— Можешь определить источник?
— Нет. Область слишком широка.
— Остаточный эффект от бомбардировки?
— Видимых повреждений нет. — Локсиас переключил изображение на экране. Теперь он демонстрировал распределение уровней излучения по всей горной цепи. — Но в руинах повсюду радиация, — сказал он, показывая Иасу данные. — Это согласуется с остаточным эффектом древней бомбардировки, отмеченным и в других постройках. Предположение о том, что конфликт имел место по меньшей мере тысячу лет назад — а вероятно, и того раньше, — подтверждают показания приборов.
— Но эта пирамида уцелела, — заметил Иас.
— Однако уровень радиации гораздо выше.
— Да.
«И что ты будешь делать с этой информацией? — задумался Иас, но в следующую секунду сам себе же и ответил: — Пока что ничего».
— Прошу прощения, магистр, — голос Локсиаса заметно переменился, — примарх хочет обратиться ко всему легиону.
Иас выпрямился, когда в его вокс-бусине зазвучал голос Жиллимана:
— Ультрамарины! На равнине мы вели бой по своим правилам. Пришла пора закрепить успех. Мы заставили врага сплотиться и раздавили его сердце. Давайте повторим это.
Примарх излучал силу и уверенность, а тщательно подобранные слова были наполнены знаниями и опытом. Он не позволял себе ни капли высокомерия и не давал никому из своих сыновей повода в нем усомниться. Иас слушал речь генетического отца и слышал песнь неотвратимой победы.
— Теоретически — выбор плацдарма задает тон войне, вынуждая противника действовать в условиях ограниченных возможностей. Практически — мы займем руины, очистим их от зеленокожих и закрепимся там сами. Враги придут за нами, и мы снова разобьем их, на этот раз окончательно.
Когда примарх закончил свою речь, Иас обратился к Двадцать второму ордену.
— Братья, — сказал он, — нам оказана честь стать тем волнорезом, о который разобьется вражеский прилив. Укрепите нашу оборону. Пусть орки думают, что взяли нас в осаду. На самом деле они лишь подставляют свои шеи под наши карающие клинки.
На мгновение Иас задумался, а затем вышел из «Носорога» и по закрытому каналу вызвал Сирраса.
— Вам все ясно, капитан? — холодно спросил он.
И получил такой же ледяной ответ:
— Кристально, магистр.
— Лабиринт лабиринтом, но хотя бы просторный, — пробурчал Ризон; стоя посреди перекрестка, разведчик 223-й роты смотрел то в одну сторону, то в другую, не в силах решить, где же пустая темнота выглядит привлекательнее.
Таркус согласно хмыкнул. Сержант представлял себе туннели переполненными, и потому картина запустения действовала ему на нервы, особенно остро напоминая об исчезновении целой местной цивилизации. А ведь когда-то здесь, в этих переходах, миллионы людей трудились во имя великой цели… Но зато военная природа руин теперь стала более чем очевидна.
За пирамидой туннели превращались в настоящую сеть, каждая ветвь которой расходилась еще на несколько. Такая паутина ходов запросто могла простираться под горами на сотни километров. От основных путеводных артерий через нерегулярные промежутки отходили туннели поменьше, порой достаточно широкие для отдельных машин. Кроме того, вблизи крупнейших перекрестков чаще всего зияли огромные дыры шахт с желобами по краям, способные целиком проглотить «Поборник».
«Возможно, остатки гравилифта или чего-то похожего», — предположил Таркус. Горы были настолько испещрены ходами, что начинало казаться, будто от них осталась лишь хрупкая полая оболочка.
Многие тропы были завалены в результате камнепадов, и отделению Таркуса так часто приходилось возвращаться или идти окольными путями, что стало совершенно невозможно вести планомерную разведку. В туннели отправилось множество отрядов, и на долю 223-й роты выпала та часть подземной сети, куда вели ворота на третьем уровне пирамиды.
