– Почти верно, – одобрительно кивнул Рорн. – Но на самом деле я проверяю, как раскрываются в тебе духовные качества драконов. Вернее, та капля, которую ты получила по наследству. И все замеченное меня радует.
– А Арвис? – осторожно поинтересовался Бензор.
– И он, – подтвердил дракон. – Потому духи и имеют право одобрять избранников или избранниц хранителей. Но сейчас мы говорим о белых магах. Думаю, им очень не понравилось ослабление источника, и они намерены убедить хранительницу вернуть им магию. Поэтому советую Леаттии их принять и выслушать, но ничего не обещать, а мне выдать приказ действовать по обстоятельствам. И не открывайте им секреты хранителей.
– Ну конечно не откроем! – мгновенно согласилась Леа и предупредила: – Но, возможно, у меня появится особое желание, когда они выскажут свои доводы.
Дракон насмешливо фыркнул, подмигнул ей и исчез, а Эгрис передал охране приказ пропустить незваных гостей, но не давать им никаких поблажек. И как в воду глядел. Услыхав предложение оставить на входе все амулеты и накопители, белые маги уставились на темных, как на злейших врагов. Шипели и сверкали оскорбленными взорами, но в конце концов смирились, хотя своих вещей чужакам не доверили. Сдали все одному из спутников, оставшемуся ждать на скамейке за воротами, и важно двинулись к дворцу.
Арвилес наблюдал за ними с балкона, прикрывшись отводом глаз, и едва не скрежетал зубами, одного за другим узнавая хорошо известных ему людей. Старших магистров, правивших в цитадели, где он когда-то жил, свою бывшую жену и ее младшую сестру, по уши влюбленную в него в те годы.
– Похоже, – мрачнея, пробормотал Эгрис, – вся эта шайка прибыла по твою душу. Сделать они, разумеется, ничего не смогут, но грязными ногами потопчутся всласть. Может, посидишь где-нибудь в другой комнате, посмотришь через шар?
– Если я буду смотреть через шар, – с ненавистью процедил Джар, – они не увидят моего презрительного взгляда. И не услышат всех слов, какие мне хочется им сказать.
– Арвис, – крепче прижалась к нему невеста, нежно погладила крепко стиснутый кулак, – можешь говорить им все, что вздумается. Но не забывай, я верю только тебе и отлично знаю, какой ты человек, поэтому какие бы они спектакли ни разыгрывали, меня этим не пронять.
– Спасибо, любимая, – с чувством выдохнул маг. – Только на это я и надеялся. Но очень горько осознавать, что люди, которым служил не за страх, а за совесть, собираются выкупать тебя в навозе ради собственной выгоды. Это в юности, когда еще был наивным и доверчивым, я считал, будто у старших магистров тоже ничего нет, кроме комнатенки в цитадели. А позднее узнал, что все они обзавелись замками и титулами, на случай если их дети или внуки окажутся бездарными. Разумеется, родители всегда мечтают сделать все возможное, чтобы дети не бедствовали, но у простых белых магов, каким тогда был я, даже монетки в карманах никогда не водится. В те годы я верил, будто все пожертвования и деньги за амулеты и зелья идут в общий котел, но лишь много позже узнал, как сильно ошибался. Туда попадает лишь сотая часть.
– Пора идти, – деликатно напомнил Эгрис и первым ушел с балкона, давая влюбленным минутку побыть наедине.
Белые маги стояли посреди приемного зала, кося взорами на резные панели драгоценного розового дерева, столетиями сохраняющего нежный аромат, на роскошные занавеси харказского шелка, расшитые диковинными растениями и зверями, на широкий круг свисающих с высокого потолка магических светильников, заключенных в вычурные хрустальные сосуды.
– Ее светлость Леаттия Брафорт! – звучно провозгласил дворецкий, едва распахнулась двустворчатая дверь чуть сбоку от внушительного старинного кресла из кости и золота, за ночь загадочным образом раздавшегося вширь.
Леа величественно прошла к трону и устроилась с левой стороны.
– Его милость Арвилес Легерро! – возвестил Памтсон.
Идущий следом за невестой магистр невозмутимо сел рядом с ней.
Со стороны гостей раздался дружный болезненный вскрик, и одна из женщин рухнула в притворный обморок, а вторую заботливо поддержали спутники.
– Его милость Эгрис Дуарис Тагорно! – с каменным выражением лица объявил дворецкий.
И всех остальных объявлял так же невозмутимо, словно не видел показной суматохи белых магов.
Темные неторопливо проходили к своим местам, даже головы не повернув в сторону незваных гостей, уложивших спутниц на созданные ими тощие воздушные тюфячки и поивших какими-то зельями.
– Гарлис, Лакод и Уварн, старшие магистры Белой цитадели Лима, столицы королевства Гестон, – представил Памтсон гостей, когда все советники заняли свои места, – и сопровождающие их лица.
Не учить имена посетителей, не имеющих титулов, званий и особых заслуг, позволил дворецким еще прадед Кайора, и с тех пор старшие слуги пользовались этой уловкой по собственному усмотрению.
– Добрый вечер, уважаемые коллеги, – суховато поприветствовал белых магов Эгрис. – Ее светлость разрешает вам сесть.
Ряд кресел скользнул к гостям, но они дружно сделали вид, будто не слышат, и даже не пошевелились. Стояли, гордо задрав носы, и мерили Арвиса презрительными взорами.
– Как низко может пасть человек, снедаемый мстительностью и подлостью, – желчно выплюнул наконец Гарлис и с наигранным огорчением поджал тонкие губы. – Ваша светлость, вы впустили в ваш дом и ваше сердце ядовитую змею, и мы пришли открыть вам глаза.
– Ложь, – скучающе произнес Бензор, вместе с силой получивший от духа усиление способности ощущать истинные эмоции. – На самом деле ничего такого он не думает.
– Как низко пали белые маги, – сокрушенно вздохнул Вельтон, передразнивая гостя. – Ради выгоды готовы лгать правительнице в присутствии толпы верховных магистров, отлично чувствующих ложь.
– Ты никогда не имел таких способностей, черный, – едко усмехнулся Уварн. – Иначе Даггер не выпустил бы тебя из своей башни.
– Поразительная осведомленность, – ледяным тоном произнесла Леаттия, решив, что пора вступить в разговор. – И все же вы ошибаетесь. Но это сейчас не имеет никакого значения. Важнее другое. Вы явились сюда с целью оболгать и опорочить моего жениха, которого я знаю как самого честного и достойного мужчину и мага. Поэтому на эту тему я не желаю слышать больше ни одного слова. Но если у вас есть другие вопросы, вы можете их задать.
Белые обменялись быстрыми взглядами, и вперед выступил Лакод.
– Мы предвидели, что любовь затмит вашей светлости разум, – трагически кривя губы, заявил он, – и принесли вам доказательство… вот оно.
В руках мага появилась рваная детская рубашка, покрытая бурыми пятнами.
– Что это? – нахмурилась Леа, не собираясь давать воли сразу возникшим у нее нехорошим подозрениям.
– Разве жених не доложил вашей светлости, что у него уже есть семья? Жена, сын и привороженная любовница. Женщины здесь, можете их допросить, а мальчик… К сожалению, дети узнали, что по воле его отца у них не будет сладкого…
«Рорн!» – мысленно позвала Леа, стараясь не смотреть любимому в лицо.
«Слышу, – рыкнуло у нее над ухом. – Скажи им все,
