– А вот я-то уржалась тут на радостях, – снова всхлипнула Юля, с удивлением обнаружив, что плакать уже не хочется. Либо слезы закончились, либо настрой пропал.
– А что, если это была его мама? Вдруг у нее что-то случилось, и он утешал?
– Да ну, – пробормотала Юля, но доля сомнения в ее сознание уже закралась. – Он со свекровью не так разговаривает. Да и не звонит она по ночам.
– Так я же говорю, случилось что-нибудь. И даже если нет. Даже если это какая-нибудь девица. Ведь мужчины полигамны… – неуверенно пробормотала Лера.
– Вот когда твой в полигамию ударится, я тебе напомню этот роскошный довод! Он невероятно утешает, бодрит и примиряет с действительностью!
– Юля, я рассуждаю теоретически. И мой Витя не такой…
В ответ на это заявления Юля расхохоталась демоническим клекотом, аж поперхнувшись на самой проникновенной ноте.
– Ладно, мы не о Викторе разговариваем, а о твоем муже. – Голос Леры стал заметно суше, и Юля устыдилась, но тут же простила себя: в таком состоянии женщине можно все. Даже за убийство в состоянии аффекта дают меньший срок. – Ты в результате в чем больше заинтересована: разоблачить и гордо уйти или спустить на тормозах и остаться?
– Разоблачить и остаться, – подумав, сформулировала Юля.
– Замечательно. И чтобы он еще на коленях приполз и прощения попросил?
– Лера, к чему ты клонишь? Мне и так плохо.
– А будет еще хуже, если ты срочно не примешь решение. По-моему, ты пока еще не готова к гордому одиночеству. Неправильно уходить от мужа в пустоту, при этом будучи абсолютно финансово несостоятельной. Насколько я в курсе, такие деньги, как у твоего Ромы, не делятся. Проще устранить претендента на сладкий кусок пирога. Это я тебе как финансист говорю.
– Лучше бы ты, как финансист, молчала, а то меня затошнило что-то. – Юля села на пол и начала раскачиваться, взбалтывая и без того перемешанные в кашу мысли. – А ты бы как на моем месте поступила?
– Ты нас не сравнивай. Во-первых, я привыкла к более скромному уровню жизни, а во-вторых, я в состоянии себя обеспечить материально. У тебя совершенно другая история. Нельзя уходить в никуда. Конечно, унижаться и терпеть всю жизнь нельзя, но и так резко все менять опасно. Моржи к ледяной проруби тоже постепенно привыкают. Я бы посоветовала сейчас любой ценой помириться, а там уже смотреть по обстоятельствам. То есть жить из расчета, что ничего постоянного в этом мире нет. И готовиться к возможной отставке.
– Лерка, за что он со мной так? – с надрывом взвыла Юля. – Я на него всю молодость угробила! Он же обещал быть со мной в беде и в радости и помереть в один день! А тут с какой-то девкой! Мне! Жене родной! Изменяет! Да как он мне теперь в глаза будет смотреть?
– Кхм… Юля, ты не переигрывай, – осадила ее Лерочка. – Забыла, что ли, мы с тобой в Египте вместе отдыхали. Ты же ему нормально в глаза потом смотрела. И ничего серьезного у тебя не планировалось.
– Так это совершенно другое! – возмутилась брошенная жена. – При чем тут Египет?
– Юль, веришь: не другое, а то же самое. И вообще, перестань лицедействовать. Тебе сейчас важно понять, серьезно там или нет, и переломить ситуацию в свою сторону. Значит, так: дай ему шанс оправдаться.
– Как это?
– Откуда я знаю? Подскажи что-нибудь! Если он твой пас примет, значит, еще не все потеряно. А если ты припрешь его в угол, то рискуешь услышать что-нибудь страшное и необратимое.
– Я не хочу необратимое, – захныкала Юля. – Лерка, почему жить так сложно?
– Не знаю. Можно, я спать пойду?
– А мне страшно одной!
– Ты хочешь, чтобы я тебе в телефон суфлировала?
– Хочу. Ладно, спокойной ночи. Телефон не отключай на всякий случай.
