– На самом деле мне плевать на состояние ее кожи! – отрезала Зоя. – Не сомневаюсь: ты о ней позаботишься. Евфросиния недавно овдовела… Меня волнует ее душевный настрой и сила ее духа.
Анна замешкалась, опасаясь гнева Зои, и наконец решила промолчать. Не следовало сердить Зою без особой на то причины. Она позже решит, что именно ей рассказать.
– Я без промедления пойду туда, – любезно сказала Анна.
– Спасибо, – поблагодарила ее Зоя с улыбкой.
Евфросинии Далассене было около тридцати, но она выглядела моложе своих лет. У нее были прелестные черты лица, и ее можно было бы назвать красавицей, если бы она не была такой вялой. Анна решила, что, скорее всего, это связано с ее болезнью. Евфросиния лежала на кушетке. В ее светло-каштановых волосах не было украшений, кожа напоминала воск. Анна вошла в незатейливо обставленную комнату в сопровождении служанки, которая осталась стоять у двери.
Анна представилась и задала положенные вопросы, чтобы выяснить симптомы. Затем осмотрела болезненную сыпь на спине и нижней части живота пациентки. Ей показалось, что у Евфросинии небольшая температура. Анну смутило и огорчило состояние женщины, которая, приподнявшись на постели, не сводила глаз с ее лица, со страхом ожидая вердикта.
В конце концов Ефросиния не выдержала.
– Я через день бываю на исповеди. У меня не осталось ни одного греха, в котором бы я не покаялась, – сказала она. – Я соблюдаю посты, молюсь… Не понимаю, за что мне это наказание.
– Господь не карает за то, с чем человек не в состоянии справиться, – выпалила Анна и тут же, удивившись собственной дерзости, спросила себя, было ли это ее собственным убеждением или она только что озвучила церковную доктрину.
Она почувствовала, что покраснела.
– Значит, я смогу с этим справиться, – грустно произнесла Евфросиния. Ее логика была безупречной. – Что же я упустила? Я молилась Георгию Победоносцу, святому покровителю больных, страдающих кожными заболеваниями, но он покровительствует и многим другим. Я также молилась святому архимандриту Антонию, на всякий случай, об исцелении кожных недугов. Каждый день я бываю в церкви, исповедуюсь, подаю милостыню бедным и делаю пожертвования Церкви. Отчего же со мной все это произошло? Не понимаю. – Она снова откинулась на кушетку.
Анна вдохнула. Ей хотелось сказать Евфросинии, что ее болезнь не имела ни малейшего отношения ни к грехам, ни к ошибкам, ни к судьбе, но осознала, что ее слова могут счесть ересью.
Евфросиния продолжала наблюдать за ней. Пот выступил у нее на коже, влажные волосы распрямились. Нужно ей ответить, иначе пациентка разуверится в профессионализме приглашенного лекаря.
– Может быть, ваш грех заключается в том, что вы недостаточно уверены в любви Господа? – произнесла Анна и замерла, потрясенная собственными словами. – Я дам вам лекарства, которые вы будете принимать, и мазь, которой служанка будет смазывать вашу сыпь. Каждый раз, когда вы будете выполнять мои предписания, молитесь и верьте, что Господь любит вас, именно вас.
– Разве это правда? – с горечью проговорила Евфросиния. – Мой муж умер молодым, не достигнув и половины того, чего мог бы достичь, а я даже не смогла родить ему ребенка! Меня изуродовала болезнь, и я уже не смогу понравиться мужчинам. Разве Господь меня любит? Я совершаю какую-то чудовищную ошибку, но не понимаю какую.
– Да, вы правы! – сердито воскликнула Анна. – Как вы посмели назвать себя уродливой? Господь не ждет, что вы всегда будете поступать правильно, потому что это невозможно, но Он надеется, что вы будете Ему доверять.
Евфросиния с удивлением уставилась на лекаря.
