— Я отплыву подальше и подожду.
В сумерках я подошел к подножию замковой башни. Я был вооружен до зубов; я боялся встретить не блуждающих покойников, в которых не верил, но обитателей нашего мира, занятых чем угодно, кроме молитв. Я вошел; замок был тих; я зажег свечу, обошел все комнаты и нигде никого не нашел; я расположился в одной из комнат, положил на стол пистолет и шпагу и стал храбро ждать появления врагов.
Я начал уже считать, что демоны или призраки решили лишить меня своего общества, когда что-то загремело и упало из трубы в камин. Я подошел к камину и увидел череп; миг спустя за ним последовала нога, затем руки и остальные части скелета.
— Ох! — сказал я себе. — Здесь не очень-то спокойно. Эти призраки умеют не только пугать.
Я собрался было удалиться, но тут послышался звон цепей; я прислушался и вскоре увидел перед собой давешнее привидение.
— Зачем явился ты в этот замок, незваный гость? — обратился ко мне призрак. — Разве мало было ужасного наказания твоего лодочника? Страшись, храбрец; весь ад восстанет против тебя!
Я не испугался, но озлился и выстрелил в привидение; оно лишь посмеялось над моей бессильной злостью, и по мановению его руки в комнату вторглись тысячи демонов!
Шум был ужасающ. И вот я бегу из этой проклятой комнаты, взбегаю по лестнице, бросаюсь в зал, где нахожу призрака в саване, измазанном засохшей кровью; я вновь бегу, орда скелетов удерживает меня костлявыми руками, я отбиваюсь шпагой, но безрезультатно; жуткий призрак бросается на меня, я уклоняюсь и убегаю; но вскоре я уже не знаю, куда бежать, ибо весь замок наполняется густым и тошнотворным дымом; преследуемый армией призраков, я вбегаю в соседнюю комнату, но потолок тотчас обрушивается, и я куда-то падаю…
Очнулся я при свете дня. Я был на берегу озера. Моя одежда была изорвана, и я едва сумел подняться на ноги. Мой лодочник подвел лодку к берегу и сказал, что с озера видел страшные вещи и был убежден, что я погиб.
Мы с грустью возвратились в Женеву, где я щедро заплатил лодочнику; денег этих хватило, чтобы он вернулся к прежним занятиям.
Что же до меня, то я еще несколько раз совершал лодочные прогулки по озеру, но старался держаться подальше от адского замка.
БЕСПОКОЙНЫЙ МЕРТВЕЦ И ЕГО СЫН
Господин Кайоль, богатый землевладелец из Марселя, принимал одного из своих арендаторов; последний заплатил ему двести франков. Землевладелец был в этот момент очень занят и сказал: «Возвращайтесь завтра, я выпишу вам расписку». Арендатор, не имевший оснований сомневаться в честности собственника, не торопился за распиской; так прошло несколько дней, а тем временем господин Кайоль умер от апоплексического удара.
Его единственный сын вступил во владение наследством. Просматривая книги, он видит, что крестьянин-арендатор, по имени Пьер, задолжал двести франков; он требует деньги; Пьер отвечает, что все заплатил. Господин Кайоль-младший просит показать расписку; расписки у бедняги Пьера нет; он объясняет, как это случилось, но землевладелец не верит ни единому слову, выгоняет крестьянина с земли, обращается в суд и выигрывает дело.
Исполнители уже собирались конфисковать пожитки Пьера, когда посреди ночи Кайоля-младшего (это он рассказывал мне сам) разбудил его отец; последний появился перед ним и произнес следующую речь:
— Несчастный! Что ты творишь? Пьер заплатил мне. Вставай, посмотри за зеркалом на каминной полке у меня в спальне, расписка там.
Сын встал, весь дрожа, выполнил приказание и нашел расписку.
Он возместил крестьянину все расходы и вернул ему землю. Когда я в последний раз бывал в Марселе, Пьер по-прежнему жил в той же деревне.
КЛАД
Я приехал в большой провинциальный город и остановился у друга; тот рассказал мне, что со смерти владельца в доме, кроме него, никто не живет, так как каждую ночь в нем кто-то устраивает невообразимый шабаш.
— Значит, мы услышим и, быть может, обнаружим бродячего покойника, — сказал я.
— Это не составит труда: мы каждую ночь видим его тень, — отвечал мой друг.
— Ага, ага! тем лучше.
Стемнело; я стал ждать мертвеца. Из предосторожности я вооружился. Около одиннадцати, когда мы ужинали, вошел рослый призрак в саване. Все задрожали. Призрак поманил меня, и я сказал:
— Пойдем.
Призрак повел меня в погреб; мы стали спускаться, внизу он указал мне на заступ и произнес:
— Копай.
Я решил, что лучше будет подчиниться и, не сделав и пятидесяти ударов, наткнулся на плотно запечатанный чугунок.
— Возьми этот чугунок, — сказал мне призрак, — и погляди, что внутри.
К моему удивлению, чугунок оказался полон золота.
— Здесь тысяча луидоров, — сказал мой собеседник. — Отнеси их моему сыну и накажи не подражать мне. Мною владел демон скупости, и моей единственной страстью было прибавлять золото к золоту; теперь я наказан, я приговорен к ста годам страдания. Скажи моему сыну, пусть заказывает пятьдесят поминальных молитв каждый год, это сократит срок моего наказания. Прощай.
И он исчез.
Я в точности выполнил просьбу призрака и отдал его сыну найденный клад; с тех пор в доме моего друга воцарился покой.
ШУТКИ О ВАМПИРАХ[28]
— В то время как вампиры прекрасно себя чувствуют в Австрии, Лотарингии, Моравии и Польше, о них ничего не слышно в Лондоне и даже Париже. Я признаю, говорит Вольтер[29], что в этих двух городах есть ростовщики, торговцы и дельцы, сосущие людскую кровь при свете дня; но они не мертвы, хоть и прогнили. Эти истинные кровососы обитают не на кладбищах, а в прекрасных дворцах.
— Письменные показания о вампирах весьма любопытны. Кальме сообщает, что в Венгрии два офицера, посланные императором Карлом VI, в сопровождении местного бальи и палача отправились исследовать одного вампира, который был мертв шесть недель и сосал кровь у всех в округе. Его нашли свежим, крепким, с открытыми глазами, причем он требовал еды. Бальи вынес приговор. Палач вырвал у вампира сердце и сжег его, после чего есть вампиру больше не хотелось. Пусть никто не сомневается в существовании блуждающих мертвецов, о которых столь много говорится в наших древних легендах! (Философский словарь).
— В водевиле Три вампира[30], идущем в театре Варьете, содержится следующий обмен репликами:
Вампир Леду[31]. «Позвольте!.. Меня хорошо знают. Зовут меня Леду, я сын господина Гриппа Леду, судебного исполнителя из Пантена, господа!»
Вампир Лароз. «Меня зовут Лароз, я сын Пьера Лароза, сборщика налогов из Со… и честный человек, осмелюсь сказать, господа».
Вампир Лазонд. «А я Лазонд, таможенный чиновник на заставе в Пасси[32], господа».
Господин Гобету. «Поскольку отец ваш судебный исполнитель, ваш — сборщик налогов, а вы, месье, таможенный чиновник… я не слишком ошибся, назвав вас вампирами. Все вы понемногу сосете нашу кровь».
— Когда ледяной ветер последней зимы погубил все оливковые деревья в Провансе,
