– Завали.
Романов достал телефон, начал набирать номер на память.
– Але… Вадимыч, ты, что ли? Да, это мы, скажи, чтобы не шмаляли. Я сейчас выйду, перетрем…
Эсбэушники – служба быта – даром времени не теряли.
С Романовым Степко Владимир Вадимович, полковник СБУ, был знаком еще по нулю. Там, в гостинице «Краматорск», был временный оперативный штаб СБУ – вот он там працювал одно время, а Романов там же крутился, ухватывая, что получалось. Интересы их общие касались как государственной сферы, так и чисто деловой – Романов исполнял грязные заказы СБУ на ликвидацию неугодных режиму, потенциальных и реальных предателей (предателей не судили, а тихо убирали, потому что их реальное количество вызвало бы у общества шок), разборки за потоки контрабанды, за крышевание рынков, оптовых складов, транспортных компаний, занимающихся перевозками через линию фронта, обслуживанием «пенсионных туристов», и тому подобное. В свою очередь, СБУ делало ему крышу, закрывало возбужденные против него и его отморозков уголовные дела и тому подобное. Обе стороны немало поднялись на таком сотрудничестве – достаточно глянуть на стоянку у Краматорска, чтобы понять, ради чего ведется эта война, каков ее истинный смысл.
Дверь открылась – и какая-то тварь бросилась на них, но тут же упала под огнем двух автоматов в упор.
– Чисто!
– Чисто!
Первым зашел Степко, у него был с собой фонарик, он постоянно носил его с собой еще с тех пор, как служил на пограничном корабле. Сейчас он осветил лицо убитой его телохранителями твари, присвистнул.
– Ну, здорово, Илюша. Не знал, что так встретимся…
Приемная была просторной, но воняло в ней так, что Романов с трудом сдержал подступившую к горлу рвоту.
Дверь в кабинет была открыта, за столом в приемной сидела секретарша… наполовину объеденная. Объедена она была сверху, но ноги и низ весь были целы, бросалась в глаза короткая юбка, задранная чуть ли не до…
Романов все же не выдержал… отвернулся и блеванул, там же где стоял.
Степко был спокоен.
– Знаешь, кто это?
– Нет.
– Илюша Сурков… молодое дарование…
– Сурков?
– Ага, Сурков. Его только что на завод поставили, типа конкурс выиграл, молодой, но талантливый менеджер, и все такое. Он типа создал процветающий бизнес, украинские продукты питания на Ближний Восток поставлял. Но это крыша, по факту он туда баб поставлял, в гаремы и бордели, да еще людей на разбор отправлял. На органы. Доигрался все-таки… сучонок. И папа не помог.
– Мы все… доигрались.
– Тут ты прав… давай в кабинет зайдем.
Они зашли в директорский кабинет, отделанный по-совковому.
– Дверь закрой…
Романов сделал, что было сказано, повернулся – и увидел направленный на себя пистолет.
– Вы… чего. Договорились же.
– Под меня идешь?
– …
– Я два раза спрашивать не буду.
– Ну… да. Я всегда под вами и был, под кого же мне идти.
– Тогда запоминай. Никаких договоренностей не было и не будет, я отдаю приказы – ты выполняешь. То, что ты завод решил хапнуть, это я уже понял. Но не твоего уровня игра. Не лезь выше головы – цел останешься.
– Да я и не претендовал.
– Значит, идешь под меня.
– Да.
– А с тобой кто?
– «Азов». Моряк у них за старшего. Они тоже примкнут, я поговорю.
– Ты сказал.
– Без вопросов, Владимир Вадимович.
Эсбэушник опустил пистолет.
– Завод надо зачистить и взять под контроль. И еще есть ремонтный… там техника постарее, но годная тоже.
– А что произошло?
– Хороший вопрос. Своевременный, главное.
– Никто ни хрена не знает. В Москве началось одновременно с нами. Я бы подумал, что американцы по нам навернули, но у них то же самое… Лондон, Варшава… везде, короче. Наверное, Исламское государство. Все-таки придумали что-то…
– Мы когда ехали, убили какого-то монстра. Я на телефон снял, посмотрите.
Эсбэушник с интересом посмотрел на телефон, толкнул обратно по столу.
– Убедительно…
– Такое… не придумаешь. Я думаю, инопланетяне это. Не знаю, что еще думать.
– А летающие тарелки тогда где?
– Во. Уже не сходится. А вообще, знаешь, чему нас в академии учили? Если хочешь быть здоров – закаляйся!
– Короче, какие задачи сейчас на повестке дня. Собрать под себя выживших со стволами – раз. Взять под контроль ключевые объекты – два. Укрепившись, начать расширять территорию под контролем – три. Все понял?
– Понял… а с войной что делать?
Полковник рассмеялся
– Какая щас война? Щас бы самим выжить. У ДНР то же самое, не ссы. Им не до войны сейчас.
– Понял.
– А раз понял, чо стоишь?
Бывшая Россия. Тамбовская областьДевятьсот сороковой день Катастрофы
Продолжение
– Дальше чо было?
– Собрали под себя ментов, гвардию. Потом Полк подошел… они там уцелели в основном, на побережье.
– Дальше?
– Ну, работать начали. Крыши ставить.
– А здесь ты чо делал?
– Керивник сказал, я поехал.
– Что сказал? Это вы из миномета стреляли?
– Да.
– Почему?
– Башлять отказались, надо было поучить. Наше дело малое.
– Малое? Вот ты кто по жизни?
– Я вопрос задал.
– Щас…
– Что, язык отсох? Бандит ты! И разбойник. Живешь на людской беде!
– Это просто сказать. А где нам работу нормальную взять, кто нам ее даст? Если бы работало что-то, я бы работал.
– Кто даст?! А хрен ли вы тогда независимыми-то стали?! Кто даст?! Вы, б…! Сами себе! Какого хрена вам кто-то что-то должен давать, а? И какая же вы страна, если все, на что вас хватает – это стать бандитами! Нам вот никто ничего не давал, представь себе! Сами все сделали и делаем! А вы, твари…
