Наверх?
Наверху особо ничего не было, только в одном месте одежду нашел, да тоже – шторы. Остальное успели, вывезли. Но – и так удачно зашли, гена – он все окупает…
Подумал… эврика!
Диваны в чехлах. Снять чехлы – вот тебе и мешок для посуды.
Так и сделал. Снял два чехла, спустил вниз – чуть не сверзился с лестницы, она тут винтовая. Ничего…
Бросил чехлы на кухне, пошел посмотреть на двор – Пит там обернулся или нет. Надо будет спешить – геник еще из гаража выкатывать, цеплять – а ну как не удастся зацепить?
Вышел, привычно мазнул фонарем… луч света за чего-то зацепился. Посветил… е-мое, вот это номер.
Бюсты Ленина и Сталина!
Вот зрада так зрада…
Сам Тарас считал себя религиозным человеком и происходил из местности, где религиозными были все. Если идти по Западной Украине – постоянно натыкаешься то на установленный крест, то на мелкую капличку – так это называют. Построечка человеку по пояс, там икона и место для лампадки, их около дома ставят, чтобы и самим, и путник мог помолиться. Еще ставят памятники воинам УПА. Удивительно, но до 2014 года во многих селах, особенно там, где лемки жили – стояли и памятники Ленину нетронутые. Лемки, они же несознательные, им что Ленин, что Тарас Шевченко, что Степан Бандера – поставили, ну и хорошо, ну и пусть стоит – он же не мешает никому. Это после второго майдана хлопцы со Львова приехали и памятники Ленину скинули – никто им не мешал, как в Харькове, на защиту живой цепью не вставал – но и отнеслись… в дома не пустили, глотка воды не дали, разговаривать не стали – молчат и на тебя таращатся. Лемки, они совсем бессознательные, працюют в Сибири на приисках вахтами, тем и рады. Когда мобилизация началась – они все разбежались – многие в Россию ушли, кто в Польшу, в Румынию, кто в лес ушел. Как будто не их страна.
Та же вата, только в профиль.
А тут, похоже, у них Сталин за религию. Или это от прежнего владельца осталось.
Все равно – вата тут одна.
Тарас спустился вниз, подошел к стоящим на земле бюстам. Расстегнул ширинку, помочился. Вот так вот…
Внезапно он подумал, что Пит что-то сильно задерживается. Б… вот ничего нельзя никому доверить. Только за смертью и посылать.
Чо он там, в другой дом зашел, что ли?
Тарас достал рацию.
– Волк – Питону, Волк – Питону, как принимаешь…
Волк – этот позывной у него был с АТО, красивый. Люди как в АТО приезжали – придумывали себе крутой позывной. Или, наоборот, смешной – у кого с юмором было нормально. У них, например, был снайпер с позывным «рыжий ангел».
– Волк – Питону, Волк – Питону, ответь…
Тишина. Тарас вдруг понял – помехи. Сплошные помехи…
– Волк – Питону, Волк – Питону. Твою мать…
Ему стало не по себе.
– Волк – Левому, Волк – Левому…
* * *– Волк – Левому. Всем, кто меня слышит. Слава, Грузин, Бес, слышите меня?
Помехи.
Он перескочил на резервную частоту.
Помехи…
Ему стало совсем не по себе. Он проверил, в боевой ли готовности автомат, дослан ли патрон в патронник. Потом выглянул на улицу.
Ничего. «МАЗ» стоит – это, кстати, не «МАЗ», это «Богдан», шасси и кабина «МАЗ», а движок китайский, мучение с ним. Но – маемо шо маемо.
Тишина.
Держа автомат наготове – он сделал шаг. Потом еще один и еще.
Потом словно небо обрушилось на голову…
Генрик оказался рабочим – только так рокотал. И почти не пахнет – тут вывод сделали для выхлопных. Оно правильно.
– Фамилия, имя?
