– Что это? – наконец, выговорил он. Губы не слушались.
– Это смерть. Долгая и мучительная, – проговорила Марина, снова опуская руки в снег. – У нас вынужденный привал. Очень больно.
Ее щеки побелели, на виске билась жилка. Женщина стиснула зубы, пытаясь сдержать мучительный стон, но не сумела.
– Это все из-за меня… – убито прошептал Женя. – Ты меня спасла.
– Это уже неважно. У нас сейчас другие проблемы. Путь отрезан. Нам остается идти только через лес. Если пойдем кругом, не отстреляемся от собак. Да и для тебя это слишком долго, – женщина закусила губу и поморщилась.
– Что это? – парень со страхом косился в сторону болота, над которым плескались фонтанчики черной грязи. Почти физически ощущались волны ненависти и злобы, исходившие оттуда. Оно было живое. Однозначно живое и страшное.
– Это мосстройпластмассовцы нахимичили. До Катастрофы тут постоянно воняло какой-то ядовитой гадостью, неудивительно, что в нашем спятившем мире появилась такая дрянь. Я не знаю, что это, но то, что оно хищное и очень опасное, нам теперь известно. А еще, кажется мне, оно довольно разумное. Надо валить отсюда. Я не знала, что будет так. Еще пару минут, и мы пойдем. У нас поменялись планы. Автомат теперь не удержу. Надеюсь лишь, что сможем проскочить.
Женя торопливо расстегнул химзащиту, разорвал нижнюю рубашку.
– Руку, – скомандовал он.
Марина устало смотрела, как он перевязывает ей ладони, всхлипывала от боли, когда грубая ткань касалась ожогов.
– Идти можешь? – парень осторожно поднял ее на ноги, придерживая за локоть.
– Я в порядке, – женщина попыталась улыбнуться.
Женя теперь шел впереди, вслушиваясь и вглядываясь в сплетение ветвей. Ему было до одури страшно. Ноги казались ватными, каждый шаг усиливал зреющий в груди ужас. Юноше казалось, еще немного – и он сойдет с ума от напряжения.
Вошли под кроны деревьев. На несколько мгновений остановились, осматриваясь. Марина отстала на пару шагов, кое-как стащила с плеча автомат непослушными пальцами. Женя услышал приглушенный стон и почувствовал себя ответственным за жизнь своей спутницы. Жалкий, полный боли звук придал сил. «Я ее должник. Она спасла мне жизнь дважды. Нельзя ее подвести. Шаг. Еще шаг. Еще шаг!» – мысленно подбадривал себя парень. Еще немного. Осталось минут десять. И дом…
Они бежали под деревьями, оскальзываясь на запорошенных снегом корнях, ветки хлестали по лицу, цепкие лапы кустов хватали за руки, не желая отпускать свою добычу. В чаще было темно и тихо, снег мягко ложился на землю, ветер не мог проникнуть сюда сквозь ветви. Эта тишина нарушалась хрустом ветвей, тяжелым дыханием и торопливыми шагами беглецов.
Краем глаза Женя заметил уже знакомую тень. Сердце подскочило куда-то в горло и рухнуло вниз, забилось пульсирующим страхом внизу живота. Парень перешел на шаг и, наконец, остановился, слепо водя дулом автомата по стволам деревьев. Его взгляд был совершенно безумным.
– Ты видела?! Видела?! – в панике шептал он, обращаясь к Марине.
Женщина стояла в шаге от него, пытаясь удержать оружие в искалеченных руках.
– Я видела. Бежим, – также шепотом ответила она.
Парень обернулся вперед. Тень метнулась к нему, и мир исчез.
Глава 5
Пожар
Женя очнулся, облизал сухие губы, не открывая глаз.
– Живой, – выдохнул знакомый голос.
– Кто здесь?! – парень резко вскочил, но пошатнулся и едва не упал. В голове гулко стучала кровь, мир казался размытым настолько, что не было видно ничего на пару метров вперед.
