– Ты должен рассказать мне о том, что я хочу знать. В противном случае мы не сможем продолжать это делать.
– Зачем ты себя наказываешь? – спросил Роуэн. – Мы оба знаем – тебе нравится то, чем мы занимаемся.
Логан толкнула его рукой в грудь.
– Как зовут твоих родителей? – спросила она.
Роуэн вздохнул.
– Дарий и Мейр. Он был греком, рожденным в США, а она американкой ирландского происхождения. Но они оба мало жили в Америке. Моя мать была родом из этой области, а мой отец из Родоса, Греция. Оба говорили с сильным акцентом: она с ирландским, а он – с греческим. Они много выпивали, сильно любили друг друга, страстно враждовали. Казалось, они пытались сохранить свой брак даже после того, когда отца посадили в тюрьму. Но после смерти моего младшего брата их любовь тоже умерла. Они продолжали пьянствовать и драться друг с другом.
Логан закрыла глаза и положила голову ему на грудь.
– Ты помнишь Девлина? – спросила она.
– Да.
– Каким он был?
– Милым. И счастливым. – Роуэн помолчал и вздохнул. – Девлин был действительно счастливым маленьким мальчиком. Он всегда улыбался. У него был замечательный смех. – Голос Роуэна стал резче. – Я помню, мне нравилось носить его на руках, потому что от него так хорошо пахло. Я до сих пор помню его запах.
Логан сморгнула слезы.
– Должно быть, ты очень тяжело переживал его смерть.
Роуэн не ответил, но она почувствовала, как он напрягся.
Через минуту он спокойно сказал:
– Джакс похожа на него. Это немного меня обескураживает. Если бы у меня была фотография Девлина, я показал бы ее тебе.
– Я верю тебе.
Роуэн пригладил ее волосы.
– Что еще? – спросил он через минуту. – О чем еще ты хочешь узнать?
Логан улыбнулась.
– У тебя двойное гражданство?
– Одно время у меня было три паспорта: греческий, ирландский и американский, но я старался не ездить с тремя паспортами одновременно. Это сбивает с толку пограничников.
Уголки ее губ поднялись в улыбке.
– А твои родители? Они до сих пор живы? Роуэн колебался.
– Отец умер от рака легких пару лет назад.
У матери слабоумие, но я вижусь с ней каждую неделю, когда я здесь.
– Она по-прежнему живет рядом с тобой?
– Да, она в специальном интернате, который находится неподалеку отсюда.
– Ты не хочешь, чтобы она жила с тобой в замке? – спросила Логан.
– Она была здесь шесть месяцев назад, а потом сбежала от своей сиделки и упала с лестницы. – Он больше не улыбался, а выглядел напряженным и мрачным. – В интернате за ней отличный уход.
– Я тебя не осуждаю.
Он медленно выдохнул.
– Мало кто захочет отправить собственную мать в интернат. Это противоестественно.
Логан ничего не сказала, чувствуя, что Роуэн не закончил. Она не хотела его прерывать.
Через минуту он пожал плечами.
– Я хотел бы, чтобы Джакс встретилась с ней. Ты тоже можешь ее навестить. Но мама теперь редко меня узнает. Она думает, что я тот милый человек, который играет на пианино на танцплощадке.
– Ты играешь на пианино?
– Нет. Но она познакомилась с моим отцом на вечеринке, и там были танцы. Возможно, она думает, что я – это он. – Роуэн нахмурился. – Или пианист.
Логан наклонилась и поцеловала его.
– По-моему, они оба хорошие люди, – прошептала она, снова целуя его. – И я думаю, это прекрасная идея – познакомить Джакс с твоей матерью.
Потом они снова занимались любовью, но на этот раз все было по-другому. Их близость была слаще и спокойнее, но эмоционально интенсивнее.
Логан почувствовала, что привязывается к Роуэну.
Может, это произошло потому, что у нее появилась возможность заглянуть ему в душу. Она радовалась тому, что он поделился с ней воспоминаниями о своем прошлом, хотя и не слишком охотно. Ее также тронуло то, что он пытался жить со своей матерью в замке Рос, но из-за ее болезни вынужденно отправил ее в специальный интернат.
Было очевидно, что Роуэн не такой плохой человек, каким Логан его считала.
Возможно, он не просто хороший, а очень хороший.
Логан затаила дыхание, боясь признаться ему в своих чувствах. Ее эмоции были запутанными и противоречивыми. В ее жизни в последнее время произошло столько событий, что она не понимала, где правда, а где ложь.
Логан не хотела идти по жизни самостоятельно. Она не желала быть матерью-одиночкой, но в то же время, если она станет воспитывать Джакс вместе с Роуэном, ей придется отказаться от привычки полностью контролировать жизнь дочери.
Это означало, что ей придется доверять Роуэну и верить в то, что он поступает правильно.
Это означало, что ей придется пожертвовать собственной независимостью.
Может ли она сделать это? Хочет ли сделать это?
Еще Логан следовало подумать о самоконтроле. Он очень много значил для нее, потому что потеря самоконтроля приводит к страданиям. Как только она переставала контролировать свои чувства, случалось что-нибудь плохое. Не контролируя свою жизнь, она не сможет защитить себя, не говоря уже о Джакс.
Внезапно запаниковав, Логан отодвинулась от Роуэна.
– Пора одеваться, – сказала она, вставая с кровати и направляясь в ванную комнату.
Она принялась быстро собирать с пола свою одежду. Роуэн стоял у нее за спиной.
– По-моему, ты сбегаешь, – произнес он, закрывая собой дверной проем. – Почему?
– Я не сбегаю. Просто уже поздно, и мне надо принять душ и переодеться к ужину, – ответила Логан, не в силах смотреть на него.
– Все было прекрасно, но теперь ты снова от меня отгораживаешься…
– Я от тебя не отгораживаюсь! – отрезала она и посмотрела на него в ярости. – И я не сбегаю! Куда мне бежать из твоего замка, где полно охранников, камер наблюдения и крепких заборов? – Ее голос надломился. – Посмотри на меня, Роуэн! Я голая. Я стою в твоей ванной комнате, а ты заблокировал мне выход. Я в ловушке.
– Ты не в ловушке, – нетерпеливо ответил он, двигаясь в ее сторону.
Она отступала назад до тех пор, пока не уперлась спиной в толстое стекло душевой кабины.
– Нет? Тогда, как ты это назовешь? – Логан махнула рукой на стремительно сокращающееся расстояние между ними, потому что Роуэн стремительно подходил к ней. – Ты повсюду. Ты подавляешь меня. Я не могу ни дышать, ни думать, ни чувствовать, когда ты находишься рядом со мной.
Она умолкла, когда Роуэн прижался к ней, раздвинув коленом ее ноги. Он схватил ее руки, поднял их над ее головой и прижал их к душевой кабине.
– Видишь? – выдохнула она, когда Роуэн опустил голову и прижался губами к ее шее. – Ты снова за свое. Ты сбиваешь меня с толку! Из-за тебя у меня путаются мысли…
– О чем ты хочешь думать, дорогая моя? – пробормотал он, целуя ложбинку под мочкой ее уха. – Зачем ты мне сопротивляешься? Нам хорошо вместе. Мы отлично подходим друг другу.
Логан вздрогнула, ее грудь отяжелела, соски напряглись. Она снова изнемогала от желания. Ей нравились прикосновения Роуэна. Ее тело ликовало, когда он целовал
