Пока Миками размышлял, в их комнату заглянул Ямасина. Выглядел он испуганным; все время отводил глаза в сторону.
– Хотите что-то сказать?
Решив, что Миками не сердится, Ямасина, видимо, успокоился и даже расплылся в улыбке:
– Знаете, всем будет лучше, и вам тоже, если вы будете обращаться с нами помягче. Сейчас они вне себя от ярости.
– От ярости?
– Ну да, вне себя.
– А завели их вы!
– Ну зачем вы так? Наоборот, я протягивал вам оливковую ветвь.
Ямасина, видимо, боялся разрыва отношений. Миками понял, что по-прежнему пользуется авторитетом у менее талантливых репортеров, таких, как Ямасина. Он решил прощупать почву.
– Как там дела?
Ямасина театрально понизил голос:
– Повторяю, они вне себя от ярости. Особенно злятся ребята из «Тоё». И Уцуки из «Майнити». А «Асахи»…
Зазвонил стоящий перед Миками телефон. Он поднял трубку, злясь на то, что их прервали.
– Директор вызывает вас к себе в кабинет, – услышал он голос главы секретариата Исии. Он как будто был чем-то очень доволен.
Миками живо представил себе выражение лица Акамы. Внезапно им овладело дурное предчувствие. Если Исии чему-то радуется, для него, скорее всего, есть повод огорчаться.
– Вас куда-то вызывают?
– Совершенно верно. – Вставая, Миками заметил на полу клейкий листочек – он упал за ножку стола. Узнав почерк Микумо, он прочел записку, стараясь не показывать текст Ямасине.
«В 7:45 звонил Футаватари».
Синдзи Футаватари… Они поступили на службу в полицию в один год. Миками почувствовал, как напрягаются уголки губ. Он покосился на Микумо, но ничего не сказал. Записку он сжал в кулаке. Интересно, что понадобилось Футаватари? Он ведь отлично знал, что Миками его избегает. Может быть, у него какое-то дело. А может, узнал о вчерашнем опознании и решил, что тоже должен что-то сказать – все-таки однокашник…
Миками повернулся к Ямасине – он совсем о нем забыл:
– Потом поговорим!
Наверное, вообразив, что добился успеха, Ямасина с довольным видом кивнул. Когда Миками уже стоял на пороге, Ямасина вдруг окликнул его:
– Кстати, Миками…
– В чем дело?
– Насчет вчерашнего… это правда? Кто-то из ваших близких действительно в критическом состоянии?
Миками медленно развернулся к Ямасине. Тот пытливо смотрел ему в лицо.
– Конечно. Почему вы спрашиваете?
– Да так, – нехотя ответил Ямасина. – Ходят слухи, что дело в чем-то другом…
«Вот ведь гад!»
Миками сделал вид, будто ничего не слышал, и зашагал по коридору. Перед тем как открыть дверь пресс-центра, Ямасина фамильярно похлопал его по плечу. Миками мельком увидел репортеров. Выражение их лиц не сулило ничего хорошего.
Глава 5
Если не считать обеденного перерыва, в коридоре второго этажа редко можно было с кем-то встретиться. «Бухгалтерия». «Тренажерный зал». «Служба собственной безопасности»… Двери во все отделы были плотно закрыты. В коридоре царила тишина, поэтому Миками казалось, что его шаги отдаются на навощенных полах особенно гулким эхом. «Административный отдел». Сами эти слова уже внушали опасение. Миками толкнул дверь. В дальнем конце ему навстречу привстал начальник отдела Сирота; Миками молча поклонился, прежде чем подойти к нему. По пути он покосился на стоящий у окна широкий стол ведущего специалиста по кадрам Футаватари. Судя по всему, он куда-то уехал: настольная лампа была выключена, на столе не лежали документы. Если только Футаватари сегодня не взял выходной, скорее всего, он в отделе кадров, на втором этаже в северном крыле здания. Ходят слухи, что уже составляются планы кадровых перестановок на весну. Футаватари отвечал за кадровые перемещения руководящих сотрудников. Это служило источником неловкости с тех пор, как Миками обо всем узнал от главы секретариата Исии. Не стоит ли Футаватари и за его неожиданным назначением? В самом ли деле его перевод с повышением явился результатом единоличного решения директора Акамы?
Миками постучал в дверь кабинета Акамы.
– Войдите! – услышал он голос Исии. Поскольку он разговаривал по телефону, его голос взлетел на октаву выше обычного.
– Вызывали? – Миками сделал несколько шагов вперед по толстому ковру.
Акама, развалясь на диване, чесал подбородок. Очки в золоченой оправе. Сшитый на заказ полосатый костюм. Холодный, отстраненный взгляд. Короче говоря, Акама выглядел как всегда – образцовый руководитель высшего звена, такому стремятся подражать новые служащие. Акаме сорок один год; он на пять лет моложе Миками. Рядом с Акамой сидел Исии – лысеющий суетливый подхалим, разменявший шестой десяток. Исии жестом пригласил Миками подойти поближе. Не дожидаясь, пока Миками сядет, Акама заговорил:
– Должно быть, это было… неприятно. – Он говорил небрежно, как будто речь шла о том, что Миками попал под сильный ливень.
– Нет, что вы… Простите за то, что в мою работу вмешались личные дела.
– Не о чем беспокоиться. Садитесь, пожалуйста. Как вели себя местные? Надеюсь, они хорошо с вами обращались?
– Да. Очень заботились о нас, особенно начальник участка.
– Приятно слышать. Надо не забыть поблагодарить его лично. – Покровительственный тон Акамы резал слух.
Все произошло три месяца назад. Не видя иного выхода, Миками обратился к Акаме за помощью. Он признался, что накануне его дочь сбежала из дома, и попросил расширить зону поисков, чтобы ими занимались не только ближайшие участки, но и другие, в пределах всей префектуры. Реакция Акамы оказалась совершенно неожиданной. Он нацарапал что-то на прошении, которое принес с собой Миками, затем вызвал Исии и велел ему передать документ по факсу в Национальное полицейское агентство, в Токио. Может быть, он имел в виду Центральное бюро общественной безопасности. Или Центральное бюро уголовного розыска. А может, его прошение передали даже в секретариат самого генерального комиссара. Затем Акама положил ручку и сказал:
– Ни о чем не беспокойтесь. Еще до конца дня я разошлю особые распоряжения повсюду – от Хоккайдо до Окинавы.
Миками
