Спасти зверя

и именно мой муж переубедил меня. Знакомство, свадьба, которой и не было. Саша просто выдал мне новый паспорт с печатью. А потом наша первая ночь, перевернувшая мой мир на сто восемьдесят градусов. Мне понадобилось много времени, чтобы справиться со Зверем, жившем в душе мужчины-воина, укротить его. Во избежание синяков и ссадин, появлявшихся после очередной ночи любви, когда Алекс не контролировал себя, я даже предложила попробовать БДСМ. Там хоть стоп-слова были. Но через какое-то время мы поняли, что нам это не нужно. Ласка, нежность, тепло и забота сделали из дикого Льва милого домашнего котёнка, который становился прежним, свирепым и агрессивным, только в моменты реальной опасности. Но я уже не боялась его, напротив, чувствовала себя за широкой спиной уверенной и защищённой. Сколько всего мы пережили вместе: предательство, коварство, интриги злопыхателей, покушения и даже похищение. Меня выкрали из собственного дома, но я не сломалась, а стала сильнее. Я видела слёзы в янтарных глазах сурового Льва, когда он выносил меня, полуживую, из подземного бункера. И эти слёзы говорили о его чувствах лучше любых слов. Я тоже не была безмолвной куклой и помогала мужу, как могла. Но главным достижением стало то, что благодаря моим усилиям, примирение трёх друзей состоялось. Теперь Змей, Лев и Пантера, снова были вместе. Ромка оказался сыном Сашки. Фантастика! Всё выяснилось случайно. Я знала биологическую мать своего мальчика, которая умерла на моих руках, но вот имя отца оставалось загадкой. Хотя, стоило увидеть моих мужчин рядом, и тайна рождения Романа переставала быть тайной. Наверное, в том, что мы встретились с Алексом, был какой-то знак судьбы, какая-то правильность, неизбежность. А то, что, несмотря на свой диагноз, я забеременела и смогла родить сначала дочь, а потом ещё одного наследника, казалось чудом.

Пять лет, почти пять лет счастья. Сашка хотел торжественно отметить эту дату весной. А теперь… Я стёрла слёзы. И теперь ничего не изменилось. Мой муж обязательно вернётся. И мы обязательно отметим и пятилетие знакомства, и десятилетие, и, даст Бог, пятидесятилетие. Всё будет хорошо, хорошо, хорошо…

Глава 6

Мы летели рейсом Нью-Йорк — Касабланка, как обычные туристы. Преодолев расстояние от Лос-Анджелеса за пять часов на самолёте семьи Вульфф, группа пересела в воздушный лайнер американских авиалиний Тар. Бизнес-класс не мог конкурировать с салоном частного реактивного самолёта. Тут даже вытянуть ноги не представлялось возможным, а уж о том, что бы растянуться в уютной спальне на кровати, и речи не было. Я с тоской представляла, что в воздухе нам предстоит провести около десяти часов и пережить пересадку в Лиссабоне. Словом, когда мы, наконец, достигли пункта назначения, меня шатало, как пьяную. Да, дорогу я всегда переносила плохо. Алекс это знал. Поэтому, или отвлекал от утомительного путешествия, уединившись со мной в комнате страсти, или заставлял выпить для храбрости. Чаще всего два этих лекарства смешивались в одном стакане. Результат всегда был положительным. Потом мужу только и оставалось, что перегрузить моё измученное полётом и выпивкой тело в подъехавший к трапу автомобиль и дать возможность выспаться.

Естественно, в аэропорту имени Мохаммеда V, никто не подал машину к трапу, да и на сон времени не было. Мы погрузились в два такси и помчались по густонаселённому городу.

— Красавицы, у вас час на отдых и принятие водных процедур.

Именно столько времени требовалось Чайке, чтобы взять автомобиль в аренду и погрузить в него оборудование, которое уже ожидало нас на базе.

Я во все глаза смотрела в окно. Марокко. Никогда не была в Африке. Даже не тянуло. Так почему сейчас во мне проснулось слабое сожаление по этому поводу? Я пообещала, что, когда Лев вернётся в свой прайд, мы обязательно отправимся в мировое турне. Вдвоём.

— Дмитрий Викторович! А Вы бывали в Марокко раньше?

Куратор улыбнулся.

— Много раз. Вот только на осмотр достопримечательностей времени не было. А, когда ушёл в отставку, провёл тут полгода.

— Вау, круто. Когда я уйду на пенсию, переселюсь в Африку. Мне тут нравится.

— Тебе сынок до пенсии топать и топать.

— Вон, смотрите, Великая мечеть Хасана II, крупнейшая в Марокко и одна из крупнейших в мире.

— Реально огромная. Да, маман?

Чайка усмехнулся.

— Она вмещает двадцать пять тысяч верующих. Ещё восемьдесят тысяч человек могут молиться на прилегающей площади.

Я во все глаза смотрела на величественный комплекс.

— Из стеклянного зала открывается потрясающий вид на Атлантику. Высота единственного минарета ― двести десять метров. Дизайн разработал французский архитектор Мишель Пинсо.

Ромка присвистнул.

— Да Вы, Дмитрий Викторович, просто ходячая энциклопедия.

Мужчина кивнул.

— Чтобы избежать болезни Альцгеймера в старости, мозги нужно тренировать с молодости. Да и барышни любят эрудированных парней. Так ведь, Аннушка?

— Конечно.

Возможно, так и было, вот только я любила своего парня совсем за другое. Поражал ли Лев меня когда-нибудь эрудицией? Пожалуй, нет. Но не вступать же в полемику с куратором!

Мы мчались по узким улицам между современных высотных зданий. Город строили французы, а уже достраивали марокканцы.

— Смотрите, ещё одна интересная особенность. Население передвигается в основном на такси. В городе есть большие и маленькие. Мы едим на большом, «гранд», оно белого цвета. А вот маленькие, «пти», ― красные. В Рабате они синие. Так что, сынок, когда выйдешь на пенсию, помни, что в Марокко это дешёвый вид транспорта.

Через несколько минут современный город закончился, мы свернули в район старой медины.

— Ма, словно в другое место и в другое время попали.

Мы медленно двигались по узким, довольно грязным улочкам, созерцая какую-то неустроенность и нищету.

— Нет, маман, я передумал тут старость встречать.

— В этих кварталах живут не очень обеспеченные люди.

Улицы были пешеходными, и наши такси едва протискивались сквозь пёструю людскую толпу, пока не подъехали к дому на окраине. Оставшись на улице, мы обвесились рюкзаками и пошли следом за Чайкой в дом. Янка нервничала.

— Аль, мне кажется, или эта хижина рухнет прямо на нас?

Алёна улыбнулась.

— Не верь глазам своим, верь координатору. Вряд ли он решил умертвить нас столь жестоким способом.

Мы прошли ряд ступенек и едва втиснулись в узкий дверной проём. Седой марокканец, видимо, хозяин всей