Диана вздрагивала от равнодушия этих слов. Она наблюдала за мотыльками, которые слетались к фонарям на дворцовой террасе, и пыталась уловить размытое движение их крыльев. Вот они есть – и вот их уже нет. Всего мгновение. Но теперь она с чувством жутковатого узнавания вспомнила другие слова Эвандра: «И дрожала земля, и завывал ветер – так страшен был гнев острова, так страшен был гнев богов». Когда Диана спасла Алию, она была уверена, что берет риск на себя; она и подумать не могла, что кара затронет ее сестер, затронет Мейв.
Диана крепко сжала руку Мейв.
– Я вернусь, – прошептала она.
Она поспешно вышла наружу и побежала вдоль колонн двора, соединявшего общую комнату с дворцом.
– Тек! – позвала она, пытаясь поспеть за амазонкой.
Тек повернулась, и в этот момент земля вздрогнула снова. Диана отлетела к колонне, плечи больно ударились о камень. Тек едва ли замедлила шаг.
– Возвращайся к своей подруге, – сказала она, когда Диана засеменила за ней по лестнице в сторону покоев королевы.
– Тек, из-за чего это происходит?
– Я не знаю. Что-то нарушило равновесие.
Тек, не медля ни секунды, размашистым шагом вошла в верхние комнаты королевских покоев. Ипполита сидела за длинным столом и обсуждала что-то с одной из участниц забега, быстроногой Саабой.
Когда они вошли, Ипполита подняла голову.
– Я уже знаю, Тек, – сказала она. – После первого толчка я сразу же послала за бегуньей. – Она дописала сообщение, сложила бумагу и, приложив перстень, запечатала ее красным воском. – Скорее отправляйся в Бана-Мигдалл, только будь осторожна. На острове что-то неладно.
Бегунья исчезла на лестнице.
– У нас по меньшей мере три случая болезни, – сообщила Тек.
– Ты уверена, что это болезнь?
– Я видела одну из больных собственными глазами.
– Это Мейв, – вставила Диана.
– Возможно, она в первую очередь поражает юных амазонок, – предположила Ипполита.
– Не всех, – пробормотала Тек и покосилась на Диану.
Но взгляд Ипполиты был прикован к морю на западе. Она вздохнула и сказала:
– Нужно спросить совета у Оракула.
У Дианы засосало под ложечкой. Оракул. Ей конец.
Тек обреченно кивнула. Визит к Оракулу был серьезным решением. Для него требовалась жертва, а если Оракула не устроит подношение амазонок, гнев ее будет страшен.
– Я зажгу сигнальные огни и соберу Совет, – сказала Тек и, не проронив больше ни слова, вышла.
Все происходило слишком быстро. Ипполита направилась в личные покои, Диана последовала за ней.
– Мама…
– Если они поспешат, мы сможем собрать Совет через час, – сказала Ипполита.
Некоторые члены Совета жили в Эфезеуме или Бана-Мигдалл, но другие предпочитали более уединенные уголки острова, поэтому призывать их приходилось с помощью сигнальных огней.
Ипполита скинула серебряный венец и удобную одежду для верховой езды, в которой была на арене, и через минуту вышла из гардеробной в шелковом платье цвета спелой сливы. Правое плечо украшали золотой наплечник и сияющая чешуя кольчуги. Доспехи были чисто декоративными и надевались только на государственные церемонии. Или чрезвычайные заседания Совета.
– Помоги мне заплести волосы, – попросила Ипполита. Она уселась перед большим зеркалом и достала из обитой бархатом шкатулки золотой венец, усыпанный крупными кристаллами необработанного аметиста.
Диане казалось сумасшествием стоять здесь и заплетать смолянисто-черные волосы матери в косы, пока мир, возможно, разваливался на части, но королева оставалась королевой в любой ситуации.
Диана призвала все свое мужество. Ей нужно рассказать матери об Алии. Она должна узнать о ней прежде, чем идти на Совет. «Возможно, дело не в Алии. Может, это какие-то проблемы в мире людей. Что-нибудь. Что угодно». Но Диана сама в это не верила. Когда Совет обратится к Оракулу, об Алии узнают все и Диану изгонят. Она выставит мать слабой, потакающей ее капризам женщиной. Не все любили Ипполиту так, как ее любила Тек, и не все считали, что амазонкам вообще нужна королева.
– Мама, сегодня во время забега…
Взгляд Ипполиты встретился в зеркале с глазами Дианы. Королева слегка сжала ей руку.
– Поговорим об этом позже. В поражении нет ничего постыдного.
Это была откровенная неправда, но Диана сказала:
– Дело не в этом.
Ипполита вставила в уши аметистовые серьги.
– Диана, тебе больше нельзя проигрывать. Я не думала, что ты победишь, но…
– Вот как? – в голосе Дианы против ее воли прозвучало потрясение; ее затопила обида.
– Конечно, нет. Ты слишком юна. Ты еще не так сильна, как остальные, не так опытна. Я надеялась, что ты займешь второе место или, по крайней мере…
– По крайней мере, не опозорю тебя?
Ипполита подняла бровь.
– Чтобы подорвать авторитет королевы, одного проигранного забега маловато, Диана. Но ты оказалась не готова, а это значит, что теперь тебе придется работать еще усерднее.
То, как мать оценивала ее шансы на победу, напоминало ее сдержанное объятие в ложе: деловое и жестокое.
– Я была готова, – упрямо сказала Диана.
Взгляд Ипполиты был таким мягким, таким любящим и полным жалости, что Диане хотелось закричать.
– Результаты говорят сами за себя. Твое время еще придет.
Не придет. Ей не дали шанса. Если уж родная мать не верила, что она сможет выиграть этот несчастный забег… И еще Алия. Алия.
– Мама, – попыталась Диана снова.
Но Ипполита уже выходила из комнаты. Ее золотые доспехи сверкали в свете ламп. Земля содрогнулась, но королева даже не сбилась с шага, словно говоря всем своим видом: «Я королева и амазонка. Правильно делаешь, что трясешься».
Диана взглянула в зеркало. На нее смотрела темноволосая девушка в мятой одежде. В синих глазах светилось беспокойство; она покусывала нижнюю губу, словно плохой трагический актер. Диана расправила плечи, сжала зубы. Может, она и не королева, но не только Совет имеет право обратиться к Оракулу. «Я принцесса Темискиры, – сказала она девушке в зеркале. – Я во всем разберусь сама».
Глава 3
Диана поспешила в свою комнату, где переоделась и упаковала в сумку одеяло, веревку, фонарь с кресалом и бинты, которыми она обматывала руки для тренировочных боев: в экстренном случае их можно будет использовать для перевязки ран. С тех пор, как Диана оставила Алию в пещере, прошло уже четыре часа. Девушка, наверное, в ужасе. «Милостивая Гера, а что если она попытается спуститься?» От этой мысли Диана вздрогнула. Алия напоминала мешок щепок. Если она попробует выбраться из пещеры, то наверняка что-нибудь себе сломает. Но возвращаться к утесам времени не было. Если Диана собиралась все исправить, ей нужно было поговорить с оракулом раньше, чем это сделает Совет.
Она открыла зеленую эмалированную шкатулку, которую держала у кровати, остановилась. Ей никогда не доводилось встречаться с Оракулом, но Диана знала, что она опасна. Она могла заглянуть амазонке в самое сердце и умела предсказывать будущее. В дыму ритуального огня ей являлись тысячи жизней
