона звука, и направил его именно на столик Эдриана. И это дало результаты:
— …добралась до остановки возле этого ресторана, в этом гребанном автобусе. Ты ругаешь меня за опоздание, а ведь мог и на своей машине меня забрать. Я же не виновата, что в пробку попала.
— Прости, Вероника, моя лапочка. Но я не могу так делать, пока со своей мышью не разберусь. Как только я переведу им деньги, они сделают всё как надо. А мы сможем спокойно продать всё моё имущество, и улететь жить в Бразилию.
— Я так этого жду, мой сладкий. Так уже устала от этой неразберихи. Иди сюда — сказала Вероника, и поцеловала Эдриана в губы. При виде подобного у Даниеля в голове появилась ассоциация происходящего: молодая львица ублажает старого дряхлого льва, чтобы отобрать недавно добытую тушу газели и съесть в одиночку.
— Что за дурак — пробежала мысль в голове Даниеля. Официант принёс заказ. Детектив не зря выбрал именно этот столик прямо у стены. Персонал ресторана не смог подойти к нему так, чтобы увидеть происходящее на экране. Он поблагодарил официанта, и с удовольствием начал есть чизкейк.
— Мы же сегодня поедем к тебе, Эдриан? Я так по тебе соскучилась, не хочу, чтобы мы побыли вместе лишь пару часов.
— Конечно, Стеф сегодня на ночной смене в офисе. Я специально сказал сделать внеочередную ревизию, чтобы она осталась. Она дотошная. А мы с тобой повеселимся.
— Я тебе покажу кое-что новое, что я купила. Кое-кто заслужил увидеть меня в новом белье — игриво сказала Вероника, и снова поцеловала Эдриана. Даниеля раздражал этот цирк. В особенности дама, что пыталась хоть как-то отыграть любовь к богачу, но выходила это так наигранно и убого, что только идиот бы не заметил. И либо Эдриан был этим идиотом, либо был слишком умён, и не показывал этого. Поняв, что он отснял достаточно материала, детектив допил кружку чая, и оставил второй чизкейк нетронутым. От увиденного цирка у него пропал аппетит. Он оставил деньги за заказ с чаевыми, вышел из ресторана, и направился к машине. Открыв дверь, Даниель торопливо сказал:
— Агата, набирай номер Стефани Лэйк прямо сейчас. Возможно, её собственный муж что-то планирует сделать с ней. И доказательство измены есть, пусть готовит деньги.
— Джек-пот — ответила она, и набрала номер Стеф.
— Алло, добрый день Стефани. Да, это вас беспокоит агентство «Фемида». В общем, мы выполнили ваш заказ, и хотели бы обсудить некоторые детали дела с вами. Где вас можно найти? Юнион стрит сто девять, четвертый этаж, седьмой кабинет. Спасибо. Скоро будем у вас — и положила трубку. Даниель завел мотор машины, и резко развернулся в сторону центра города.
Дорога на Юнион стрит затратила половину часа. Припарковав Шеви на подземной парковке, Даниель и Агата подошли к дверям лифта на этом этаже, и нажали на вызов. Когда кабина доехала до парковки, двери лифта выпустили на волю толпу уставших и вымотанных работников офиса. После чего они зашли внутрь, и нажали кнопку с цифрой «четыре».
Четвертый этаж представлял собой густо забитое офисное помещение. Своего рода муравейник, только вместо сот — офисные кабинки. И лишь посередине был остекленный коридор, который вел от лифта к кабинету помощника управляющего компании, Стефани Лэйк. По сторонам коридора были двери, что вели в разные части этажа. Даниель и Агата были рады тому, что плутать не придётся. Открыв дверь, они увидели офис Стэф. И было ощущение, что даже офис Даниеля выглядел лучше: стены, обклеенные монотонными серыми обоями. Железный шкаф с тремя ящиками в левом углу, стол, стул и кулер с водой. И это всё, что было в её офисе.
Стефани Лэйк сидела за столом и просматривала большую папку с отчётами. Выглядела она неброско и сдержанно. В темно-синем офисном платье в белую полоску. Маленького роста. Было заметно, что излишний вес стал проявляться на фигуре. Глаза синие, холодные. Волнистые каштановые волосы почти закрывали шею. Юбка была по колено, классические туфли. Сам работник и её рабочее место были символом аскетизма.
— М-да, такой серой мышке я бы и сама изменяла —
