В 19 часов он шел по дорожке парка. Подмораживало. Зима в этом году была заметно холодней обычной. Он поежился, представляя, что сейчас чувствуют немецкие солдаты в русских бесконечных полях. Он семь лет провел в Советской России. Нельзя сказать, что он ее полюбил, но что успели за это время сделать русские, вызывало уважение. К тому же он разделял мнение о русских великого канцлера Бисмарка. Поэтому всегда считал безнадежным делом воевать с ними. Он на посту посла сделал все что мог, чтобы предотвратить эту безумную войну. Даже пошел на должностное преступление, сообщив русским дату начала войны. Сделал он это потому, что в Берлине его слушать никто не хотел.
– Еще раз добрый вечер! – неожиданно для него раздался рядом голос. Шуленбург вздрогнул – нервы и так напряжены, а этот русский даже по снегу ходил бесшумно.
– Добрый вечер! – приподняв шляпу, ответил он незнакомцу.
– Простите, господин граф, я не представился. Курт Вальдхайм! Гражданин Швейцарии. В Берлине по коммерческим делам.
Его немецкий был безупречен.
– Очень рад. Меня вы знаете.
– Безусловно. Причем, прошу заметить, даже лучше, чем вы сами.
– Вот как? И что же, по-вашему, я о себе не знаю?
– Вы не знаете, как вы умрете, если мы с вами не остановим этого параноика.
– Это звучит двусмысленно. Это угроза?
– Ни в коем случае! Мы просто хотим, чтобы вы и люди, думающие так же, как вы, болеющие всем сердцем за Германию и немецкий народ, имели бы шанс совершить то, что должен сделать патриот Германии.
– Поясните.
– Для вас не секрет, что война фактически уже проиграна. «Барбаросса» и вообще блицкриг провалился. Вы можете узнать через своих знакомых в ОКВ или ОКХ, что на сегодня мы обладаем огромным техническим и технологическим превосходством. Про количественные показатели я даже не говорю – вы их представляете вполне реально. Кстати, хочу вам передать извинения товарища Молотова и лично Сталина за то, что не поверили вам тогда.
– Да? А как же вы тогда сумели подготовиться, если мне не поверили?
– К сожалению, ваша информация получила полное подтверждение всего лишь за неделю до начала войны. Именно этим объясняется отступление нашей армии от границы. Но этого времени все же хватило нам сделать то, что мы имеем на сегодня. И более того – мы наращиваем преимущество. Вопрос освобождения оккупированной территории уже не стоит. Это вопрос нескольких месяцев, максимум – год. Нас волнует, что делать дальше. Мы способны прийти в Берлин. Но прекрасно представляем себе, что ценой этой победы будет много сотен тысяч и даже миллионов погибших советских людей. И немцев тоже. На радость людям, сидящим сейчас за Ла-Маншем и океаном. Но в то же время договариваться с Гитлером после «Барбароссы» и плана «Ост» мы не можем. Народ нас не поймет. К тому же недобитый враг становится гораздо опаснее. Но если бы Германию возглавили не дискредитировавшие себя в глазах советского народа политики, то мы могли бы закончить войну раньше. На определенных условиях, конечно.
– И что это за условия?
– Я не уполномочен вести подобные разговоры, но из того, что мне известно – это обмен пленными всех на всех, выплата компенсации за разрушенное на территории СССР и восстановление довоенных экономических отношений. Вы нуждаетесь в сырье и продовольствии, мы – в оборудовании и технологиях. Но! Уже занятая к моменту заключения мира территория отходит нам. Поэтому думать нужно быстрее.
– А если я не соглашусь? Вы меня сейчас убьете или позже?
– Нет! Что вы! Мы вас убивать не будем. Не за что, да и ни к чему. Вас убьет Гитлер.
– Вы меня скомпрометируете?
– И снова нет. Просто нам известно, что против Гитлера и его окружения зреет заговор среди старших и высших офицеров вермахта и абвера. Вы спросите, откуда нам это известно?
– Несомненно.
– Заговор инспирирован английской разведкой. Причина, думаю, понятна. Но нам также известно, что заговор будет неудачным. Участники либо покончат с собой, либо будут казнены.
– То есть, судя по вашей информированности, вы их сдадите гестапо?
– Нет. Сами подумайте, нам ведь даже выгодней, что дело будет сделано чужими руками.
– Но они ведь будут отстаивать прежде всего английские интересы в Германии.
– Ну и что? Если они захотят продолжать войну, мы и их разгромим. Торговаться с нами им в любом случае будет сложно, имея на границах Красную Армию. Знаете, в моем училище на кафедре физподготовки была в почете поговорка «В споре двух интеллектуалов всегда предпочтительней выглядят аргументы того, кто сильнее физически». Но это еще не все. Заговор развяжет Гитлеру руки и подвигнет его на поиск внутренних врагов. И вы автоматически попадаете в их число. Не спрашивайте меня, откуда это мне известно, вы будете повешены. Но вам еще повезет – вас просто повесят. Канариса повесят голым и на металлическом тросике. Хотите проверить?
– Хорошо! Допустим, я вам поверил. Я так понимаю, мне не нужно будет взрывать Гитлера или стрелять в него? Наверняка у вас есть план.
– Конечно, есть. Вы правильно заметили – стрелять и взрывать вам не придется. Для этого есть более подготовленные и специально обученные люди. К тому же мы хотели бы видеть вас в новом правительстве Германии как минимум на посту министра иностранных дел, если уж не канцлером. И это не приманка – руководство СССР действительно уважительно относится и к вам, и к вашей позиции.
– Как же я могу вам в этом помочь? Я сегодня далеко не на первых ролях, обычный рядовой сотрудник МИДа. Не владею ни секретной информацией, ни возможностью ее получить.
– Нам просто нужна информация, когда Гитлер полетит в одну из своих полевых ставок. Нас интересуют не все, а только «Центр» и «Волчье логово». Это все, что от вас требуется. Дальше – наша забота. Предваряя ваш вопрос, откуда мне известно, что Гитлер вообще туда полетит, я поделюсь с
