Внизу что-то гулко вздохнуло, и наружу поползла смешавшаяся с тьмой провала прозрачная дымка. Басовито загудели трубы. Дымка подсветилась снизу. Затем из-за кромки провала выплыла платформа. Точнее, всплыла. Это была каменная плита размером приблизительно четыре на четыре метра и весом наверняка с пару тонн. Так вот, эта плита поднималась вверх, словно пух одуванчика, подгоняемый теплым воздухом.
Однако.
Удивляясь такой диковинке, я даже не сразу рассмотрел трон на площадке в окружении четырех магических фонарей на витых столбах.
На троне восседал гном в массивной короне. Платформа поднялась метра на четыре над краем провала, явно чтобы король мог смотреть на нас свысока.
Карубо вновь завел свою причиталку, но теперь в ответ на нее раздались три громогласных слова.
Гномы дружно поклонились почти в пояс. Мы тоже не стали отставать. Даже Утес, жестко проинструктированный и получивший категоричный приказ, почтительно склонил голову.
Как только церемония представления закончилась, платформа плавно начала опускаться, пока не скрылась в витающей над провалом дымке.
Меня так озадачил вид летающей глыбы, что Турбо пришлось подпихивать своего начальника в сторону выхода.
Я все понимаю – магия и все такое, но, ешкины ж матрешки, как оно вообще может летать?! Никаких приспособлений или тросов видно не было. Магнитная подушка тоже отпадает. Уверен, именно для того, чтобы зрителям в голову не лезли мысли о фокусах, и был придуман этот глубокий провал.
Заняться анализом гномьих загадок мне не дали. Сначала был часовой спор с криками и воплями между моим префектом и патриархом, результатом которого стал договор, написанный рунами. О чем они там орали, я не понял, поэтому настоял на переписывании договора на доракский. И только после этого, внимательно прочитав свою копию, поставил подпись и легионную печать. Не успели просохнуть чернила на свитке с договором, а рядом – звякнуть увесистый мешок с авансом, как поступил приказ на выдвижение к месту боев.
Мы оперативно собрались и, пройдя обратный путь, вновь оказались на станции метро.
Чтобы добраться до Гранитного города, нам пришлось проехать еще четыре станции. Если посчитать, то получалось немаленькое такое королевство. Станция Гранитного города была забита беженцами, и выглядело все очень печально – дети вопили, женщины причитали, а мужики глухо ворчали. За порядком наблюдали воины в тяжелой броне. Причем у многих эта броня была сильно закопчена, а местами даже оплавлена.
Первые три пещеры города, так же, как и станция, были забиты беженцами, которых почему-то не спешили перевозить в другие города королевства. Еще две пещеры оказались пустыми, и в конце второй, прямо у входа в межпещерный тоннель, развернулся передовой край обороны.
Все опустевшие дома были заняты воинами. В проходах между домами сновали гномы в серых балахонах. Турбо объяснил, что это санитары. Судя по озабоченным лицам, работы у них было очень много.
Нашу делегацию встретил такой же, как и все, закопченный гном, к тому же с изрядно обгоревшей бородой. Плюс к этому и он, и все сопровождавшие его воины были мокрые словно только из душа.
Пожарники на выезде.
Командир гномов тут же накинулся с руганью на Меднобородого, который тоже был одет в серьезную броню, только выделяющуюся на общем фоне чистотой и блеском.
Гномы орали друг на друга, а Турбо старался переводить:
– Лурко Секира недоволен тем, что Меднобородый притащил чужаков, а Гурдо поминает приказ короля. Если Лурко что-то ляпнет про владыку, здесь прямо сейчас сменится начальство. – Немного послушав перепалку, Турбо сказал с каким-то даже разочарованием: – Не, не ляпнул.
Вызверившись на Меднобородого, Секира повернулся ко мне и что-то прокаркал. Его слова были тут же переведены моим бородатым другом:
– Посылает нас на передовую. Говорит, если мы очистим следующую пещеру, он отрежет и сожрет свою бороду, – оценив состояние бороды местного генерала, Турбо добавил: – Ну или то, что от нее осталось.
– Скажи ему, что я пришел сюда не штурмовать пещеры, а оценить обстановку.
– Не советую этого говорить, – вмешался Меднобородый.
– Почему это? – удивился я, внутренне подобравшись и готовясь, так сказать, упереться рогом.
– Потому что мы уже заплатили за то, чтобы вы выполняли приказы.
– Уважаемый Гурдо, не знаю, что написано в вашем экземпляре договора, а свой я прочитал очень внимательно. Вы заплатили за то, что мы ознакомимся с проблемой и попытаемся найти способ ее решения. По договору я могу прямо сейчас сказать, что решения нет, и убраться отсюда под солнышко, прихватив с собой весь аванс.
На меня уставились хмурые лица гномов. Некоторые бородачи, возможно, поняли сказанное. Остальные наверняка догадались о сути спора по моему тону, так что я добавил:
– Если сейчас возникнет стычка, вы поймете, что ваши огненные ящерки не самая большая проблема на свете.
Наш разговор внимательно слушали все вокруг, в том числе и дикие. Так что не успел я закончить произносить слабо завуалированные угрозы, как легионеры пришли в движение. Разведка отошла назад, увлекая за собой хаоситов и эльфов, затем эту плотную группу окружило стальное кольцо штурмовиков. Снаружи остались только мы с Турбо. Не самое безопасное место, но у нас свои роли.
– Уважаемый Гурдо, давайте каждый сделает свою работу, и всем будет хорошо. У вашего подгоревшего друга планируются какие-то боевые действия?
После короткого разговора между гномами, больше похожего на злобное рычание, Гурдо все же ответил:
– Да, король обязал Лурко каждый день пытаться отбить следующую пещеру.
– Ну вот, пусть пытается, а мы посмотрим, – не желая слушать возможные возражения гнома, я повернулся к ощерившейся мечами, булавами и секирами стене штурмовиков. – Утес.
Стена разошлась, выпуская наружу здоровяка-приора.
Смотри ты, научился-таки не маячить в первой же шеренге. Может, такими темпами разовьется и до легата. Хотя вряд ли – слишком много дури в этой горе мышц.
– Да, вождь, – грохнул себя в грудь Утес, явно желая впечатлить гномов.
Не знаю, как насчет бородачей, но я от этого действия поморщился.
Ну вот зачем гнуть нужную вещь?
– Бери одну декурию штурмовиков. Мы идем на передний край всего этого безобразия. Остальные штурмовки прикрывают нас сзади. Разведчикам разойтись пятерками между ближайшими домами. В ссоры не лезть, на оскорбления, даже если вы их поймете, не отвечать, но, в случае чего, готовьтесь работать по плану «Р».
В кодовой таблице легиона это означало: режем все, что попадается на глаза.
Между Гурдо и Лурко опять началась свара, но после слова «курах» Секира обреченно махнул рукой и, кажется, даже хотел сплюнуть на пол, но сдержался. Гномий я точно не осилю, но то, что курах – это король, запомнить успел.
Да уж, сильно у них тут все закручено – монархия самого ядреного пошиба. Даже за случайный плевок при упоминании короля можно попасть в руки веселых мастеров по работе с болевыми точками. В остальном же ругайся не хочу. Надо бы изъясняться поосторожнее и не ляпнуть