– Я поняла, – сказала она с замешательством. – Я немедленно исповедуюсь.
– И не забывайте принимать лекарства, – напомнила ей Анна. – Господь дал нам лекарственные травы и масла, а также разум, чтобы понять их предназначение. Не пренебрегайте Его дарами – это будет неблагодарностью с вашей стороны и, несомненно, тяжким грехом.
И, конечно, перечеркнет все усилия лекаря, но об этом Анна ей не сказала.
– Я буду выполнять ваши предписания! Обязательно буду! – с жаром пообещала Евфросиния.
Спустя неделю Евфросиния полностью исцелилась, и Анна пришла к выводу, что, скорее всего, ее лихорадка была вызвана страхом перед воображаемым прегрешением.
Как и обещала, Анна отправилась с докладом к Зое. На этот раз ей пришлось ждать не менее получаса. Увидев лицо хозяйки дома, Анна сразу же поняла: той уже известно о выздоровлении Евфросинии. Вполне вероятно, Зоя также знала, сколько заплатили лекарю, но вынуждена была скрывать свое раздражение. Анна еще раз поблагодарила ее за рекомендацию.
– Что ты о ней думаешь? – небрежно спросила Зоя.
Сегодня на ней был темно-синий, отделанный золотом наряд, который в сочетании с прекрасными волосами и глазами производил неотразимый эффект. Бывали моменты, когда Анна страстно, почти до физической боли желала вновь надеть женское платье и украсить свои волосы. Тогда бы она выглядела не хуже Зои. Анна заставила себя вспомнить о Юстиниане, который находился сейчас в бесплодной иудейской пустыне, возможно, в рубище, и причину, почему она оказалась здесь, выдавая себя за евнуха. Не думает ли ее брат, что она его забыла?
Зоя с нетерпением ждала ответа.
– Неужели у тебя сложилось о ней настолько плохое мнение, что ты не можешь ответить прямо? Ты должен быть откровенен со мной, Анастасий.
– Это доверчивая, приятная молодая женщина, – ответила Анна, – болезненно честная, легко поддающаяся убеждениям. Покорная – боится ослушаться.
Золотистые глаза Зои широко открылись.
– А у тебя острый язык, – весело сказала она. – Но будь внимателен – ты должен быть осторожен.
Кожа Анны покрылась пóтом, но она не отвела взгляд. Она знала, что ей нельзя проявлять слабость в присутствии Зои.
– Вы хотели знать правду. Мне следует быть менее откровенным?
– Ни в коем случае, – ответила Зоя. Ее глаза загорелись и стали похожи на самоцветы. – Или, если будешь лгать, делай это так искусно, чтобы я не смогла догадаться.
– Сомневаюсь, что у меня это получится, – улыбнулась Анна.
– А ты, оказывается, достаточно мудр, раз сказал такое, – протянула Зоя вкрадчиво. – Мне бы хотелось, чтобы ты кое-что для меня сделал. Если купец по имени Косьма Кантакузен будет интересоваться твоим мнением о характере Евфросинии, ты сможешь ответить ему искренне? Скажи ему, что она честная, простодушная и послушная.
– Конечно, – ответила Анна. – А я был бы вам признателен, если бы вы рассказали мне больше о Виссарионе Комненосе.
Эти слова прозвучали довольно дерзко. Анна не успела придумать объяснение своему интересу. Но Зоя тоже не удосужилась объяснить, почему она хотела, чтобы Косьме порекомендовали Евфросинию.
Зоя подошла к окну и стала рассматривать запутанный узор из крыш.
– Полагаю, ты хочешь узнать о его смерти, – сухо сказала она. – Жизнь Виссариона была ничем не примечательна. Он женился на моей дочери, но оказался занудой, ханжой и святошей.
– И за это его убили? – с недоумением спросила Анна.
Зоя медленно развернулась и скользнула взглядом по Анне – сначала по спрятанному под маской евнуха