– Красивые места – горы Ликладика. На первый взгляд почти пусто, а есть в этой неброской прелести что-то притягательное. Взять тот же бирдарис: зеленый листвой, по весне он цветет крупными алыми цветками, а к осени его листья сами становятся алыми, точно цветы, и стоят такими до холодов. На запах цветов, если растут по кромке леса, слетаются с лугов пчелы.
– Да, красивое растение, – дипломатично согласилась девушка, отходя от сильно пахнущего куста, почему-то источающего аромат нелюбимого ландыша.
Дениска худо-бедно вылечился сам и втихомолку, чтоб не позорить мужика, подлечил чуток уставшего Валта. Сидение сиднем в глухой крепости и болезнь сказались на физической форме бывшего наемника не лучшим образом. Сейчас он вернулся к интенсивным тренировкам, но до конца восстановиться не успел. Да и горные тропы давали нагрузку совсем иначе, чем разминка во дворе замка.
Пока Горат и Бельташ кашеварили, Света успела сменить за кустами мокрую от пота рубашку, снова натянула вещи и теперь решила оглядеться.
Пока шли, как-то было не до того. Тут бы ногу правильно поставить, чтобы не вывихнуть, и от других не отстать. Ни дорог, в понимании привыкшей к асфальту горожанки, ни завалящих тропинок, способных удовлетворить деревенского жителя, на хребте Раздела не было. ВООБЩЕ! И как тут искать? Собачки, поначалу бежавшие рьяно, тоже пока никуда вести спутников не рвались. Куда люди шли, туда и они бежали. То ли люди в правильную сторону шли, то ли собачки и сами пока не уловили нужного направления. Может, отряд пока не дошел до той точки, где чутье гончих смерти начало бы действовать в полную силу? На Алой, Керта и Сарту были возложены все надежды жрецов в поиске храма.
Светка печально тряхнула головой. Да, горы – это красиво, но хотелось домой и в ванную! Еще нормального чая и хорошую книжку про любовь, диван и плед в придачу. Это Дэну хорошо, как в своей же игрушке виртуальной оказался, а ей тут совсем не место. Девушка помотала головой, отгоняя печальные мысли.
– Устала, дира? – посочувствовал неслышно подошедший Горат.
– Уже отдохнула, – доложила девушка.
– Что такая печальная? Болит чего с непривычки в горах-то?
– Душа, – грустно усмехнулась Света. – Домой хочу, очень. С каждым днем все больше.
– Это да… Таким девочкам, как ты, только дома и сидеть, птенчик, а не по горам шариться, – растерялся Горат, не зная, как утешить хрупкую девчушку.
– Потому и шарюсь, – вздохнула Света и скорее для самой себя, нежели для посторонних, продолжила: – Дядя не думал, что все так обернется, когда нас к себе звал. Домой мы попадем, если только храм найдем, да и то… – беспомощно признала попаданка, украдкой смахнула выступившие на глаза слезы и шмыгнула носом.
Беседа, сворачивающая в сторону откровений, была прервана тревожным ревом вскочившего и медведем ринувшегося вперед Валта:
– Дира Иргай!
На камни рядом с прекрасным кустом цветущего бирдариса валилась железная старушка со стремительно опухающей шеей. Дира тщетно пыталась сделать вдох, красные и белые пятна устроили чехарду на ее лице. Недовольно жужжа, улетало от этого бедлама какое-то насекомое с большим полосатым брюшком.
– Она ж только цветок сорвала понюхать, и сразу… – огорченно ляпнул бугай, добравшись до бабульки и пытаясь то ли поднять, то ли прижать содрогающееся от судорог тело к земле.
«Анафилактический шок», – тренькнула в голове Светы умная и совершенно бесполезная мысль. Где тут жидкий антигистаминный препарат взять? Те же капли фенистила или зодака остались в другом мире. А здесь… пусть после касания-посвящения Ирната память обо всех недугах и их лечении проявилась в голове очень четко, получше конспекта всплывала, стоило лишь задать вопрос, толку с нее оказалось ни хрена.
– Горный шершень куснул, – поделился еще одной бесполезной новостью Горат. – Холод бы приложить… Эх, опухает-то прям на глазах. Скверно! Того и гляди помрет дира.
– Светка, давай вместе приложимся, – выкрикнул Дэн, хлопаясь на колени рядом с бабулькой и накладывая на ее горло обе руки. Задыхающаяся бабушка билась так сильно, что Валт и подскочивший Ригет вдвоем едва удерживали ее на месте, опасаясь того, что дира если не задохнется, то точно раскроит себе череп о камни. Светлана присоединилась к брату, шлепнув свои ладошки поверх рук брата. Она выплескивала, вталкивала в сухонькую старушку жар, катящийся от сердца к кончикам пальцев вперемешку с голубым огнем Алхой, с единственным посылом, вырвавшимся отчаянным криком:
– Будь здорова!
Тело под руками парочки жрецов, которых никто и никогда не учил быть жрецами и пользоваться своими силами, выгнулось дугой, отшвыривая от себя всех спасателей, и обмякло бескостным желе.
Мужчины, кинувшиеся было к пострадавшей, вновь застыли статуями. Светка осталась сидеть, где сидела. Дениска встал, покряхтывая и потирая отбитый копчик. Лишь Горат удивленно ляпнул:
– Во дела-а-а! Как же так…
– Ну… лучше так, чем опять труп подымать, – оптимистично объявил Дениска, не заметив, как вздрогнул от его простенького оправдания суровый проводник. – И чего шарахаться? Мне она такая больше нравится. А тебе, дядюшка?
Дядюшка Ригет закашлялся, не находя слов. На камнях мирно спала молодая, больше тридцати никак не дать, женщина. От диры Иргай ей досталась только одежда. Все остальное изменилось значительно: разгладились морщины, посвежело лицо, исчезла седина с коротких смоляных волос. Хотя нос – орлиный четкий профиль – и упрямо сжатые губы точно остались прежними.
Впрочем, через несколько минут дира, которую отныне никак не тянуло назвать почтенной, распахнула глаза.
– Что со мной? – первым делом звонким голосом, совсем не похожим на свое обычное басовитое карканье, потребовала ответа от окружающих дира Иргай.
– Зеркала ни у кого нет? – озадаченно чесанул затылок Дэн, собираясь брякнуть про омоложение, но Света тихо посоветовала:
– Посмотрите на свои руки, дира.
Морщинистые лапки, больше похожие на птичьи, стали красивыми женскими руками, тонкими и гладкими. Первым делом у женщин старится шея, морщинки на лице можно замазать, а руки… руки возраст выдают иной раз получше лица.
– О? – Бывшая бабушка опустила взгляд на изящные молодые длани и недоуменно свела брови. – Что? Как?
– Как обычно, мы с сестрой слегка перестарались. Недоучки, что с нас взять? Мы так вам здоровья желали, что не только последствия укуса убрали, а и биологические часики назад крутанули, исцеляя от всего подряд. Вы ведь не в претензии, дира Иргай?
– Не в претензии, – заторможенно повторила молодая старая женщина и, прижав ладони к лицу, застыла на пару мгновений почти неподвижно, только чуть подрагивали плечи. Смеялась или плакала – не определишь. Впрочем, собралась несгибаемая дира быстро и твердо отчеканила вопрос, обращаясь к парочке жрецов:
– Сколько будет
