Диана развернула футболку.
– Я сердце Нью-Йорка?
– Я люблю Нью-Йорк.
– Это и так понятно.
– Нет, это для тебя.
– Это слишком сильное заявление. Этот город, без сомнения, завораживает, но…
– Это чтобы всякие идиоты перестали пялиться на твои сиськи, – громко сказала Алия. Пара подростков не старше тринадцати лет тянула шеи из-за стеллажа.
– Ты хочешь, чтобы я прикрыла тело?
– Не хочу строить из себя святошу, но ты сама сказала, что нам нужно привлекать поменьше внимания. Только вот, похоже, никто не в силах устоять перед волшебным сочетанием декольте, кожаной одежды, бронзового загара и пляжной укладки.
– Пляжной укладки?
– Это… а, забудь. Короче говоря, ты выглядишь как влажная фантазия какого-нибудь ботаника.
Диана глянула на подростков, которые продолжали на нее таращиться.
– Они наверняка уже видели грудь раньше.
– На настоящей живой девушке? Как знать. Но эта прелесть новизны, похоже, не утрачивается. – Алия кинула в корзину пару спортивных штанов и еще одну футболку. От мысли о спортивных штанах в нью-йоркское лето у нее зачесалась кожа, но вариантов у них было немного.
– Еще одежда?
– Поверь мне, если ты действительно хочешь, чтобы я помогла тебе с поездкой в Грецию, мне нужна одежда получше.
– Почему?
– Ты можешь позволить себе расхаживать… – Алия неопределенно махнула на одежду Дианы, – в этом. Но я не могу выглядеть как бездомная теннисистка.
– Почему?
Алия ощетинилась.
– Потому что когда люди смотрят на меня, они видят другое.
– Потому что ты такая маленькая?
– Я не маленькая! Это ты великанша. Нет, потому что я чернокожая.
Она постаралась произнести это как можно беззаботнее. Ей не хотелось об этом говорить. Довольно было и того, что один из ее учителей в академии Беннетт как-то предложил устроить «форум по расовым вопросам», и ей пришлось слушать, как ее одноклассники рассуждают о политике равных возможностей и, что еще хуже, просят у нее прощения после уроков.
Они направились к кассе. Диана нахмурилась.
– Я читала о расовых конфликтах в истории твоей страны. Насколько я поняла, они остались в прошлом.
Ее отец тоже хотел в это верить. Но ему никогда не приходилось бывать в шкуре жены, дочери или сына.
– Нет. Они происходят постоянно. Если не веришь мне, посмотри, как тот охранник дышит нам в затылок. Когда люди смотрят на меня, они не видят Алию Кералис. Они видят растрепанную темнокожую девчонку в рваной одежде, так что давай поскорей уйдем, пока не дошло до «Здравствуйте! Вы не могли бы открыть сумку?».
Они начали выкладывать содержимое корзины на прилавок.
– Это у вас косплей? – спросила девушка на кассе и лопнула пузырь из жвачки. – Королева воинов?
Диана попятилась.
– Это настолько очевидно?
– Выглядит здорово, – сообщила кассир. – Хотя я больше люблю реализм. Чтобы как в жизни.
– А что делать, если не видишь разницы? – пробормотала Алия себе под нос.
– А?
– Ничего. Тяжелый день выдался.
Когда они оплатили покупки несколькими купюрами из огромной пачки Алии и охранник наконец перестал на них коситься, Алия надела новые сланцы и с наслаждением зашлепала по линолеуму.
Они вышли на улицу, нагруженные пакетами, и пересекли небольшой парк. После этого Алия свернула в район Алфабет-Сити и повела Диану к отелю «Гуд Найт». Она знала, что гостиницу или хостел можно найти и поближе, но телефона у нее не было, а бродить по улицам и приставать к прохожим с вопросами не хотелось. Внутренний голос все настойчивей требовал, чтобы она просто отправилась домой.
– Ты уже бывала здесь раньше? – неуверенно спросила Диана, когда они остановились перед обшарпанным фасадом гостиницы.
– Нет, – признала Алия. – Но мы с мамой часто здесь проходили.
Это были одни из самых счастливых ее воспоминаний: вот она сидит с мамой в салоне Эбеле на авеню С и читает, или просто слушает разговоры взрослых, или часами смотрит криминальные передачи. После смерти родителей мысль вернуться в салон без матери была для Алии совершенно нестерпима, но со временем ее волосы пришли в такое жуткое состояние, что она вынуждена была это сделать. Выбор стоял между старым салоном и каким-нибудь другим, и мысль о «каком-нибудь другом» Алию совершенно не привлекала.
Джейсону она ничего об этом не говорила. Просто спросила их водителя, Дэза, знает ли он дорогу, и он без лишних слов отвез ее к Эбеле. Алия думала, что готова войти в знакомую дверь, и спокойно отреагировала на вид яркого жизнерадостного навеса и даже Эбеле в окне. Но когда она вошла внутрь и колокольчик на двери звякнул, сладкий косметический запах чуть не сбил ее с ног. Не успела она опомниться, как уже рыдала, а Эбеле с Норой крепко обнимали ее и передавали бумажные платки.
Они не хлопотали и не задавали вопросов, на которые Алии не хотелось отвечать. Не несли бесполезную чушь вроде «всему есть своя причина». Они просто включили телевизор, усадили ее в кресло и взялись за работу, как будто ничего ужасного не произошло, как будто жизнь Алии вовсе не разорвало надвое. Салон Эбеле стал для нее своего рода убежищем. Алия заходила туда всего пару недель назад, чтобы заплести косички перед поездкой. Они просмотрели миллион серий «На страже закона», потому что Нора как раз увлеклась темой серийных убийц, и, когда Алия уходила, кожа головы у нее ныла так, словно ее натянули на череп вдвое туже обычного.
Тогда Алия прошла под вывеской «Гуд Найт» со спящей луной и привычно загадала желание, думая только о предстоящем плавании на «Фетиде» и побеге из Нью-Йорка. Теперь она задрала голову и хмуро уставилась на луну.
– Тупая луна.
Внутри гостиница была такой же жалкой, как и снаружи: стены лобби в подтеках воды, линолеум местами ободран.
Парень у стойки регистрации выглядел немногим старше Алии и носил одну из тех козлиных бородок, при виде которых Алии обычно хотелось предложить носовой платок со словами «У вас что-то на подбородке». Бородка заставляла Алию нервничать, но она изо всех сил постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно и серьезно, пока она объясняла, что их багаж украли на автовокзале.
– Ну-у, не знаю, – протянул парень с сильным акцентом. Возможно, русским. Определенно из Восточной Европы. – У нас тут неспокойно. Нужно быть осторожнее.
– Да бросьте, – сказала Алия, подпуская в голос того обаяния, которого у ее отца всегда было с избытком, – разве мы похожи на людей, от которых бывают неприятности?
Парень поднял глаза. И еще выше. И еще, пока не добрался до лица Дианы.
– Ние не сме заплаха, – произнесла та торжественно.
Алия вытаращила глаза. Диана говорит по-русски?
Выражение лица парня не поменялось.
– Только наличные, – сказал он. – За неделю вперед.
За целую неделю? Даже в такой дыре, как «Гуд Найт», это пробьет в их финансах серьезную брешь. «Все нормально, – сказала она себе, отсчитывая купюры. – Придумаем, как
