Короче, когда бой закончился, ряды фанатов Мастера Пытки пополнились еще одним. Синеглазый обменялся со своим последним спарринг-партнером крепким рукопожатием, чем, похоже, вызвал всплеск зависти к счастливцу у остальных.
Как бы сильно его ни боялись, уважали тоже неимоверно.
После этого Хин со вздохом провел рукой по взмокшей шее и, развернувшись, взял вещи и вышел из зала, свернув в сторону мужских душевых.
Занятие продолжилось.
Пять минут спустя.
– Заир Сатанович, а можно выйти? – очаровательно улыбнулась рыжеволосая ведьмочка с параллели. Выразительно поправила корсет, перетягивающий, по моим воспоминаниям, о-о-о-очень роскошную грудь, и скромно пояснила: – Натирает…
– Хм-м-м, – отвел глаза мужчина, но махнул рукой. – Иди!
Интересно… а с каких это пор у нас место «попудрить носик, подтянуть чулочек» находится в стороне мужской раздевалки?!
Палач ничего не заметил.
Занятие продолжилось.
Еще через три минуты.
– Учитель Заир, а можно выйти? – томно протянула дриада, хлопая ресницами и выразительно скрестив тонкие руки внизу живота.
– Ну выйди, – недоуменно пожав плечами, кивнул Заир.
И знаете, в какую сторону свернула блондинистая древесница? Пра-а-а-авильно!
Судя по сопению парней, их раздевалка никогда еще не пользовалась такой популярностью у девушек!
Послышалось чье-то шипение:
– Что все ломанулись-то?
В ответ раздалось кокетливое женское мурлыканье, принадлежащее Нире:
– Наши смелые первопроходцы-смертницы рванули проверять… реакции самца в стрессовой ситуации.
– Бедный мужик, – посочувствовал кто-то.
– Скорее, счастливый, если не растеряется, – не согласились с ним.
А я… я поняла, какой это ужас!
Вот они сейчас к нему… а у него никакой реакции! Это же унижение! Это же кошмар, и этого нельзя допускать!
Еще полкруга я мучительно раздумывала о том, что же делать.
Ладно… может, хоть отвлеку наших бравых девушек.
– Учитель, а можно выйти?
Несчастно взглянула на препода, и он, одарив меня о-о-о-очень удивленным взглядом, спросил:
– А зачем? И вам что, поодиночке никак, толпой надо?
Ну и почему у него именно на мне молчаливые «да» закончились?!
Сзади кто-то заржал, и глумливый голос выкрикнул, что девушек никогда не бывает много!
Я обернулась и метнула в Винсента злобный взгляд. Вампир хихикнул еще раз и скрылся в толпе.
Снова взглянула на Заира и, набрав в легкие побольше воздуха, выпалила:
– По некоторым морально-этическим соображениям, я не могу распространяться о причине своего недолговременного ухода, так как это заденет как мое чувство собственного достоинства, так и коллективное сознательное окружающих меня разумных.
– Выйди!
Я метнулась к дверям и еще и закрыла их, прислонившись спиной. Так, вдох-выдох, и идем взывать к разуму этих распутниц!
Глава 17
Уже по дороге меня осенило насущным вопросом: «А что я им скажу?!»
Когда я влетела в раздевалку, то заметила на одной скамье аккуратно сложенные вещи Хина, а на другой – раскиданную одежду наших «героинь». Почему-то очень разозлилась.
И тут меня опять посетили сомнения…
Вот они там голые… все. Вот я туда вваливаюсь… И как все объясняю?! Радела за честь и достоинство Пытки? Да все скорее подумают, что я присоединиться к отважному дуэту решила!
Стало быть, а ну к проклятому Свету всю эту авантюру, и делаю ноги, пока все нормально!
Я даже отошла к двери. И даже взялась за ручку!
Но тут из душевой, с грохотом распахнув дверь, вылетел полуголый Мастер в одном полотенце и рявкнул в затянутый паром проем:
– Чтобы я вас больше не видел! И, чтобы знали, я – сторонник традиционных отношений!
– Будем приходить по одно-о-ой, – томно донеслось оттуда.
