– Я сам в шоке.
Англичанин с испанцем дружно засмеялись, после чего Мигель спросил:
– Как долетел?
– На коммерческом рейсе.
– Тогда прими моё искреннее сочувствие.
После очередного смеха Мигель предложил присесть на диван:
– Прошу. Что будешь пить?
– Бакарди.
Мигель посмотрел на служащего, который привёл гостя к боссу:
– Хуан, бутылку Бакарди.
Отправив посыльного за ромом, Мигель присел на краю дивана, расположившись напротив Джеймса.
– Как давно стоит здесь это здание? – Джеймс развёл руки по сторонам, оглядывая помещение вокруг себя.
Альварес открыл платиновую шкатулку в центре стола, и предложил гостю кубинскую сигару, продолжая затягиваться той, что была уже выкурена наполовину в его руке.
– В сорок втором нацисты искали здесь рудник.
– Что за рудник? – спросил Крюгер, доставая из шкатулки гильотину.
– Какой рудник, никто не знает. Но главное то, что они планировали устроить здесь лагерь для группы исследователей. Решили построить коттедж, проложили дорогу, наладили поставки продовольствия, пробурили скважину. – Мигель стряхнул сигару над пепельницей и продолжил повествовать об истории появления загадочного домика, а Джеймс тем временем прикуривал от огня, который извлекала золотистая зажигалка с изображением каталонского флага. – Но пока они подошли к финальной стадии строительства, Советский Союз начал гнать нацистов обратно. Рейх терпел поражение, и им было уже не до рудника. Затем мой прадед выкупил эти земли, чтобы заняться деревообрабатывающей промышленностью. Но спустя некоторое время овощеводство начало приносить хорошую прибыль, и он решил заняться расширением этого дела. А лес так и остался не тронутым.
Посыльный опустил поднос, на котором находились два чистых бокала, две красные тканевые салфетки и ведро со льдом, в котором лежала бутылка кубинского рома. Служащий расставил салфетки перед Мигелем и Джеймсом, открыл бутылку Бакарди, заполняя хрустальные бокалы до половины. После он вернул закрытую бутылку в алюминиевое ведро со льдом, расставляя бокалы на салфетки в противоположные стороны. Сотрудник не проронил ни слова. его лицо имело такое же выражение, как и у всех его коллег – никакой мимики. Он совершил лёгкий поклон, после чего неторопливо покинул общество двух миллиардеров.
Мигель, тем временем, продолжил рассказ:
– В детстве дед рассказал мне о том, что где-то здесь находится какой-то дом, построенный ещё в начале сороковых и недалеко от него располагается нечто ценное в недрах земли. В одиннадцать лет я рискнул и забрался в эти гущи. Каждый день я прогуливался по этому лесу с компасом в поисках таинственного дома. – Задрав взгляд к потолку, Мигель медленно выпустил табачный дым, прищурившись сделал очередную затяжку и продолжил ностальгировать о своих детских приключениях, которые были похожи на поиски Святого Грааля. – Затем, где-то через, дней, десять я наткнулся на огромный клубок зарослей. Я достал из рюкзака небольшой топорик и начал срубать гроздья веток. И рубил до тех пор, пока не напоролся на оконную раму. В тот момент, ребёнком, мне казалось, что это могло бы стать отличным местом для тайных собраний. Ну, знаешь, фантазия в те годы была богатая. – Эти слова вызвали мимолётную улыбку на лике англичанина. – Кто бы мог подумать, что спустя каких-то три десятилетия именно это я и сделаю.
Облокачивая правую руку о край спинки дивана, протирая кожаную бордовую обивку, Мигель слегка взмахнул левой рукой, оставляя в воздухе следы табачного дымка, и спросил:
– Ну как тебе здесь?
Постукивая сигарой о край янтарной пепельницы, Джеймс выдавал своё восхищение столь необычными владениями испанца:
– На счёт собраний не знаю, но с того момента, как мне встретились фонари на дороге, я начал думать, что попал в какой-то мистический триллер. Всё такое загадочное и интригующее. Ощущение, как будто отрезан от всего мира.
Слова Мигеля сопровождались лёгким смехом:
– Все так говорят, когда оказываются здесь впервые.
Альварес медленно покручивал дымящийся остаток о дно пепельницы, в то время как Джеймс задал ему вопрос перед тем, как сделать глоток с бокала:
– Мигель, мне нужен человек, который возьмётся за уборку. В здешних кругах есть такие?
