С фотографиями в Артеме, явно, не складывается. «Фото?.. Ни в коем случае! — я и так уже со своей рыжей мордой — на всех обложках!» Женщина, лет под сорок, с большой сумкой в руке, стоит около остановки. «Давайте, помогу, сумку донесу.» «Да нет, я уже дома.» Несколько метров проходим вместе, вроде, как нам по пути. «Денег вложила столько!.. — то ли обращаясь ко мне, то ли сама с собой — разговор давний продолжает, пытаясь что-то для себя понять… «Богатая была, красивая была, а щас что осталось? Нищая, безработная — за два месяца!..» Заметив, что я извлек из кармана записную книжку и что-то записываю: «А-а! Ты — летописец!..» — прыснула смехом. «Не обижайся, ну, ты — точно, как в мультике!» Опять смеется. Про какой мультик она говорит — непонятно. «Аксинья меня зовут. Ксюша.» По ее щекам — вдруг (только что ведь смеялась?) текут слезы. Она чуть отворачивается, плачет, я молчу. «Просто страшно. Мы жить хотим. Я — торгашка, мы торговать хотим, детей любить хотим… Какая война?.. За что вы нас рушите?.. Что мы вам должны?.. Как бы там раньше не было, но мы — выживали! А сейчас — что? Вот, мой дом — выбиты окна.» Делает несколько глубоких вдохов. «Сапоги себе, еще ведь недавно, дорогущие, покупала. В том году ездили на море, ели шашлыки, гуляли… Все. Разбомбили дом, забрали машину, нищая осталась. Дом мой в Восточном был. Теперь нету. Пришла сюда, думала — хоть тут… а тут — вон, — балкона нет, стекла выбиты…» «Как — нет балкона?., — не понимаю я. «А ты что, не видишь? — вверху, на третьем — есть, внизу, на первом — есть, а на втором (моего) — нет… боюсь входить…» Стоим, молчим. Вдруг отбрасывает свои рыжие волосы назад, вынимает из уха клипсу — маленькую зеленую розу, — протягивает мне. «Жива останусь — вспомнишь». Взяла сумку, и пошла через дорогу, в противоположную от своего дома сторону На середине дороги обернулась, громко: «Ксюшей зовут!..»
28 июня 2014
ВДОВА МИНЕРА
Начальник штаба обороны ДНР вручает вдове минера ЖИРНОВА Романа Владимировича орден, которым награжден (посмертно) ее муж — Георгиевский крест IV класса — «за мужество, храбрость и отличное выполнение воинского долга, проявленные в ходе защиты г. Славянск от карательных войск.»
Роману было 24 года, он — житель Горловки, там живет его семья, там живет его 11-месячный сын, а через несколько месяцев у Романа уже будет двое детей…
29 июня 2014
«…12 ИЮЛЯ, КАФЕ «АБСОЛЮТ»!..»
Славянск тоскует по недавней мирной жизни, по нормальному городскому ритму, по той жизни, где люди утром спешат на работу, где дети ходят в школу, где бабушки присматривают в парках за малышами… Эта тоска о мире чувствуется во всем. В растерянности местных полицейских, очень редко, но, все-таки, попадающихся на глаза. Город живет по законам военного времени, и функции милиции перешли к народному ополчению. Тем не менее, они (те, кто остался) продолжают выходить на работу, бродить уныло по пустынным улицам: так, вроде и они, тоже, как бы, при деле. Они могут, даже, забывшись, спросить документы у одинокого прохожего, как это было, к примеру, со мной, и — нарваться на встречное требование предъявить свои документы, и потом не знать, как отделаться от этого въедливого прохожего, буравящего их революционно-подозрительным взглядом красноармейца с известного мооровского плаката: мол, а почему это вы, такие здоровые лбы, умеющие обращаться с оружием — до сих пор не записались в ополченцы???
Эта тоска ощущается и в неожиданной веренице машин на стоянке такси. Да-да, в пустом городе, на пустынной улице — пять или шесть машин с шашечками такси на крыше, стоят, в каждой — по спящему водителю (скажите еще, что он так же мог бы и дома поспать — нет, не так же: тут-то он — НА РАБОТЕ!). «Да что вы, какие клиенты! — говорит мне один из них, — он устал спать, решил коврик вытряхнуть. — Это мы так, чтоб друг друга увидеть, чтобы форму не потерять (!), а то ж так можно деградировать!..»
В нескольких метрах от стоянки — кафе «Абсолют». Логически — все верно: где же им, таксистам, и ожидать клиентов, как не у входа в кафе, расположенного в центре города? Но славянским таксистам придется запастись терпением: — крытая веранда кафе так же пустынна, как и эта улица… Две девушки-брюнетки, Настя и Лера, сидят за столиком, ждут возвращения мирной жизни. На вопрос, голосовали бы они на референдуме так же, за отделение Донбаса, если бы знали, что их ожидает все это — война, блокада, лишения, обстрелы… - отвечают хором, не задумываясь: конечно, голосовали бы точно также! «Ну, не бывает ведь так, — объясняют они мне, наивному, — чтобы сразу все получилось, без трудностей! А вообще-то, в этом очень много положительных сторон: интернета нет, телевизора нет — начали читать книжки. И по профессии мы много чего теперь умеем: у нас повара, официанты поуезжали, и мы — вдвоем все делаем за всех, научились делать все и — быстро, мы тут свой «Курс молодого бойца» прошли… Ничего, — успокаивают они меня, — скоро будем праздновать уже Победу! Вот вы знаете, когда война закончится? Правда, не знаете?.. А мы знаем! Все ждут, что все закончится на Петра и Павла, 12 июля. Все предсказатели про это говорят, что все закончится, так же, как начиналось: тогда проснулись, а город весь — в блокпостах. А теперь проснемся — а ничего уже нет, все, как было. А вообще-то, мы — «Кафе-герой»: у нас, вон, взрывной волной стекла повынесло, утром пришли, а тут… И вообще, — «Абсолют» — единственное кафе, которое работает сейчас в городе. Есть правда, еще одно, возле СБУ, но это — для пенсионеров, социальное кафе, они обязаны работать. Мы тоже, в какой-то мере, социальные: мы кормим всех котов, собак, которые остались без хозяев и забредают к нам. Но к нам и люди забегают, кто к нам ходил, иногда, по привычке — пивка выпить. Еще дома вот тут, рядом, раздолбили, так люди приходят к нам, стресс снимают. Мы договорились, когда победим, наши все ополченцы собираются у нас — отмечать Победу. Не забудьте! 12 июля ~ Ленина, 43, кафе «Абсолют»!..»
30 июня 2014Вернулся «домой». 6.15 утра. Только лег — начали стрелять по городу…
Уже сквозь сон, из лежбища:
«Привет бомбоубежищу…»……………….
