– От нее несет, как от крематория, – раздался голос Теодора. – Понесли ее в ванну! Воняет же!
И снова всеобщий жуткий смех. Камера стала показывать затылки трех людей, которые куда-то потащили тело.
Тут видео прерывалось, видимо, Соня нажала на паузу. Следующий кадр – снова мое лицо крупным планом, на этот раз я лежала в пустой ванне.
И тут я снова нажала на стоп. Сердце стало бешено колотиться. Волосы… у меня и правда были опалены волосы. Неужели это не монтаж?
Я не хотела продолжать просмотр, но не могла не сделать этого.
На видео я пошевелила головой и рукой.
– Она сейчас очнется! – раздался голос Теодора.
– Воды, – попросила я на видео. Я совсем не узнала свой голос.
– Сейчас, – ответила Пелагея и дала мне стакан.
– Что это? – спросил Назар. – Не похоже на воду.
– Коктейль из водки и стирального порошка, – ответила Пелагея.
– А ей не будет плохо? – с сомнением спросил Назар.
– Может, и будет. Тебе-то какое до нее дело? Нам надо, чтобы она снова вырубилась. Этот коктейль ее точно свалит.
Я отключилась почти сразу же после того, как сделала несколько глотков.
– Соня, нажми на паузу, сделай пару кадров – эта туша в центре, и наши руки вокруг, – сказала Пелагея, и все засмеялись. Смех был мерзкий. Особенно отвратительным казался смех Сони и Назара.
И снова видео прервалось. В следующем кадре не было никаких изменений, и мое тело все еще находилось в ванне.
– Она такая отвратительная, к ней даже не хочется прикасаться, – снова голос Пелагеи. Камера приблизилась. Я и правда выглядела противно – опухшее лицо, волосы слиплись, рот открыт.
И тут к моему лицу приблизился затылок со светлыми волосами. Пелагея. По звуку она харкнула. В мой рот сверху залилась липкая слюна. Затылок исчез из кадра.
Когда я это увидела, то разу почувствовала рвотные позывы, мне стоило огромного труда сдержать себя.
На видео все снова засмеялись, раздалось чье-то «фу-у-у».
По голосам, по тому, как себя вели эти четверо, сразу было понятно, что они пьяные и обкуренные и не понимают, что делают. Но их поступок это не оправдывает.
– Подрочи на нее, – сказала Пелагея брату.
– Что? – не понял он. – Я на нее? С ума сошла?
– Будет смешно. Мы это снимем.
Теодор заржал. Как ни горько было слышать, но Назар поддержал его своим смешком.
– Она такая убогая, что на нее ни у кого не встанет. Но кое-что можно сделать, – сказал Теодор.
Раздался звук расстегиваемой ширинки. Я знала, что сейчас будет. Знала и продолжала смотреть.
– Назар, присоединяйся.
– Да ну, это дико, – испуганно сказал Назар.
– Расслабься! Это весело! Это шутка, просто шутка.
– Шутка? – Назар сомневался.
– Разве тебе не смешно?
Недолгое молчание, а потом Назар тихонько прыснул.
– Смешно, – сказал он срывающимся от смеха голосом. Он обкуренный… Он не понимает, что делает. Никто из них не понимает…
– Она никогда не узнает, что произошло, – продолжил Теодор. – Мы ее потом помоем. Мы просто шутим.
Снова звук раскрываемой молнии.
Нет, дальше смотреть было выше моих сил. «Алиса, ты должна. Ты смелая, ты справишься», – сказала я себе на уроке и продолжила просмотр.
В кадре появились две тонкие струи, направленные на меня. Послышалось журчание.
Струи были направлены на мою одежду, волосы… Лицо.
Девчонки визжали, повторяли, как это отвратительно. Но продолжали снимать и… наблюдать.
Лица, покажите свои лица, чудовища! Почему вы скрываетесь от камеры? Я хочу увидеть ваши глаза. Заглянуть в вашу душу в тот момент, когда вы делали это…
– Все, а теперь мы ее помоем, – сказал Теодор после того, как струи исчезли и снова раздался звук молнии. – Пелагея, открой кран.
Ее рука взяла душ, и меня как следует полили водой.
– Все, пойдемте отсюда, выпьем еще и спать.
– Но… Как же Алиса? – спросила Соня. – Может, нам ее достать?
– Она весит, как жирная свинья. Вот еще. Сама очухается, встанет. Вода ей полезна. Пускай там лежит, а то еще заблюет весь дом.
Это был голос Теодора. На этом видео заканчивалось.
Поначалу я чувствовала только тупое онемение. Потом из ниоткуда появилась боль. Сильная-сильная боль, такая, которую невозможно ничем заглушить.
Я посмотрела на Соню и Назара. Я не могла осознать происходящее, не могла поверить, что они могли сделать такое. Я пересмотрела видео еще раз. И еще. И убедилась, что голоса, руки, волосы, затылки принадлежат Назару и Соне.
Со мной сотворили нечто ужасное и постыдное. И двое из тех, кто это сделал, – мои друзья. Они ничего не сказали мне, не признались в том, что сделали. Я долго сидела, переводя взгляд с Назара на Соню и наоборот. Но я не могла, не хотела принимать очевидное – то, что мои любимые, мои лучшие друзья проделали со мной отвратительные вещи. Они предали, унизили меня.
Я выключила запись, сняла наушники. Учительница рассказывала об арифметической прогрессии. Стрелки на часах над доской двигались ужасно медленно, я не могла дождаться конца урока. Губы предательски дрожали. Я смотрела на каждого из своих одноклассников. Видели ли они видео? На какие сайты его загрузили? И главное… Кто это сделал? Я подумала, что Пелагея. Даша обернулась и тревожно посмотрела на меня. Сердце упало в пятки. Она видела, точно видела! Тут же обернулись Кристина, Коля и Олег.
– Что? – громко сказала я, мой голос срывался и чуть не переходил в крик. Господи, они все видели этот ролик! – Что вы на меня так смотрите?
– Алиса… – удивленно обратилась ко мне Кристина. – У тебя все попадало с парты.
И тут я заметила, что случайно сбила с парты вещи: тетрадь, учебник, ручки – все валялось на полу.
Наверное, я наделала много шума и даже не заметила этого. Наступила неуютная тишина. Учительница строго посмотрела на меня, а потом продолжила урок. Я стала собирать упавшие вещи. Сидящий спереди Назар наклонился, чтобы помочь. Он передал мне учебник, посмотрел на телефон с включенной подсветкой на моей парте, а потом мы встретились глазами, и я увидела его виноватый взгляд. Назар понял, что я все знаю.
Я посмотрела на Соню, сидящую через ряд от меня. Она наблюдала за нами, и ее взгляд был такой же, как у Назара, – пристыженный и виноватый. Тут же прозвенел звонок с урока. Еле сдерживая рыдания, я кое-как запихала вещи в рюкзак и выбежала из класса.
– Алиса! – услышала я позади голос Назара и торопливые шаги… Но сейчас я уже думаю, что мне показалось, не было ни голоса, ни шагов – никто меня не собирался догонять.
Из классов выходили ученики, я толкалась, пробиралась через них, грубо распихивая толпу локтями. Сильно толкнула при этом пару человек.
– Эй, осторожнее, ненормальная!
– Поосторожней! Эй, да это же обоссанная, гляди, это та телка из видео!
Время остановилось. Люди вокруг замерли.
Я закрыла глаза, но чувствовала,
