– Значит, эти двое не ладят? – Информация пока не казалась особенно важной, но Герман заинтересовался. В общем-то некий холодок в их отношениях был заметен невооруженным взглядом. – И что это нам дает?
Он откинулся на спинку стула и скрестил руки. Выходило, что ровным счетом ничего.
– Из-за чего они поссорились?
Берт пожал плечами:
– Не знаю. Наверное, правда большой секрет.
Рене перевесился через низенький бортик верхней полки:
– Знамо дело из-за чего, из-за девчонки небось. Молодо-зелено, кровь кипит, и все такое.
– Молодец, Берт, – сдержанно похвалил Герман. – Еще что-нибудь?
Чувствовалось, что он еще не все выложил. И правда.
– На столе у Энни, которая ответственный секретарь, лежал приказ об отчислении Ролана, уже подписанный.
– Выходит, все уже решили, допрашивать нас не будут? – Рене посмотрел на Германа. – А если будут, я тут попросить хотел. Вы про меня не говорите, хорошо? Ну, в чем моя роль заключалась, а то решат, что это мухлеж, и накажут.
Им троим ни разу не удалось сесть и обсудить практику в деталях. Тогда-то все происходило быстро и четко, болтать было некогда. И Герман решил воспользоваться ситуацией и утолить естественное любопытство.
– Откуда у тебя этот артефакт, Рене?
– Гогглы? – Он стянул с головы очки и заботливо протер темные стекла. – Ну это самоделка в каком-то роде. Мы с брательниками развлекались, тырили батины тетради с рабочими записями. Артефакторы они у меня, оружейник и бытовик, правда, пока они только учатся. Да у нас вся семейка артефакторы, что говорить. Так вот, я взял старые защитные очки и проапргей… в смысле улучшил. Вложил в них готовую формулу, которая помогает видеть энергетические потоки, то есть мы как бы научимся этому после инициации, а я с помощью них магию уже сейчас вижу. По-любому мухлеж получается. Да и батяня узнает – прибьет…
Герман что-то такое и предполагал, поэтому больше ничего спрашивать не стал, зато Альберт вдруг засиял надеждой. Она была похожа на солнечных зайчиков, и Герман едва не зажмурился, будто это на самом деле.
– Рене, ты можешь взглянуть на одну вещь? – Берт шагнул к тайнику, но оглянулся на друга, прося разрешения. Получив, достал из-под половицы замотанную в тряпку шпагу. – Посмотри, нет ли на ней чего… магического.
Оружие они пока решили не сдавать в оружейную. Как бы это цинично ни прозвучало, суматоха после трагедии на практике сыграла им на руку, и они задержали сдачу боевого оружия больше чем на сутки. Но скоро недостачу обнаружат.
Рыжий спустился с верхотуры и взял клинок в руки.
– Ты с ней на практике был? Хм, красивая штука, мне сразу понравилась, хотя я с острыми предметами не очень дружу.
Он положил шпагу на стол и натянул на глаза очки. Минут пять напряженно сопел.
– Ну? – поторопил Альберт, и Герман его поддержал. Было даже немного стыдно, что ему самому такая идея в голову не пришла, а вот Берт сообразил.
– Ну… Есть что-то. Ребят, вы поймите, я видеть-то вижу, но разобрать все равно не смогу, потому что не понимаю ни черта. Вон, рисунок сложный, витиеватый, через все лезвие идет и куда-то под гарду ныряет. Но что за магия, не скажу. Не моего пока уровня.
Стефания закончила шептаться с подругой и явно на что-то решилась. Как только парни закончили общаться, она попросила минуту внимания.
– То, что я скажу, должно остаться между нами. От этого зависит моя жизнь. – Она сделала паузу. – Я поступила в УВМД, чтобы спрятаться. Меня хотят убить.
Часть вторая
Все дело в шпаге
Урок 1
Никто не поможет тебе лучше, чем ты сам
– Объявление для курсантов первого курса второго потока! Завтра выходной день для тех, кто сейчас слышит это сообщение. А кто его благополучно проспал, может идти на учебу. Всегда – и даже ночью – ваш студсовет!
На лицах всей честной компании застыло одинаковое выражение удивления. И лишь Герман сразу обрадовался передышке. Только что у них состоялся весьма непростой разговор, во время которого открылись всякие неожиданные вещи. Например, что Стефания и правда не так проста, как кажется. Они с подругой пустились в бега после того, как стали свидетелями убийства наследницы трона Виндштейна. Новость о том, что молодая принцесса Эмилия, едва выйдя замуж, сначала потеряла родителей, а потом и сама погибла, оставив супруга, Леннарда Огюстоса, безутешным, но довольно влиятельным вдовцом, Герману была известна. Стефания же утверждала, что Огюстос убийца и смерть королевской семьи – его рук дело. История темная, сразу не разберешь, но главное, что уяснили все, – от Стефании хотят избавиться, и она уверена – голема запрограммировали именно на это.
– Могли выходной проспать, – высказала общее мнение Ситри и полезла на свою полку, спать. Берт поспешил воспользоваться ситуацией и тоже незаметно устранился. Стефания бросила на Германа поразительно беспомощный взгляд, будто умоляющий о помощи, тоже отвернулась и быстро завернулась в одеяло. Никто не хотел продолжать обсуждение, и без того было, о чем подумать.
– Спокойной ночи, – пожелал Герман, ни к кому особо не обращаясь. Выключил свет и под прикрытием темноты быстро переоделся и лег в постель. Сразу навалилась дикая усталость от всего – от волнения за друга, напряжения, ментальных усилий, подозрений. Его затянуло в черную воронку из беспорядочных тревожных сновидений, в которых он парил, пока не услышал суету в комнате.
Открывать глаза не хотелось, хотя Герман никогда проблем с утренней побудкой не испытывал. А тут еще это мерзкое чувство, будто вчера в него влили кувшин домашнего вина – не так, чтобы очень дурно, но голова тяжелая и ни в какую не желает отрываться от подушки.
– А он у вас, часом, не заболел?
Герман открыл глаза как раз тогда, когда Рене склонился над ним и уже тянул руку к лицу.
– Ай! – Рыжий прилипала отшатнулся и едва не сел. – Жу-у-уть! Он всегда так делает?
За его спиной пытался погладить свою единственную кофту Берт. Девушек видно не было.
– Что он тут делает? – спросил Герман и со вздохом сел. – И который сейчас час?
Выходило, что он
