– Явись они накануне шаббата… – сказал он, очевидно, радуясь, что этого не произошло. Дочь подала ему чашку чая, он принял ее, не глядя, и рассеянно выпил до дна. – В эромер, за ленчем, я просматривал старые дневники и нашел в них кое-что, достойное внимания. В прошлом году я…
Мистер Уикер, давно научившийся распознавать тревожные признаки, прервал Кембла прежде, чем тот успел углубиться в дебри научного жаргона, в котором я не поняла бы ни слова. На протяжении одной моей жизни объем наших познаний возрос так стремительно, что я, хоть и считаюсь дамой весьма ученой, совершенно не разбираюсь в целом ряде областей науки, к числу коих принадлежит и химия. Во времена моей молодости все это не входило в курс обучения юных леди, а мое самообразование развивалось в иных направлениях. Посему мистер Уикер перевел разговор на то, что меня действительно интересовало.
– Да, утром вы упоминали об этом. У вас возникла новая идея?
– Думаю, да, – ответил Кембл. – Пока что это только мысли; потребуется множество опытов. Но, возможно, мне, наконец, удалось найти идею синтеза.
Эти слова я слышала от него уже в пятый раз – иначе, наверное, была бы взволнована куда сильнее. В конце концов, для этой цели мы и наняли Кембла. Мы знали, как сохранить драконью кость, это больше не составляло трудностей. Но три года назад, обсуждая эту тему, мы с мистером Уикером поняли, к чему могут привести эти знания.
Физические свойства драконьей кости делали ее весьма привлекательной не только для охотников, желавших сохранить на память охотничьи трофеи, и натуралистов, жаждавших заполучить образцы для неторопливого изучения post mortem[1]. Прочностью и легкостью драконья кость намного превосходила железо и сталь, и, ввиду истощения легкодоступных месторождений железной руды в Антиопе и прочих частях света, ценность любой альтернативы год от года росла.
Последствия промышленного применения драконьей кости я могла бы перечислять очень и очень долго. Более того, я загодя написала на эту тему статью, готовую к отправке во все заслуживающие уважения издания в любую минуту. Драконы встречались еще реже, чем железо, и, хотя действительно размножались (чего не водится за железной рудой), любой хоть сколько-нибудь масштабный спрос на их кость привел бы к их массовому истреблению, а то и к полному уничтожению. Неправильная форма многих костей делала их плохо пригодными для постройки машин, вследствие чего множество материала шло бы в отходы. Дороговизна и трудность его добычи путем охоты на драконов (многие из которых обитают в областях столь же чужих и далеких, как и те, что до сих пор были богаты железом) делала все это предприятие, мягко говоря, не слишком выгодным. Все это излагалось на многих страницах, однако в моих построениях имелся серьезный изъян: они основывались на том, что люди, прежде чем принимать решение, поразмыслят над данным вопросом, выбрав рациональный подход.
Правда же заключалась в том, что эта идея привлекла бы к себе множество аферистов, будто дохлая лошадь – стаю падальщиков, готовых в считаные минуты обглодать кости дочиста. И если бы я попыталась убедить себя, что это преувеличение, что до такого мрачного сценария дело не дойдет, достаточно было бы вспомнить эриганский континент, где в дела местных народов, привлеченные зовом железа, вмешались несколько антиопейских держав. Если уж ради возможности строить новые паровые машины Тьессин пошел на завоевание Дьяпы, Чиавора инспирировала государственный переворот в Агви, а Ширландия встала стеной между Талусским Союзом и военной мощью Иквунде, то несколькими безмозглыми тварями мы тем более пожертвуем без колебаний.
Я вздохнула и допила чай.
– При всем уважении к вам, мистер Кембл, я едва ли не рада еще одному взгляду на нашу проблему. Уверена, вы в силах решить эту головоломку, имея достаточно времени, но, вполне вероятно, времени-то у нас и нет. Рано или поздно кто-нибудь додумается до метода Росси даже без ваших дневников. И, если мы хотим предотвратить тот хаос, к которому это неизбежно приведет, нам нужен способ удовлетворить потребности в новом материале без убийства драконов.
– Сомневаюсь, что нам настолько повезет, – мрачно сказал мистер Уикер. – С обладателем этого еще одного взгляда. Многие ли согласятся затратить столько же сил, сколько мы с вами, всего-то ради спасения животных? Мы уже истребляем слонов ради слоновой кости, а тигров – ради шкур, а ведь то и другое – материалы чисто декоративные.
Скорее всего, он был прав.
– Тогда, – со вздохом сказала я, – остается только надеяться, что полиция сумеет вернуть похищенные дневники, хотя надежда невелика. Нет ли у нас каких-либо соображений, кто мог сделать это?
Судя по воцарившемуся в гостиной угрюмому молчанию, ответ начинался с «да», а дальше становился таким, что хуже некуда.
– Думаю, о симпозиуме вам известно, – уклончиво ответил мистер Уикер.
Речь шла о съезде ученых, устроенном Коллоквиумом Натурфилософов, самым почтенным научным обществом Ширландии. Мистер Уикер не был приглашен на этот симпозиум, так как не относился к числу благородных джентльменов. Не получила приглашения и я, при всем благородстве происхождения не относившаяся к числу мужчин.
Однако оба мы знали того, кто соответствовал и тому и другому требованию.
– Если это один из гостей, возможно, лорду Хилфорду удастся что-нибудь выяснить.
– Но времени у него будет мало, – сказал Кембл, очнувшись от раздумий, в которые так часто погружался с головой. – Если не ошибаюсь, симпозиум закрывается на этой неделе.
Так оно и было: вскоре съехавшимся ученым предстояло отправиться по домам.
– В самом деле. Тогда я, кажется, знаю, чем у меня занят остаток дня.
* * *Уже на пороге городского дома лорда Хилфорда я вспомнила, что обещала нанести визит родственникам со стороны мужа, но все равно постучалась в дверь, решив попросить эрла отправить им записку. Как выяснилось, он еще не вернулся домой с лекций, и времени у меня, пока я ожидала его в гостиной, оказалось предостаточно.
Если вы подумаете, что этого времени вполне хватило бы, чтобы сдержать обещание, то будете более-менее правы. Кэмхерсты жили совсем недалеко от лорда Хилфорда, на Морнетти-сквер, и на дорогу туда и обратно потребовалось бы не более двадцати минут. Но я не могла знать, надолго ли у них придется задержаться, а предупредить лорда Хилфорда о вторжении к Кемблу следовало как можно скорее. Если за этим возмутительным происшествием стоял кто-то из гостей симпозиума, у нас было очень мало времени на то, чтоб выяснить, кто именно, и еще меньше – чтобы хоть что-нибудь предпринять.
По крайней мере, так