* * *– Фамилия, имя…
Тарас не мог прийти в себя от ужаса – те, кто их взял, говорили на чистом русском языке. Судя по всему – спецназ. Оружия на них…
– Слава Украине! – вызверился Пит.
Старший у русских достал пистолет с глушителем. Хлоп!
Мозги на стенке. Тарас сглотнул. Русский перевел пистолет на него.
– Вопрос тот же. Фамилия, имя.
– Тарас! Тарас Дзенкив!
– Бандеровец или просто мародер?
– Ни, я не бандеровец. Мы тут зашли… просто.
– А зачем Сталина обоссал? – мрачно спросил другой русский. – Я тебе щас провод в задницу вставлю и ток включу!
– Обожди пока. В какой банде? Сколько человек в банде? Кто старший?
– Слава у нас старший!
– Это имя или погоняло?
– Позывной это. Семьдесят человек нас, но сюда только тридцать пошли.
– Вооружение? Техника?
– Как у всех! Два БТР.
– Какую задачу выполняете?
– Сказали станцию держать. Туда состав подойдет.
– С чем состав?
– Не знаю.
– Тут что, война?
– Не знаю! Нам харьковские сказали – придете, упадете в долю, нет, будете сосать.
– В какую долю?
– Мое дело малое. Донбасс дербанить.
– А здесь зачем?
* * *– Я вопрос задал.
– Думал, по домам пошукать.
– Понятно, – сказал второй русский, – мародер. Кончать надо.
– Погоди кончать… – сказал первый… – кончить всегда успеем.
Вообще неприятно, когда приходится одевать одежду с трупа. Но делать нечего. Я оказался почти один в один с украинским… трупешником. Пришлось переодеваться.
Едем не спеша, но и не медля. За нами – громыхает подцепленный на фаркоп генератор. Законный хабар.
Я держу «ПБ» наготове. Но кабина небронированная, если что – пипец.
Этот бандеровец – за рулем.
– Куда сворачиваешь?
– Это… к элеватору.
– Правильно…
Не знаю, что с ним делать. Кончить проблем нет… но с другой стороны, он тоже может много чего знать – выше Киева сидят они, у воды. Ладно, будем посмотреть…
– Медленнее.
Впереди пост. Видно плохо, но могут просечь.
– Смотри… первая твоя.
Останавливаемся. Вижу БТР.
Фонарь по кабине…
– Тарас, ты? А че за рулем?
– Гоба бухой…
Хохот.
– И где нашли?
– Там… рыгаловка.
– Он, случаем, не боярышника бухнул? Помрет ведь. А там чо? Генчик? Ну вы красавы. А еще есть?
– Мы не смотрели. В пару домов только зашли.
– Ладно, езжай. Там прибалт этот всех на ноль умножает, психует. Слава Украине!
– Героям слава.
«МАЗ» с китайским движком медленно трогается, я смотрю в зеркало заднего вида. Похоже, прихавали…
Твари…
Почему-то у меня ни малейшего сомнения не возникало – враги кругом. Хоть и многие говорят на русском – все равно враги. И дело даже не в том, что они отложились в девяносто первом – люди имеют право попробовать… даже если это ошибка и вообще – глупость. А в том, что они начали творить в четырнадцатом… они первыми приняли, что мы – не люди. Они начали носить шевроны с надписью «рабовласник». Так что теперь – ишьте, кум, что сами наварили…
Вторая группаВторая группа – шесть человек, два пулемета, «Мухи» – возглавлялась Прокопом. В голове у него шел Батя – ветеран еще первой чеченской, когда их бросили в ад новогоднего Грозного, напутствовав: не мочиться в подъездах и не ломать скамейки. Дорого им потом все это обошлось, очень дорого…
Но он выжил.
Сейчас он шел первым, шел осторожно, придерживая у плеча лично отобранный и пристрелянный бесшумный «Вепрь-Ланкастер». Как разведчик – он предпочитал