Марина поймала его под локоть и скривилась от боли.
– Скорее! – шепнула она, потянув его за собой.
Они бежали, как в последний раз в жизни. Евгений, плохо осознававший действительность, хватался за руку женщины, как за свою последнюю надежду. Он не видел, куда его ведут, не ощущал своего тела, оно казалось чужим и странным. Пару раз он оступался и падал, но Марина поднимала его и вновь тянула за собой.
Наконец впереди показался знакомый бетонный забор. Женщина влетела в одно из зданий, бывших когда-то конструкторским бюро, и остановилась. Женя рухнул на колени, пытаясь отдышаться. В голове начало проясняться, зрение сфокусировалось.
Его спутница сидела у стены, стиснув зубы, бледная, усталая. У нее на лбу, несмотря на холод, выступили крупные капли пота, мокрые волосы липли к щекам.
– Марина, – позвал парень.
– Тебе лучше? – тихо спросила женщина.
– Что произошло? Где противогаз, где наши автоматы?
– Ты ничего не помнишь? Когда тень коснулась тебя, ты стащил с себя противогаз, начал смеяться, как безумный, попытался выстрелить в воздух, кричал что-то странное не своим голосом. Я не помню, как я тебя оттуда вытащила, ты сопротивлялся. А потом упал на землю и потерял сознание.
– Твои руки… – прошептал парень, глядя на окровавленные повязки.
– Ерунда, – прошептала Марина, закрывая глаза. – Я догадываюсь, что это за тени. Но нужно проверить. Очень похоже на споры грибов. Вызывают что-то типа галлюцинаций. Твое состояние похоже на наркотическую передозировку. Видел бы ты себя. Глаза огромные, волосы дыбом.
Она усмехнулась, но ее попытки ободрить товарища были жалкими, неутешительными.
– Нам надо спуститься в бункер. У нас получилось, мы дома, – Женя тоже улыбался, но у него получалось еще хуже, чем у его спутницы.
Парень помог Марине подняться.
– Я забыл условный стук, – вдруг сказал он, останавливаясь перед тяжелой внешней гермодверью убежища, и глупо хихикнул. Истерика подступала к горлу, сдавливала его холодными пальцами, хотелось рыдать и смеяться одновременно, выпустить наружу безумное напряжение и ужас последних часов.
Женщина подошла к двери и трижды повторила сигнал SOS, морщась от боли. Потянулись томительные минуты ожидания, за дверью долго думали, открывать ли незваным гостям. Наконец створка приоткрылась, показалось дуло автомата, выглянул бледный, изможденный часовой. Он в упор смотрел на Женю, с трудом узнавая, но когда узнал, его лицо озарилось искренней улыбкой.
– Жека? – недоверчиво спросил он. – Ты?
Дверь распахнулась, и беглецы вошли внутрь.
– Я глазам не верю. Егор считает тебя мертвым. Вот счастья-то будет! – радовался охранник.
– Борька, – с трудом выговорил Женя, силясь улыбнуться. Силы его покинули, и он осторожно сполз на пол.
– Откуда ты вернулся, кто это с тобой? – сыпал вопросами его товарищ, но юноша уже не мог отвечать.
– Оставь его, пожалуйста. Мы все тебе расскажем, – мягко попросила Марина, стягивая с себя насквозь мокрую куртку.
Часовой торопливо закивал, помогая Жене расстегнуть защитный костюм.
Спустя полчаса Коровин-младший и Алексеева вышли из камеры дезактивации в коридор. Вымытые, в старенькой, но чистой одежде, усталые до невменяемости.
Их уже встречали Егор Михайлович и старший разведчик Николай, за их спинами стояла Светлана.
– Я не верил, что ты вернешься, – прошептал Коровин-старший, заключая сына в объятия.
Женя уткнулся лицом в плечо отца и плакал. Накопившиеся