Местами разрушения были особенно обширны — целые участки крыши провалились внутрь, открывая туннели ночному небу. Холодный ветер Тоаса завывал в хитросплетении коридоров подобно привидению. Некоторые большие прорехи имели ярко выраженную округлую форму. «Результат бомбового удара, — сообразил Таркус, — причем достаточно давнего». Эрозия разровняла края дыр, и под ними скопились горы щебня и песка, нанесенные ветром.
Повсюду виднелись следы орков, обживших развалины. Но тот урон, который они причинили сооружениям, выглядел намного моложе обвалов и кратеров. Комплекс погиб задолго до прихода зеленокожих.
Вернулся Фирел — он разведывал следующую сотню метров восточного прохода.
— Там все то же самое, — сообщил легионер. — И еще больше ответвлений.
Таркус кивнул. Настало время нового отчета капитану. Сержант по воксу связался с Сиррасом.
— Ситуация неизменна, — доложил он. — Никаких признаков врага, но регион, который нам поручено взять под контроль, расширяется чем дальше, тем больше.
— Его реально удержать? — спросил капитан.
— Вряд ли. Эта сеть достаточно велика, чтобы вмещать миллионы людей.
— Ты предлагаешь держаться пирамид?
— Так точно. Пусть враг сам придет к нам. Уж орки точно явятся, их и звать не надо.
— Очень хорошо, — после минутного раздумья ответил Сиррас. — Возвращайтесь в…
Громкий и гулкий разноголосый вой оборвал капитана. Он раздался одновременно со всех сторон. Зеленокожие объявились, причем совсем рядом.
— Контакт?! — взревел Таркус.
— Никак нет! — отозвался Ризон. — Они вне зоны охвата ауспиков.
Отскакивающее от стен эхо многократно усиливало звук, отчего орки казали ближе, чем на самом деле.
— Всем разведчикам Двадцать второго ордена, — вызвал по воксу сержант, — кто-нибудь видит врага?
Ему ответил хор голосов, наперебой задававших тот же самый вопрос, пока наконец Заракас из 221-й не закричал:
— Есть! Двести метров на северо-северо-восток от пирамиды! Быстро приближаются!
— Разведчики, — вмешался Иас, — уходите. Возвращайтесь к плацдарму!
— Отступаем! — приказал Таркус своему отделению, держа болтер наготове. — Следи за ауспиком, — отдельно он сказал Ризону и передал ему координаты, полученные от Заракаса.
— Но это между нами и пирамидой, — сверился с прибором Ризон.
— Вот именно.
К этому моменту бойцы продвинулись почти на километр на северо-восток вглубь разрушенной подгорной сети. На бегу Таркус слушал голос Заракаса. Разведчик докладывал о перемещениях орков каждые несколько секунд. Расстояние до врага стремительно сокращалось.
— Они, наверное, лезут по шахтам, — предположил Фирел.
— Тогда почему мы их еще не видим? — поинтересовался Ризон.
Внезапно голос Заракаса оборвался. Его вокс-передача растворилась в буре статических помех, криков и выстрелов. А затем связь и вовсе пропала.
А в следующую секунду Ризон сообщил:
— Я их вижу.
— Где? — потребовал конкретики Таркус.
«Как?» — пронеслось у него в голове. Его отделению оставалось еще несколько сот метров до обозначенной позиции. «А если орки пошли не напрямую?» Моргнув, сержант переключил визор в режим поиска целей, но по-прежнему ничего не увидел.
Повсюду, — с мрачной решимостью сказал Ризон; он уже понял, что будет дальше, и принял это.
Эхо оглушало. Казалось, сами стены воют, словно туннели превратились в чрево титанического животного. По воксу обрывочным потоком поступали доклады от других отделений. За считанные секунды руны ауспиков сменились условными обозначениями схваток. Оценить размеры или направление движения орды не представлялось возможным.
«Ризон прав, — понял Таркус. — Они повсюду».
Орки атаковали разведчиков на следующей развилке. Твари не просто хлынули из боковых проходов — они поперли буквально изо всех щелей в стенах главной магистрали. Словно прорвав плотину, зеленый прилив захлестнул туннель.
«Повсюду».
Таркус и его разведчики открыли огонь — сразу и вперед, и назад. Они все еще отступали к