Ром золотисто-красноватого оттенка играл по стенкам рюмки при свете лампы, когда Альварес сократил содержимое своего сосуда на половину. Затем он подозвал к себе Хуана, обслуживавшего их стол:
– Найди сеньора Переса, и скажи, чтобы посетил нас.
Хуан сделал лёгкий кивок и ровной походкой удалился к некоему Пересу.
– Наше заведение как волшебная шкатулка: здесь есть всё для исполнения твоих самых сокровенных желаний – сказал Мигель, доливая ром в оба стакана.
Крюгер сложил ногу на ногу и, прислонившись к спинке дивана, стал интересоваться потенциальным партнёром:
– Это тот самый Перес?
Мигель говорил, не отрывая взгляда от дна бокала, промывая его содержимым стенки сосуда, следы на которых позволяли в более полной мере почувствовать этот притягательный аромат:
– Он – зять моего кузена. Недавно получил генеральские погоны. Командует сухопутными войсками на территории Каталонии. Состоит на службе министерства обороны Испании. В его распоряжении куча военной техники и свыше трёх тысяч солдат. Так что, если надо убраться, он сделает всё так, что не останется ни единой пылинки.
Одетый в светлые нежные тона хаки с головы до ног, ростом под метр восемьдесят, с могучими плечами, пятидесяти шести летний Эстебан Перес подошёл к столу. Мигель тут же встал, указывая рукой на гостя:
– Эстебан, знакомься – Джеймс, мой партнёр из Великобритании и друг по несчастью в Монте-Карло.
Все трое синхронно усмехнулись. Генерал отодвинул стул в тот момент, когда Хуан раскладывал перед ним салфетку с бокалом, полупрозрачные стенки которого стали стремительно приобретать приторно-красный цвет. Красное полусладкое вино девяносто трёх летней выдержки. Джеймс рассмотрел этикетку на стеклянной бутылке:
– А у Вас хороший вкус.
– Разве нельзя восхищаться вещью, которая единственная в этом мире с возрастом становится лишь лучше, в отличие от нас с Вами.
После очередного смеха от слов генерала, носившего пышную полуседую бороду и коротко стриженные до самых корней кудри, Мигель добавил, обращаясь к Крюгеру:
– Если пожелаешь, твой вкус может оказаться ещё лучше на пару десятилетий. Только скажи.
Смех ненадолго затянулся. Генерал Перес выпрямил спину.
– Как Вам в Каталонии?
– Жарко. Я приезжаю сюда каждые полгода. И это бывает в более раннее или позднее время года. Тогда здесь было просто шикарно. – Сделав глоток, Джеймс продолжил рассказывать своё мнение о Каталонии генералу, который слушал его очень внимательно каждое слово, будто этот регион принадлежал ему лично. – Надо признать, здешние места преображаются быстро и до неузнаваемости. Меня восхитила трасса к северу от Барселоны. А пока я добирался до своего дома на такси от аэропорта, то показалось, что улицы стали как-то просторнее и аккуратнее. Раньше эти территории засоряли объекты, от которых было мало пользы. Я ещё не был на пляже, но говорят, что возведённые на пирсах рестораны и гостиничные бунгала сделали эту часть города настоящим раем. Каталонские земли выглядят куда привлекательнее, чем вся остальная Испания. По мне, так это два совершенно отдельных государства.
Впечатлённый словами Джеймса генерал не мог не ответить:
– Ваши слова поддержал бы весь наш народ. Мы могли бы добиться куда большего, нежели того, что имеем сейчас. Власти Каталонии не могут тратить достаточно средств на благоустройства всего региона. Большая частью бюджета уходит в Мадрид, и на налоги честных каталонских тружеников живёт вся Испания. – Речь генерала напоминала предреволюционный призыв к борьбе за независимость.
– Только слепой может не заметить здешнего прогресса. По-моему, здесь какая-та несправедливость. Никакого равноправия. Я бы даже сказал больше – Мадрид издевается над каталонцами, если заставляет пахать для того, чтобы пополнить общую казну за счёт этого региона.
– Каждое Ваше слово глаголет истину – утончённо сказал генерал. – Но это не будет продолжаться долго. Наш бюджет на Каймановых островах растёт, и скоро мы сможем закупить новую технику. Русские недавно закончили испытания новых ракет дальнего поражения. Возьмём на вооружение пару десятков установок. – Слегка постукивая указательным пальцем по столу, Эстебан произнёс финальную часть своей речи, описывающей планы по обретению независимости – Вот тогда мы померимся силами с испанцами. Либо они оставят нас в покое и перестанут есть каталонский хлеб, либо мы их
