Понятно, что только с целью помочь несчастному украинскому народу в государственном строительстве.
– Произошло недоразумение, не более.
– Какое к черту недоразумение.
– Следили не за тобой, а за твоей женой. Не надо так реагировать.
– Не надо так реагировать? А как я должна реагировать? Может, мне написать статью в «Эмпти Клозет»[49], что профессор Стайн, который рассуждает про семейные ценности на ТВ, на самом деле гей и педофил, и посмотреть, как отреагируешь ты?
– Ради бога, Карла…
– Ты что, думаешь, что я этого не сделаю?
– Уверен, что сделаешь.
Конгрессвумен закурила.
– Какого черта вам надо было от Моники?
– Я сам не все знаю. Они пытаются отследить ее… бывшего. Ну, биологического отца вашего Константина.
– А, исходника[50]. Зачем этот мужлан им понадобился?
– Понятия не имею.
Карла курила, смотря на луну.
– Всегда любила луну, – пробормотала она, – еще с детства…
– Солнце ведьм.
– Именно.
– Эй, я надеюсь, ты не собираешься закатывать тут шабаш?
Конгрессвумен презрительно посмотрела на профессора.
– Было бы с кем. Ладно, раз уж мы встретились, передай – конгрессмена Верка я обработала как надо. В нужный момент он сориентирует его группу республиканцев поддержать нас.
США, штат Виргиния
Конная школа
14 августа 2019 года
В свою очередь, Алана – ее и в самом деле звали Алана, в США не было смысла скрываться – была занята своими делами, также имеющими отношение к новой атаке на президентскую администрацию.
Считается, что в США нет аристократии – на деле же она есть. Это старые семьи Запада США, которые разбогатели много поколений назад и сейчас богаты настолько, что многие уже не помнят, откуда у них деньги. Они просто есть, и их наличие позволяет не думать о завтрашнем дне. Кто-то идет в волонтерство, кто-то в политику, а кто-то вот – в специальные службы. Как и в имперской Британии, там немного платят, но эти люди идут туда не за деньгами.
Прадед Аланы во время войны служил в особом подразделении ОСС Джедберг, высаживался на территории оккупированной нацистами Европы, оттуда привез и жену – сербку с турецкой кровью, вот почему у Аланы была яркая и необычная внешность. В конце семидесятых он вернулся в ЦРУ вместе с Биллом Кейси и оставался там до середины девяностых как консультант. В ЦРУ некоторое время работал и отец Аланы, пока не перевелся в Госдеп. Она помнила, как маленькой ее впервые взяли в старое здание ЦРУ. Помнила стену со звездами в честь погибших на задании, помнила и киоск со слепыми – его теперь не было, на его месте теперь просто стояли автоматы для продажи снеков…
Как и практически все старые семьи Востока, семья Аланы склонялась к поддержке демократов, хотя работала и с республиканцами – прадед Аланы работал как раз во времена Рейгана. От него же пошла традиция вовлеченности семьи в дела Средней Азии и Афганистана. Алана с детства выучила урду и пашту, так как у них в семейном поместье работала семья, вывезенная прадедом из Афганистана. После 9/11 карьера Аланы пошла резко в гору, на данный момент она занимала очень высокую должность начальника станции. Правда, станция эта находилась не в «полях», а в гараже одного заброшенного федерального здания, а если бы конгресс США узнал, что на ней в действительности происходило, наверняка было бы возбуждено дело об измене. Алана занималась тем, чем не могло заниматься официальное ЦРУ, – вела переговоры с лидерами моджахедов о тайной поддержке в обмен на игру в интересах США. Все это укладывалось в стратегию «против кого дружим». Дружить в регионе можно было против трех стран – против Ирана, Китая и России. Целью Аланы на данный момент была Исламская республика Иран, в достижении ее она сотрудничала с МОССАДом и пакистанской ИСИ.
Несведущий человек знает про Иран только то, что они мусульмане и хотят уничтожить Израиль. Это правда, но правда далеко не вся. Во-первых – Иран является шиитской страной и в этом качестве имеет давний, многовековой конфликт с доминирующими в исламском мире суннитами. Конфликт имел место и ранее, но сейчас ненависть достигла такого предела, что шииты перестали ездить в хадж и в молитве стали обращаться лицом не к Мекке, а к Кербеле.
Во-вторых, Иран многонациональная страна, но наибольшие проблемы доставляют два национальных меньшинства. Азербайджанцы на севере – это наиболее влиятельное меньшинство, они живут недалеко от цивилизационных центров персов, и потому противостояние с ними наиболее долгое и ожесточенное. И белуджи на крайнем юге – они живут на границе с Пакистаном по обе стороны границы и мечтают о едином государстве Белуджистан. По странному стечению обстоятельств эти мечты появились после того, как на землях Белуджистана и в пограничных водах нашли огромные запасы газа, а в Пакистане при помощи Китая на белуджских землях построили глубоководный стратегический порт Гвадар. И если перебранки с азербайджанцами в основном ограничивались драками и оскорбительными материалами в газетах, то ситуация в Белуджистане была такова, что Иран был вынужден перекрыть всю границу многокилометровой стеной. Но это не помогало – рядом была граница с Афганистаном, а пуштуны в последнее время тоже начали высказывать претензии к Ирану. Особенно после того, как в горах появились лагеря, а полевые командиры начали приносить присягу Исламскому государству. Лагеря Исламского государства авиация НАТО почему-то не бомбила…
Алана вернулась в США как раз из Кветты, города на границе Афганистана и Пакистана, где вела переговоры с полевыми командирами, разъясняя новую политику американского правительства. Полевые командиры ее внимательно выслушали и не убили, несмотря на то что она была женщина и американка. А вот муллу Барадара, который рискнул выступить против Исламского государства и заявил на пятничной проповеди, что идеи ИГ в корне чужды пуштунским традициям и каждый, кто принял байят шейху аль-Багдади, больше не является пуштуном, – через несколько дней убили в его собственном доме, убили и его родственников.
Но сейчас намечалось дело поинтереснее…
Две лошади – обе не призовые, а скорее рабочие, больше подходящие для долгих переходов по горным тропам, – пробирались по охотничьей тропе в отрогах Катскилл. Вокруг не было никого, сезон еще не начался. Мужчина и женщина – и тот и другая уверенно держались в седле – громко переговаривались, потому что опасаться здесь было некого.
– Речь не про то, что происходит там, Алана, как раз за то, что происходит там, я не волнуюсь. Мы там плывем по течению, просто направляя потоки в нужное нам русло. Речь про то, что происходит здесь и сейчас. Если нынешний президент переизберется – ему будет нечего терять, а мы потеряем все. Потому наши
