• Литературный язык, на котором мы пишем.
Но ни один из них не годится для выражения, преодоления и разрешения внутренних конфликтов. Если мы говорим о них на социальном языке, то порой испытываем облегчение, но не находим выхода. Психологи могут проанализировать и описать наши проблемы на своем научном профессиональном жаргоне, но тоже неспособны их решить. Некоторые писатели умеют «излить свои чувства на бумаге», но их книги не приносят им свободы и избавления; скорее это литературное описание процесса излечения.
Чтобы принять на себя ответственность в отношениях с другими людьми, мы нуждаемся в личном языке.
Я имею в виду тот язык, которым мы можем выражать наши чувства, реакции и потребности и устанавливать границы. Это первый язык, на котором начинают говорить дети, независимо от того, владеют ли им взрослые.
Ядро личного языка – это:
• Я хочу. Я не хочу.
• Мне нравится. Мне не нравится.
• Я буду. Я не буду.
Личный язык не нужно путать с псевдо-личным, столь популярным в последнее время, – это психологический язык, основанный на идее, что люди должны «говорить о своих чувствах». Он годится для объяснения себя, но ему не хватает свободы и уверенности личного языка. «Я чувствую» звучит не так убедительно, как «Я хочу». Говорить о чувствах важно, но с точки зрения нашего ментального здоровья и качества отношений с близкими людьми гораздо важнее уметь выразить себя вербально и эмоционально.
Личный язык детей изначально более непосредственный и «сырой», чем у взрослых. Он рисует точную картину жизни ребенка в данный момент. В автократичных семьях личный язык запрещен; родители добиваются, чтобы дети научились «говорить правильно». Но в семьях, где относятся ко всем с равным достоинством, дети развивают свой личный язык, а взрослые помогают им в этом.
Вот три коротких диалога, в которых одни родители уважают личный язык ребенка, а другие – нет.
Ребенок: Я не хочу сейчас идти спать.
Уважающий отец: А я хочу, чтобы ты пошел спать.
Не уважающий отец: Будь хорошим мальчиком и сделай, как я сказал.
Или: Хватит! Ты идешь спать, когда тебе сказано, и на этом все!
Ребенок: Я не люблю лук.
Уважающий отец: Да? А я люблю. Думаю, тебе надо попробовать.
Не уважающий отец: Не глупи! Ты всегда его ешь.
Или: Хватит капризничать! Ешь то, что у тебя в тарелке, как все.
Ребенок: Я хочу поиграть на твоем компьютере.
Уважающий отец: Я не хочу, чтобы ты играл на моем компьютере.
Не уважающий отец: Почему ты вечно надоедаешь?
В уважительной атмосфере ребенок учится устанавливать свои границы, не нарушая границ других. Процесс обучения на личном языке происходит свободно; и дети, и родители лучше узнают себя. При традиционном подходе родители говорят детям, какими они должны быть, и при этом тревожатся за то, кто они на самом деле.
Личный язык развивается вместе с самооценкой. Это единственная возможность повысить личную ответственность, которая, в свою очередь, открывает единственный путь к ментальному и социальному здоровью. К счастью, он зависит не только от родителей и других взрослых. Все больше детей и молодых людей открывают для себя ценность личной ответственности и принимают ее. Они видят, что это вызывает опасения у взрослых, и отвечают им прекрасным лозунгом: «Я – ваше будущее. Вам страшно?» Тем самым они не только указывают на растущий страх общества перед молодыми, но и высмеивают пустоту старой банальности: дети – наше будущее.
Ответственный, но не одинокий
Дети демонстрируют свои личные границы и персональную ответственность с рождения, с помощью звуков и жестов.
Когда они не голодны, они отворачиваются от груди или от бутылочки.
Когда им холодно, жарко или их нужно переодеть, они кряхтят или плачут.
Младенцы тянутся к взрослым, которые им приятны, и отстраняются от тех, кто им не нравится.
Малыши предпочитают одежду под настроение, а не по погоде.
Это показывает, что младенцы и маленькие дети хорошо умеют сообщать о своих границах, желаниях и потребностях; и все же родители должны переводить эти намеки в ясные утверждения. К тому же дети все равно неспособны защититься от манипуляций и посягательств взрослых и старших детей. Они зависят от возможностей и желания тех, кто о них заботится, признать их право на проявление личной ответственности. Но взрослые должны быть открыты к тому, что люди видят реальность по-разному.
Подумайте о таких диалогах между ребенком и разными типами родителей.
Ребенок: Папа, мне холодно!
Уважающий отец: Правда? А мне нормально… Ладно, давай посмотрим, что еще можно на тебя надеть.
Не уважающий отец: Не говори глупостей. Совсем не холодно. Посмотри на меня, я тоже в одной майке.
Ребенок: Мам, мне не нравится новая учительница английского.
Уважающая мать: Да? Вот бы не подумала. Мне она показалась милой… А что тебе в ней не нравится?
Не уважающая мать: Что еще не так? Я думаю, она просто требует, чтобы ты вовремя сдавал работы.
Ребенок: Мам, этот праздник в субботу… Я хотела надеть зеленую блузку. Можно?
Уважающая мать: Она тебе идет, но я бы хотела, чтобы ты надела белую.
Не уважающая мать: Ты не слишком много думаешь о нарядах? У тебя столько красивых вещей, так что неважно, в чем ты пойдешь, – все одинаково хорошо.
Не уважающих взрослых объединяют две вещи: они не признают мнение ребенка и пытаются его «учить». По сути, они говорят: «Ты не должен чувствовать и воспринимать вещи по-своему. Для тебя лучше делать, как я».
Но как насчет воспитательного момента? Возможно, мама мальчика, который не любит учительницу, стремится к тому, чтобы сын уважал учителей, или считает, что он легкомысленно относится к учебе. Это оправданное беспокойство. Может быть, дочь из третьего примера действительно слишком много времени проводит у зеркала, и матери это не нравится.
Но способ выражения и момент для высказывания этих тревог – неудачные. Если родители хотят поговорить с детьми о чем-то важном, надо выбрать время и место для разговора. Так делают, когда относятся к себе серьезно. Если родители действуют наскоком, дети не принимают всерьез их и их реплики. Неуважительный ответ заставляет детей чувствовать себя плохими и глупыми и не ценить урок, в котором заинтересованы взрослые. Согласно любой обучающей теории, люди, которые считают себя глупыми или плохими, не способны ничему научиться.
Пример
Шестнадцатилетняя Лили и ее друг Фрэнк, восемнадцати лет, знакомы несколько месяцев. Однажды Лили приходит из школы и говорит: «Мама, как вы с папой смотрите на то, что я останусь ночевать у Фрэнка на выходных?»
Предположим, Лили живет в обществе, где такой вопрос уместен. Как может ответить мама? Лили не просит разрешения остаться у друга, чтобы заняться любовью; она может делать это в другое время и в другом месте без ведома родителей. У нее другая задача: сообщить родителям, что она хочет заниматься