– Ненормальные! – рявкнул блондин в ответ, поплотнее запахивая неширокую тряпочку, которая, в общем-то, только бедра и прикрывала. – Традиционных, значит, в том числе и в том, что инициатива должна исходить от мужчины!
– Мы готовы ее принять!
– Вон!
Я шарахнулась в закуток около двери, молясь, чтобы никто не повернулся в мою сторону.
Из проема появилась рыжая ведьма. Не обнаженная, нет, еще в белье, но такая потрясающе… грациозная, соблазнительная и женственная, что мне опять стало жалко несчастного мужчину!
Если даже я прониклась, то какой эффект на него бы все это богатство оказало?! Но… эх.
После вышла дриада, и на ней в отличие от ведьмы остались только трусики, но грудь была такой идеальной формы, что мне стало Хина еще жальче!
Какие девушки, какие фигурки, какие ножки! И все это… в текущих условиях не годно к эксплуатации!
Даже мне обидно стало!
Рыжеволосая приблизилась и прижалась к его руке с тихим выдохом:
– Ну зачем так резко? После того, что уже было.
Я навострила ушки.
– Ничего не было, – стряхнул Мастер настойчивые руки и отступил, тут же налетев на дриаду.
– Вот именно, – капризно заявила она, и проворные ладошки обняли его со спины, скользнув по бокам и ниже, к животу и полотенцу. – Зару-то к стенке та-а-а-ак прижали и та-а-ак поцеловали, а меня… вообще ничего!
– Потому что я перепутал! – рыкнул Хин, высвобождаясь.
– С кем? – тут же заинтересовались обе гурии.
Мне тоже стало интересно, потому я выглянула из-за угла еще больше, и тут же за это поплатилась, наткнувшись на внимательный синий взгляд.
Шарахнулась обратно, прижавшись к стене и панически оглядываясь.
Мамочка, что же делать?! Он заметил. А стало быть, и они сейчас заметят!
И всем расскажут!
Послышались легкие шаги, и спустя миг рядом со мной появился Мастер, который едва заметно покачал головой, загадочно улыбнулся, и меня окутали какие-то странные чары.
– Не шевелись, – одними губами шепнул Хин и развернулся к девам-смертницам. – Собрали вещички и за дверь! И чтобы такого больше не повторялось!
Спустя полминуты дверь закрылась. Мы остались одни.
Я и почти голый Хин.
Мамочкина скалочка!
– Ну, здравствуй, – вкрадчиво проговорил синеглазый.
– Добрый день, хороший час, нам пора уже от вас, – скороговоркой оттарабанила я и дернула на себя спасительную ручку. Дверь не открылась, а улыбка блондина стала почти ослепительной.
Твою ж мифриловую сковородочку…
– Ну куда же ты так торопишься? – поползла вверх серо-стальная бровь. Я вообще старалась только на лицо смотреть, для чего, правда, приходилось задирать голову. Он шагнул ближе, я зеркально отступила и уперлась в стену. Еще одна сияющая улыбка, и он уже настолько близко, что безопаснее смотреть на шею. Над ухом вкрадчивый голос: – Мия– Миямиль, а что ты вообще тут делаешь?
Я что-то неразборчиво пролепетала, отвела взгляд, который подло норовил спуститься на мужскую грудь, а в идеале и пониже. И круглыми глазами уставилась на мерцающие голубым светом стены. Заклинание. Изолирующее.
Затосковала по передничку, в котором остались незабвенные сковородочка и скалочка.
Где вы, орудия труда и обороны лепрегномьей чести?
– Сп-п-пасать вас шла, – немного заикаясь, выдала я, но, заметив, в какой шок ввергла Пытку своим высказыванием, поспешно добавила: – Но почти сразу передумала!
– Ага, – кивнул он, подходя еще ближе и наклоняясь к самому уху, обдавая его горячим дыханием, отчего несчастная конечность дернулась, а я… мне стало… как-то очень странно. Последовал хрипловатый смешок мужчины. – Мия, Мия… зачем же скрывать свои истинные желания за таким неубедительным фасадом?
Я не поняла. Вот честно.
Какие истинные желания? Все как было, так и сказала!
Но обсуждать его несостоятельность – это унижать честь
