Он перекинулся. Прижав ухо к груди, убедился, что она дышит. Тогда почему она такая белая, как будто из неё высосали всю кровь? Дорэн осторожно поднял её и побежал в лагерь. Все расступались перед ним. Переместившись во дворец, он вновь передал её целителям. Снова она при смерти, снова лазарет, снова неизвестность… Он же все сделал, чтобы её защитить, где он ошибся на этот раз?! Чтобы сделать то, что он видел своими глазами, нужна сила нескольких богов! Или… Он с размаха сел на стул. Сердце мира… Она вновь исполнила пророчество. Сердце этого мира наполнит её… Только в пророчестве не сказано, что она будет жить дальше. Сейчас он не мог злиться на неё и думал только о том, чтобы она открыла глаза. Наконец, появился целитель.
— Она в глубоком сне, Владыка. Сильное перенапряжение тела. Нам остается только ждать.
* * *Когда я открыла глаза, первое, что увидело — хмурое лицо Дорэна. Он смотрел на меня как на подростка, разбившего отцовскую машину. Пересев со стула ко мне на постель, он вздохнул и сказал:
— Я разрываюсь между желанием расцеловать тебя за то, что осталась жива и спасла нам жизни и надрать тебе уши за то, что вообще сунулась туда.
— Я чувствовала опасность, — слабо ответила я. — Нельзя было допускать, чтобы ты погиб.
— В итоге ты допустила, что чуть не погибла сама.
— Но я жива.
— Только усилиями целителей, — процедил он.
— Знаешь, я уже не рада, что очнулась.
Он устало провел рукой по лицу, склонился и поцеловал меня в губы.
— Ты сведешь меня с ума, — прошептал он.
— Лучше сумасшедший муж, чем мертвый, — я чмокнула его в нос. — Сколько я здесь?
— Полдня.
— Всего-то? Я так проголодалась, — намекнула ему. Мы пообедали, Дорэн выглядел довольно мрачно, но вскоре разговорился и стал улыбаться. К вечеру меня уже выписали.
В присутствии Дорэна меня сканировали разные маги, и все подтвердили, что во мне открылся мощный магический поток. Как ни странно, но это успокоило Дорэна, так как он был уверен, что любого обидчика я теперь спалю.
В один из дней мы с Дорэном сидели в его кабинете, как вдруг постучал Аслан.
— Владыка, — поклонился он, — я пришел просить руки одной из ваших слуг.
— Это кого же? — удивился Дорэн.
— Кейтилин, — ответил Аслан.
— Почему она? Она ведь простой человек.
— Она — моя пара.
— Ну, в таком случае не смею вставать между вами, — сказал Дорэн.
— Минуточку, — вмешалась я. — А что она сама об этом думает?
— Не знаю, — спокойно ответил Аслан.
— То есть ты её даже не спросил? — выпучила глаза я.
— Нет, — растерялся лев. — А зачем? — я устало вздохнула и вышла. Кейтилин нашлась на кухне. Я отвела её в сторону.
— Кейти, — начала я, — Аслан просит твоей руки и говорит, что ты его пара. Что ты об этом думаешь? — я ожидала какой угодно реакции: от истерики и до шока, но точно не того, что она бросится мне на шею с радостными визгами.
— Да! Да! Я согласна! — кричала она на всю кухню.
Вот так мы и побывали ещё на одной свадьбе.
Жизнь шла своим чередом, пока однажды утром меня не затошнило от запаха мяса. Я не подала виду, хотя внутри очень переживала. Дорэн как ни в чем не бывало ушёл по своим делам, а я побежала к целителю. Просканировав меня, он подтвердил, что я беременна.
— Около семи недель, — расплылся в улыбке он.
Я взяла с него слово, что он ничего не скажет Дорэну. Я вошла к нему в кабинет. Он увлеченно читал какие-то документы. Я плюхнулась к нему на колени, и только это смогло его отвлечь.
— Знаешь, я тут подумала, а ведь пророчество исполнилось не до конца.
— Ой, — поморщился Дорэн. — Мы не можем знать точно, что имеется в виду под «подобным богу», так что не о чем волноваться.
— Я знаю, что там имеется в виду, — спокойно сказала я, а муж резко вскинул голову и подозрительно посмотрел на меня. — В моем мире есть одно мужское имя, оно переводится именно как «тот, кто подобен богу».
— И что?
Я положила его руку себе на живот.
— Мы назовем его Михаил, — сказала я, глядя прямо ему в глаза. Несколько секунд Дорэн непонимающе смотрел на меня, а потом его глаза начали расширяться.
— Неужели…? — я лишь покивала. Дорэн издал радостный возглас и кинулся целовать мой живот. — Я люблю тебя. Теперь точно никаких нагрузок, никаких переживаний, только покой.
— Так, — остановила его я, — я беременная, а не больная. И я хочу не покой, а совсем наоборот, — я страстно поцеловала его и в ближайший час нас никто не беспокоил.
Конец
