— Мам, батя, а поле-то ослабло, стало маленькое, просто крошечное. Метров триста, не больше. А возле мобильной лаборатории и того меньше. Может, и не придётся всё это взрывать?
Алекс нахмурился.
— Придётся. Ещё неизвестно, в чьи руки попадёт оборудование и документация. Так что, марш за комп. Следи за сигналом.
Минуты тянулись мучительно долго. Мы вслушивались в выстрелы. Потом всё стихло. Тишина давила на подсознание ещё сильнее.
— Батя! Есть сигнал со спутника. Блокирую.
Прошло ещё около получаса, прежде чем в пустыне снова началась пальба. Автоматная очередь, перерыв в пять секунд, и ещё две подряд. Это значило только одно. Заложники спасены и находятся в безопасности.
Алекс выдохнул с облегчением и выставил время взрыва базы.
— В шесть тут всё взлетит на воздух, но мы уже будем далеко. ― Он повеселел. Морщинки на лбу разгладились, глаза озорно заблестели.
— А не выпить ли нам кофия, господа? А ну, мать, свари мужикам кофе.
Я радостно кивнула. Разливая ароматный напиток в чашки, услышала скрип дверей. Пантера!
Матвей ворвался, как ураган, заполнив собой всё пространство.
— Ну, говори!
— А чего говорить? Всё по плану. Правда, Рика пристрелили, не мы, марокканцы. Но он сам виноват.
— Как Эльза, Моника?
— Все живы. Моню уже везут в госпиталь. Там всё не так плохо. Девочка вышла из комы дня два назад, но ещё очень слаба. Заир пообещал быть аккуратным, сильно не трясти. Эмма и Альфред с ней.
Отобрав у меня огромную кружку, Пантера сделал несколько глотков и крикнул:
— Ромка! На выход. Сначала тебя отвезу, а потом за маман вернусь.
Роман попытался сопротивляться, мол, сначала женщины и инвалиды… Получив от инвалида увесистую оплеуху, тяжело вздохнул.
— Не тяни время, сын, оно не резиновое.
Мы сидели вдвоём за огромным столом и улыбались друг другу. Наши приключения подходили к концу. Впереди маячила спокойная счастливая жизнь, о которой я всегда мечтала.
— Знаешь, Саш, Ромка хочет встречаться с этой девушкой. Думаю, она ему, действительно, нравится.
Муж взял меня за руку.
— Пусть. Надо бы им квартиру побольше купить.
— Ты, правда, не против?
Алекс рассмеялся.
— Не уверен, что готов к роли деда, но, если так случится…
Я подсела ближе и обняла своего Льва за плечи.
— Я люблю тебя, Шурка, мой славный рыжий мальчик!
Саша крепче прижал меня к себе.
— Я тоже люблю тебя, Нюша, моя сладкая маленькая девочка!
Мы могли сидеть так долго, целую вечность, но тут я почувствовала какие-то толчки.
— Саш! Что это?
Муж вскочил и потянул меня за собой.
— Быстрее, мы не можем тут оставаться!
Мы неслись к выходу под громкий рёв чёртова прибора. Тусклые лампы у потолка мигали и лопались, провода на стенах искрили. Остановившись у дверей, Алекс взглянул на меня так, будто просил прощение.
— Не знаю, что пошло не так, но, похоже, тут скоро всё взлетит на воздух. Ань! Всего триста метров! Мы справимся!
Взявшись за руки, мы побежали. В голове резко запульсировало, а потом острая боль разорвала сознание. Я бежала вперёд механически, не понимая, что делаю. Ноги вязли в песке, я падала и поднималась, пока сильные руки не подняли меня над землёй. Я не услышала взрыва. Огромный огненный столб взметнулся к небу, поднимая тонны песка. Нас оторвало от земли и швырнуло вперёд. Последнее, что я помню, было то, что упав, мой муж снова поднялся и закрыл меня своим телом. Всё. Темнота.
Глава 15
Бедная моя голова! Возвращаться на этот свет всегда было мучительно больно. Шум, свист, разноцветные круги, крошечная точка перед глазами. Силуэт стал приобретать чёткие очертания. Я улыбнулась, но тут же вскрикнула. Крика не получилось, какое-то шипение…
Надо мной склонилась Вера Львовна.
— Очнулась, солнышко? Вот и славно. А то уже третий день пошёл, как тебя привезли.
Я огляделась по сторонам. Мой дом, моя спальня. Вот только мужа рядом не было.
— Где Алекс?
Вера Львовна приложила палец к губам.
— Тебе нельзя разговаривать. Саша в соседней комнате. Жив, почти здоров.
— Что значит «почти»?
Свекровь улыбнулась.
— Ничего такого, чего нельзя исправить.
Несмотря на все протесты бабули, я поднялась и вышла в коридор. Дверь в гостевую комнату оказалась открытой. Преодолевая тошноту и головокружение, я медленно прошла пять метров, опираясь рукой о стену. Набрав побольше воздуха, переступила порог. Сашка лежал на высокой медицинской кровати, прикрытый мягким пледом, а правая нога в гипсе торчала вверх, фиксированная к металлической планке тросами и гирями. Мой муж внимательно читал газету и преспокойно попивал чаёк из любимой литровой кружки. Увидев меня, он вздрогнул.
— Аня? Кто разрешил тебе вставать? ― Лев дёрнулся, от чего гирьки и тросики зазвенели.
Я сползла по стенке вниз и закрыла глаза. Жив. Это самое главное. В комнату вбежала девушка в белом халате. Должно быть, сиделка. Вместе с Мартой и Верой Львовной, меня перетащили в собственную спальню и уложили в кровать. Я почувствовала иглу в вене. И снова пустота.
Прошло пять дней. Я чувствовала себя превосходно. Но домочадцы категорически запрещали покидать спальню.
— Я тебе встану. ― Кричал через стенку Сашка. ― Вот только попробуй, сразу в госпиталь отправлю!
Я радовалась уже тому, что находилась дома, а не в больнице. Детей не было. Моника не нуждалась в медицинской помощи. Хитрая девчонка очень убедительно симулировала амнезию. Так убедительно, что даже генерал ничего не заподозрил. В то время, как я валялась без сознания, Эльза и Альфред испросили разрешение Алекса и увезли всех отпрысков, включая самых маленьких в Диснейленд. Они хотели отблагодарить нашу семью. Кроме того, все почему-то решили, что мне нужен покой. А о каком покое могла идти речь, когда в доме находилось двое малышей! Ромка звонил отцу каждый день с докладом, а бабуле высылал видеоотчёты. Эльза и Моника успешно управлялись с малышнёй, давая понять, что готовы нянчиться и со своими. И всё же