– Юля, мне на работу завтра. Давай, ты позвонишь, если он тебя выгонит. Я объясню, как до Вити доехать. – Тут Лерочка опасливо осеклась. Изгнанная и свободная Юля могла им все испортить. Разумеется, Лерочка была уверена в Вите на сто, даже на двести процентов, но допускать до его тела разгульную подругу было бы крайне неосмотрительно. Хотелось спокойствия и идиллии, а не напряжения и ревности.
– Очень воодушевляет. Спасибо, – буркнула Юля. – А если бить начнет, не звонить?
– Не начнет, если сама первая не начнешь. Хочешь заряд оптимизма, тогда давай попрощаемся на том, что радостью ты со мной поделишься не в три часа ночи, а завтра утром. Я дотерплю и дождусь. А ночью я не смогу порадоваться за тебя в полной мере. Спать очень хочется.
– Ладно, до завтра, – вздохнула Юля.
Выходить из ванной ей не хотелось. А еще не хотелось признаваться в своей слабости, зависимости и готовиться заискивать. Фу, какая гадость!
Роман чем-то молча позвякивал в кухне.
– Небось не наелся у любовницы, – злобно предположила Юля и проскользнула в спальню. К перемирию следовало основательно подготовиться.
Когда через полчаса Роман появился у супружеского ложа, там при полном параде в шелковом белье и с макияжем безмятежно улыбалась жена:
– Ты чего так долго?
От ссоры он уже остыл, но осадок остался, поэтому радоваться супруг не спешил, молча скинув халат и нырнув под одеяло.
– Кто звонил? – гнула свое Юля.
– Когда?
– Да час назад. Я как раз услышала звонок и заснула.
– Это мне, – буркнул Роман, не обратив внимание на логические нестыковки и странно душевное расположение еще недавно исходившей ядом и желчью жены.
– Мама? – подсказала Юля и даже дышать перестала. Вот он – час икс. Либо сейчас, либо никогда. У нее даже сердце, казалось, пропустило удар.
– Мама, – послушно согласился муж и вздохнул с облегчением. Ни ссориться, ни объясняться ему явно не хотелось. Зато очень хотелось спать. Но Юля, призывно выставлявшая некоторые части тела и поблескивавшая в сумраке таинственной полуулыбкой, нервировала и заставляла что-то предпринять. Рефлексы не работали, только чувства долга и вины вяло подавали голос.
– Юль, я сегодня устал что-то. Давай завтра, – умоляюще пожал плечами Роман и тут же был озадачен внезапным всплеском заботы со стороны жены. Она завернула его в одеяло, подоткнув со всех сторон, спросила, не принести ли попить, не открыть ли окно, не мешает ли свет, и, наконец, нежно поцеловала в лоб. Раньше она бы оскорбилась, сказала что-нибудь хлесткое и демонстративно ушла в гостиную пить вино. Если бы Роман знал, что эти шокирующие изменения в Юлином поведении вызвало всего лишь упоминание совместного «завтра», то он удивился бы еще больше. И, наверное, как-нибудь это использовал бы. Но он заснул в счастливом неведении, как нашкодивший кот, хозяйка которого пока не нашла пустую банку из-под сметаны.
Лерочкина свадьба была назначена на начало весны. Она то не верила своему счастью, то снова чего-то пугалась, то заходилась в щенячьем восторге.
Платье уже было куплено, кафе выбрано, список гостей составлен, а Лера все чего-то боялась. И чем ближе был день свадьбы, тем страшнее ей становилось.
Если ждать беды, то она обязательно придет.
Примерно за месяц до торжества Виктор неожиданно пришел домой мрачный, отказался от ужина и начал метаться по квартире. На все Лерочкины вопросы он лишь отмахивался, чем окончательно разволновал и расстроил невесту.
– Лера, я все скажу, но позже. Мне надо с мыслями собраться.
Сказано это было почти грубо и как-то обреченно. Видимо, произошло что-то совсем ужасное.
Лера тоже начала метаться, но в кухне, чтобы не пересекаться с любимым. Из рук все валилось, губы
