Дальнейшие события я воспринимал как в кино. Горящие на улице факелы хоть и давали неплохое освещение, но все равно до полной ясности было далеко. Да и поднятый боем ветер погасил половину из них.
По неширокой улице нам навстречу шли два подвыпивших дворянчика. Их сопровождали сразу три штурмовика. Не скажу, что картина такая уж странная, но все же что-то вызвало яростную реакцию Тири. То, что шипела она не напрасно, стало понятно, как только штурмовики рванули нам навстречу. Один из резко протрезвевших дворян сделал три шага назад и начал колдовать, а второй просто встал посреди улицы, раскинув руки в стороны.
Моя реакция была абсолютно тупой – я смотрел на бегущих диких и просто не мог поверить в то, что происходит. Неужели это предательство? Намерения здоровенных штурмовиков были написаны на их перекошенных от ярости зеленоватых лицах. Если добегут – мне не жить.
Не добежали. Обдав меня ветром, мимо пронеслись Барсук и Карп. Они казались такими невзрачными на фоне трех здоровяков, что в исходе схватки у меня не было ни малейших сомнений. И тут за моей спиной запела Тири. Татуировки на открытых участках тел моих телохранителей вспыхнули призрачным светом, и они резко ускорились. Теперь это были не просто две груды мышц, а две очень быстрые груды. Первого штурмовика они свалили сразу, буквально истыкав его гладиусами, но на этом их успех закончился. Может, парням и удалось бы совладать со всеми нападающими, но их главной задачей было не подпустить убийц к охраняемому объекту. Им пришлось вдвоем вцепиться в рвущегося ко мне штурмовика. Этим и воспользовался последний из тройки свихнувшихся диких. Со звериным воплем он прыгнул на спину Барсука и, придавив к мостовой, свернул ему шею.
Все это произошло меньше чем за десяток ударов моего начавшего ускоряться сердца. Внезапно страх и удивление ушли, оставив после себя чистую ярость. Не моем поясе был только короткий кинжал – никто и не думал, что нужно ходить с оружием в собственном доме. В кислотном водовороте доставшегося мне от предков боевого безумия не растворилась только одна здравая мысль. Именно она определила направление удара.
Развернувшись как пружина, я отработанным тысячей повторов движением запустил кинжал в полет, угодив прямо в середину груди раскинувшего руки незнакомца. Помогло – нападавшие штурмовики сразу растеряли свою ярость. Этим воспользовался Карп и несколько раз воткнул гладиус в убийцу своего напарника. При этом он так спешил, что не добил второго. Последний оставшийся в живых штурмовик прямо с мостовой, с низкого старта прыгнул на меня.
Можно было попытаться убежать, но ярость не оставила в голове места благоразумию и выплеснулась навстречу убийце злобным криком. Внезапно прилетевшая откуда-то справа туша смахнула рвущегося ко мне штурмовика. К ней присоединилась еще одна и еще…
Нам на подмогу явились гулявшие неподалеку легионеры. Но пока они утихомиривали взбесившихся родичей, причем досталось и Карпу, которого скрутили вместе с последним выжившим штурмовиком, в дело вступил второй маг. В меня прилетел какой-то странный фаербол черного цвета. Чисто инстинктивно я упал животом на мостовую, пропуская магический конструкт над собой, и почувствовал, как загорается одежда на спине. А ведь у меня на шее висит дорогущий защитный артефакт!
Что за ерунда?!
Получить серьезные ожоги мне не дала Тири. Улицу заполнил стремительный ветер, который не только погасил половину факелов, но и вытянул энергию из магического огня на моей одежде. Я вскочил на ноги и посмотрел на врага, замершего в двадцати метрах от меня.
– Тварь, – зарычал я и, не думая о последствиях, рванул вперед.
Ярость прибавила мне сил, и я оказался рядом с магом до того, как он сотворил новый дымчатый шар. Мы покатились кубарем. Маг оказался плюгавым, так что я без труда подмял его под себя, затем схватил за волосы и повернул лицом к себе.
Глаза мага пылали дикой ненавистью. Именно по этой ненависти я и узнал его. Леку изменили лицо, но глаза у моего бывшего магического консультанта остались те же.
– Зря я не убил тебя тогда, крысеныш, – прошипел я, глядя Леку в лицо.
В ответ он захохотал и забормотал какую-то ахинею. Его глаза начали наливаться каким-то гнилостным свечением.
И тут меня накрыло окончательно. Я столько лет учился ходить по краю безумия, а сейчас не удержался, и мое сознание ухнуло в кровавую муть.
Когда красная пелена отступила и меня оттащили в сторону, было поздно – в приступе ярости я размозжил голову этому гаденышу об мостовую. Огромный легионер прижимал меня к себе, как мать бьющегося в эпилептическом припадке ребенка. В его глазах было столько беспокойства и страха навредить мне, что выгрызавшая мой мозг ярость отступила.
– Отпусти.
Дикий захлопал глазами и посмотрел на подошедшую Тири.
– Все нормально, – подтвердила мой приказ хаоситка. – Отпускай.
Узкая улочка была забита напряженно замершими легионерами. Все происшедшее казалось настолько диким, что они настороженно косились друг на друга, не зная, чего ждать в следующую секунду. Прямо на их глазах три товарища пытались убить всеми обожаемого легата.
Нужно срочно наводить порядок в этом бедламе.
– Декурионы.
– Да, вождь. – Вперед выбрались два легионера и яростно двинули себя в грудь кулаком.
– С вами остаются по два легионера. Остальным разойтись. Пленного собрата связать, тела остальных проверить и тоже связать, на всякий случай. Магам отрубите головы.
Увидев, что мои приказы начали выполняться, я повернулся к Тири:
– Что с Барсуком?
В ответ ведьма лишь отрицательно мотнула головой:
– Ему не помогут даже чудотворцы.
– Скотство! – ругнулся я и врезал кулаком об стену.
Внезапно меня обдало успокаивающей прохладой, когда на обнаженный участок шеи легла рука Тири. Впервые за долгое время в ее голосе не было ничего, кроме сочувствия и мягкой грусти:
– Ты не виноват. Не было бы Лека, они бы прислали кого-то другого.
– Они? – Наконец-то мне удалось вернуть мысли в конструктивное русло.
– Это жрецы Хра, и Лек стал одним из них.
– Но как он научился творить магию без природного дара?
– Так же, как и я, – тихо вздохнула Тири.
Не понял, а это что за новости? Ассоциация всплыла в моем мозгу без дополнительных подсказок.
– Ну и как культ хаоса связан с Хра?
– Хра – повелитель темной стороны хаоса.
– А вы, значит, светлая?
– Скорее серая, – с вызовом вскинула голову ведьма.
– Ну и что от меня хотят эти уроды? Вряд ли они бы стали помогать Леку в его мести без своей выгоды.
– Не удивлюсь, если прибытие моих родственничков с этим как-то связано, – вмешался в наш разговор Турбо.
Он весь бой просидел под стенкой с зажмуренными от ужаса глазами. Теперь же, проблевавшись, гном решил вставить свои пять копеек.
– Не факт, что ты прав, но все может быть, – задумчиво сказал я. – Извини, но промурыжить твоих бородатых дружков не получится, мне нужны ответы. Но
