Скрыв всю отображаемую информацию о себе, заскочил в гильдию магов, взял зелий противоядия, а на оставшиеся деньги — свитки, повышающие сопротивляемость огню, холоду и молнии. Ради этого пришлось поднять навык “Создание монет” до третьего уровня — слишком уж много их у меня уходило на покупки. Ну вот и всё — я готов к реваншу. Пора пойти повыдергивать иглы дикобразу.
Глава 9
Полчаса спустя, когда я спустил все зелья и свитки, а браслеты рассыпались в пыль, пришлось бежать на арену и, выставив подходящие настройки, приступить к монотонному гринду, добывая монетки на новые расходники. Набрав тысячи четыре опыта, спустил все четыре серебрушки на новую порцию зелий и свитков, но помогло это не особо — мой рекорд был всего лишь 46 очков, когда я понял, что опять остался ни с чем.
— Ничего, — сжав зубы, упрямо пробормотал я, — терпенье и труд всё перетрут. И опять вернулся на арену, добывая очередные несколько серебрушек.
Но ничего моё терпение с трудом не перетёрло — после очередного фиаско, с трудом заработав всего лишь одно очко после многочисленных попыток прохождения локации, я поплелся в знакомую трапезную восполнить силы. Похоже, “Лестница 2” не предназначена для одиночного прохождения. Ведь как я мог защититься от атак, если, к примеру, меня только что приложило ошеломлением? Будь рядом команда, я бы смог под их защитой прийти в себя, отлечиться, а затем вновь вступить в бой, но когда я один — это верная смерть.
Или окаменение — откуда я мог знать, что та тварь, вовсе, кстати, не похожая на Медузу Горгону, превратит мою кожу в гранит, что заставит меня застыть каменным истуканом. Будь рядом товарищи, они смогли бы меня защитить от полчищ мелких паучков, что выгрызали мне глаза, пока я пытался пошевелить хоть пальцем в бесплодных попытках освободиться.
А призраки-душители? Я вообще не представлял, как с ними бороться. Мелкие туманные змейки, насылаемые орком-шаманом, обвивались вокруг шеи, после чего сжимали свои вполне материальные по ощущениям объятья, медленно удушая. Мне что, стрелять себе в шею каменным градом?
— Что невесел? — бодро поприветствовал меня заведующий столовкой.
— Зато ты смотрю веселый, — без всякого настроения пробурчал я.
И впрямь, трактирщик сегодня прямо сиял, будто получил тёщино наследство.
— Ну а чего грустить-то? День-то смотри какой прекрасный.
Я со скепсисом оглядел угрюмое помещение с узкими оконцами под самым потолком. Может он какой-нибудь грибной настоечки уже успел принять? Мне такая тоже сейчас не помешает.
— А игроки что, не достают уже?
Похоже достают. В зал вплыл, по другому и не скажешь, какой-то гордый герой восточного происхождения, сопровождаемый четверкой восточных же красавиц, высокомерно поглядывающих на грязь под ногами — на меня, трактирщика и ещё парочку обедавших в зале неписей.
Дальше состоялся диалог, из которого я понял только одно — а трактирщик-то полиглот. Хотя верно, с чего вдруг ему знать один лишь только русский, игроков-то здесь всяких национальностей хватает. Выходит, он все языки знает? Или нет?
После ухода гаремщика я заметил, что улыбка трактирщика стала ещё шире.
— Ты куда их отправил? — с подозрением спросил я.
Или задание от меня скрывает, или нагло сплагиатил мою идею, науськав луноликих на чем-то досадившего ему недруга. Ведь теперь понятно, что хорошее настроение у него не от забористой настойки. А жаль.
— Да так, задание одно выдал, — отмахнулся он. Ага, вот значит как!
— Что за задание?
— Ну хочешь, и тебя отправлю капать на мозг капитану.
— Какому капитану? — удивился я, — Агенту что ли? Да ты что сделал-то! — ужаснулся я, — Он же прибьёт меня!
— Агенту? А-а-а, это ты про вчерашнего? Нет, я про нашего капитаны охраны. Уже сколько раз говорил ему — не пускай ты сюда обормотов всяких, тут люди уважаемые сидят, сами магистры на трапезу приходят, а эти охламоны шастают, покоя от них нет. Вот пусть теперь они ему досаждают, глядишь и образумится, а то всё нет людей, нет людей.
— Фуф, — выдохнул я, вытерев холодный пот.
Мысленно конечно — так-то наши игровые тела не потеют.
Значит всё же взял на вооружение мой розыгрыш и теперь досаждает своему капитану. Ну и верно — это в тонусе помогает держать капитанов. Вон у нашего он какой был, всем тонусам тонус. У меня аж настроение немножко поднялось при милых сердцу воспоминаниях. Но затем опять упало вниз, когда я припомнил свои сегодняшние неудачи.
— Ну а ты чего грустный такой? — заметил моё состояние собеседник. — Кстати, Игнатиус — протянул он мне свою руку.
— Первый, — ответил я, пожимая его ладонь, — Самый первый.
— Неужто тот самый? — удивленно поинтересовался он.
— Есть такое, — со скромной гордостью в голосе ответил я, — вчера занял первое место.
— Да нет, я про того охламона, что сам себя молнией ухайдокал. Неужто и впрямь ты? А так по виду вроде нормальный.
Да что за день сегодня такой!
— Да нормальный я, просто там вода была, откуда я знал… Вернее знал, просто не подумал. Да ну тебя, — огорченно махнул я. — Дай лучше борща. И картошки с мясом.
— Может гномьей настойки к картошечке?
Настойки хотелось. Но не время — надо всё ж попытаться улучшить свой весьма скромный результат в 47 очков. Да меня даже в десятке лучших не было на табличке у входа в локацию! Для первого в рейтинге это какая-то неприемлемая херня, я так думаю. Так что от настойки пришлось отказаться, взяв вместо неё какой-то бодрящий отвар.
Игнатиус, — вот же имечко, — принес еду и присел ко мне за столик.
— Так ты так и не ответил, чего грустный такой?
— Ничего не скрывая, я поведал ему о своих проблемах, связанных с одиночным прохождением локации.
— Значит думаешь, вся беда в том, что ты один пытаешься её пройти? — поинтересовался он в конце моей печальной истории.
— Ну да, — подтвердил я, — так бы, пока я под параличом, например, другие
