Толкование на Матфея, 13
Святитель Феофан Затворник
Бисер — вера в Господа и общение с Ним по силе веры. Обладателями этого мы нарицаемся еще в крещении. Отчего же мы так мало ценим такое сокровище и, мало ценя, меняем на пустошь? Оттого, что во время воспитания не вводят нас во вкус этого сокровища, и оно становится чуждо нашему сердцу. Сердце наше не знает этого лучшего. Оно знает только, что из нехорошего меньше нехорошо и что больше, и на этом основывает свой взгляд. Тут причина вся, отчего иных зовет Господь и они идут, а мы, и призванные, бежим от Него.
Мысли, 2-я неделя
О неводе (о хорошей и худой рыбе)
Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода, который, когда наполнился, вытащили на берег и, сев, хорошее собрали в сосуды, а худое выбросили вон. Так будет при кончине века: изыдут ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов.
Мф. 13, 41–50
Святитель Григорий Нисский
Царство Небесное называется подобным «неводу», вверженному в море, собирающему всякого рода рыб, извлеченному полным на берег; и добрые рыбы собираются в сосуды, а негодные извергаются вон. Святая Церковь сравнивается с неводом, как потому, что она вверена рыбарям, так и потому, что через нее каждый привлекается к Вечному Царству из волн настоящего века, дабы не погрязнуть ему в бездне вечной смерти. Она собирает всякого рода рыб, потому что призывает к отпущению грехов мудрых и глупых, свободных и рабов, богатых и бедных, сильных и слабых. Поэтому через Псалмопевца говорится Богу: «к Тебе прибегает всякая плоть» (Пс. 64, 3). Этот невод всецело наполняется именно тогда, когда на кончине заключается сумма рода человеческого. Его извлекают и садятся на безопасный берег, потому что как море означает век настоящий, так берег моря означает кончину века. На этой именно кончине добрые рыбы собираются в сосуды, а негодные выбрасываются вон, потому что и каждый избранный приемлется в Вечные Обители, и нечестивые, потеряв свет внутреннего царства, отсылаются во тьму кромешнюю. Ибо ныне добрых и злых вообще, как бы перемешанных рыб, содержит нас невод веры, но берег откроет, что неводом, т. е. Св. Церковью, было влекомо. И хотя захваченные рыбы переменяться не могут, однако же мы, захваченные злыми, переменяемся в добрых. Итак, будучи уловлены, подумаем о том, чтобы нам на берегу не быть отброшенными. Вот как приятно для вас сегодняшнее торжество, так что не на малое осудил бы себя тот, кому пришлось бы выбыть из этого вашего собрания. Что же будет делать в оный день тот, кто от взора Судии удаляется, от сообщения избранных отвергается, кто от света переходит во тьму, — мучится вечным сожиганием? — Почему и это самое сравнение Господь кратко объясняет, присовокупляя: «Так будет при кончине века: изыдут ангелы, и отделят злых из среды праведных, и ввергнут их в печь огненную: там будет плач и скрежет зубов». Этого уже, возлюбленнейшая братия, более надобно страшиться, нежели изъяснять. Ибо ясно высказаны мучения грешников, чтобы никто не прибегал к извинению своего неведения, если бы что темно было сказано о вечном мучении. Поэтому и присовокупляется: «поняли ли вы все это? Они говорят Ему: так, Господи!»
И в заключение прибавляется: «сего ради всяк книжник научився Царствию Небесному, подобен есть человеку домовиту, иже износит от сокровища своего новая и ветхая». Если мы под тем, что называется новым и ветхим, разумеем тот и другой Завет, то не допускаем, чтобы был научившимся Авраам, который, хотя и знал события Нового и Ветхого Завета, однако же не возвещал о них словами. Не можем сравнить с научившимся хозяином и Моисея, который, хотя и учил Ветхому Завету, однако же не произнес изречений Нового. Итак, когда мы отступаем от этого разумения, тогда призываемся к другому. Но в этом стоит разумения то, что говорит Истина: «всяк книжник, научився Царствию Небесному, подобен есть человеку домовиту», потому что говорено было не о тех, которые были, но о тех, которые могли быть в Церкви. Эти люди износят новое и ветхое тогда, когда о вещаниях того и другого Завета говорят словами и делами. — Впрочем, это может быть разумеваемо и иначе. Потому что ветхим для рода человеческого было то, чтобы он нисходил в заклепы адовы, нес вечные наказания за грехи свои. Ему через пришествие Посредника присовокуплено нечто новое, так что если он постарается жить добродетельно, то может проникнуть в Царство Небесное; и человек, проживший на земле, хотя и умирает от поврежденной жизни, однако же должен быть помещен на небе. Итак, он есть и ветхий для того, чтобы род человеческий погибал в вечном наказании за виновность, и новый, для того, чтобы обратившись жить в Царстве. Это-то в заключение речи Своей Господь присовокупляет, т. е. то, что Он сказал впереди. Ибо прежде Он уподобил Царство Небесное найденному сокровищу и доброму бисеру, а после рассказал об адских наказаниях в горении злых, и в заключение присовокупляет: «поэтому всякий книжник, наученный Царству Небесному, подобен хозяину, который выносит из сокровищницы своей новое и старое». Ясно это как бы сказано было так: в Св. Церкви есть научившийся проповедник, тот, который умеет излагать и новое, — радости царства, и ветхое, — говорит о страхе наказания, так что тех, которых не трогают награды, пусть, по крайней мере, устрашают наказания. Пусть каждый слышит о Царстве, которое должно любить, пусть слышит и о наказании, которого должно страшиться, для того, чтобы нечувствительную и слишком привязанную к земле душу потрясал, по крайней мере, страх, если ее не привлекает к Царству любовь. Ибо вот о выражении геенны говорится: «там будет плачь и скрежет зубов». Но поскольку настоящие радости сопровождаются непрестаемыми скорбями, то, возлюбленнейшая братия, здесь удаляйтесь суетной радости, если там страшитесь плача. Ибо никто не может и здесь радоваться с миром, и там царствовать с Господом. Итак,
